– Я не идиот! – обиженно ответил Вооргот.

– У Лу бы хватило ума выбрать по юности самого красивого идиота с такими мышцами, но совершенно без мозгов... – с ехидцей сама себе осуждающе пробормотала под нос Мари.

– Вооргот не идиот! – возмущенно воскликнула я, повторив дословно слова мужа. – У него есть ум! – вызывающе сказала я Мари сквозь зубы. – Просто его трудно разглядеть...

Все дернулись.

– Я имею в виду за мышцами... – спохватилась я.

Все опять дернулись. На этот раз хихиканье было громче.

– Его ум так тонок и высок, – совершенно взбесилась я, привстав на его руках и чуть не крича, – что его даже невозможно заметить... для таких глупых как вы!!!

Все опять подпрыгнули.

– Его юмор так тонок и уникален, – яростно провозглашала, озверев за мужа, я, – что вы даже не можете осознать, а ведь его слова так смешны!

На этот раз дернулся Вооргот и чуть не выронил меня из рук.

– Так, кончай за меня защищать меня, я и сам могу за себя постоять! – сказал он мне, смеясь. – А то выроню тебя из рук! – пригрозил он.

Я успокоилась.

– Они не понимают, какой ты красивый! – обиженно сказала я максималистски.

– Если б красота всегда была равна уму... – мерзко хихикнула Мари.

И вот тут уж мерзко хихикнула я, соответствующе поглядев на Мари.

– Какая красавица! – поцокала я языком.

Мари прикусила язык.

– Получила! – мягко шлепнула Мари мама по заднице, добродушно смеясь. – Говорю тебе, не лезь к Лу, когда она так восторженна, женщина за молодого красивого мужа горло перегрызет родной свекрови.

– К сожалению, как раз это и нереально, – хихикнула я. – Я всегда буду путать свекровь с тещей...

Мари хихикнула.

– У человека целых две тещи, а он этого не знает... – хихикнула снова Мари.

Вооргот как-то не среагировал. Похоже, он вообще не слышал.

– Ты очень счастлива, Лу... – шепнул он с любовью, обнимая меня. – У тебя целых две любящих свекрови, и я хочу тебя быстрей с ними познакомить... Вот, представляю, как они обрадуются...

Я с тоской уныло вздохнула.

– Чего ты вздыхаешь?

– Я тоже представляю, как они обрадуются...

Мари хихикнула вместе с невоспитанным Логаном.

– Нет, нет! – вскричал Вооргот. – Я даже представляю, какими ласковыми словами она будет с тобой разговаривать!

Я наморщила лоб и несколько минут тщетно растеряно терла себе лоб.

– Что с тобой, ты опять не заболела? – встревожено заглянул в мои глаза Вооргот.

– Нет, я вспоминаю, какими словами – типа бродяга, скотина, прислуга, – она меня уже называла... – я жалобно пискнула. – Надеюсь, остальные будут не слишком матюки? – жалостно спросила я.

– Она тогда тебя хорошо не узнала! – шокировано воскликнул Вооргот.

Тут уж хихикнули все.

– Уверяю тебя, ты еще не знаешь, что будет, когда она узнает... – ласково сказал он.

Тут уж все начали ржать, как лошади, уже не сдерживаясь.

Вооргот насуплено отвернулся.

Увидев его, какая-то дама внизу захлопала в ладоши и завопила:

– Какой очаровашка, кто это, красивая девочка? – не отрывая глаз от Вооргота, сладко обратилась она ко мне, когда он грубо отвернулся.

 – Мой муж! – гордо ответила я.

– Так он еще и мерзавец! – воскликнула дама.

– И девочка какая уродливая! – сказала ее соседка.

Я сцепила зубы и отчего-то обиделась.

– Ну, скоро ли там вешать будут этого маньяка!? – нетерпеливо постучала дама по эшафоту. – А то мы уже пришли, теперь можно и начинать, даром что ли такие деньги заплатили за место.

Я широко открыла рот.

– Молодой человек, давайте, давайте... – нетерпеливо дернула дама Вооргота. – Скажите палачу, чтоб там поспешили с вами, быстрей... Я опаздываю на званый ужин... И, пожалуйста, мучайтесь подольше... – смущенно попросила она.

– Она имеет в виду: быстрей начинаем, но мучаемся долго до своей смерти, где-то полчаса... – скомандовала командирским менторским голосом ее экономка, разложив все как прислуге. Видя, что человек не понимает. – Живо, живо, суетитесь!

– Хм! – вызывающе сказала я, в упор разглядывая ее и засунув от удивления палец в рот. – Это нормальная английская леди? И после этого меня кто-то называет чудовищем!?!

Толпа, услышав женщин, заволновалась. Они подумали, что их лишают зрелищ. Оказывается, здесь должны вешать!

Послышались снова разжигающие выкрики и явные провокации.

Китайцы, мрачно переглянувшись, вдруг исчезли в толпе.

Вооргот, чтоб занять толпу, вдруг взял у палача топоры и стал ими жонглировать.

– Дядя, а после того, как тебя разрубят, ты опять станешь целеньким, как в цирке? – смущенно поинтересовался выдвинувшийся вперед малыш.

Тут же послышались голоса детей.

– Можно я тебя пилить буду? – наперебой пропищали они. – Я первый!

Я потрясенно молчала, а на Вооргота вообще нужно было смотреть в цирке.

Толпа начала выражать впечатление.

– А сейчас я покажу вам фокус! – громко крикнула я. – Прошу добровольцев! Мы отрубим им головы, а потом сделаем так, что они будут выглядеть как целенькие! – радостно сказала я громко. – Прошу, прошу, не бойтесь... Вон вы, вы...

Почему-то добровольцы, так сказать, пытались исчезнуть как дым.

– Не волнуйтесь, поймайте мне любого из них, кто поближе... – попросила я незаметно вернувшихся китайцев, ухода которых никто и не заметил.

– Сейчас будет лучший фокус! – я весело хлопнула в ладоши.

Толпа вдруг поспешно отхлынула.

Напрасно я это сделала.

Отхлынувшая волна людей обнажила вдруг около шестидесяти трупов людей, будто отхлынувшая волна, оставившая рыбу и мертвых крабов на песке.

Вздох ужаса пронесся над площадью.

А я уставилась на это.

– Ничего себе фокусник, мать твою та-та-та... – шокировано сказал офицер на всю площадь, в ужасе глядя на меня.

Я в потрясении замерла, увидев открывшееся зрелище трупов на счет три.

– Перебор получился... – через силу выдавила я.

Люди медленно пятились.

– Но вы не волнуйтесь... – с фальшивой веселостью проговорила я. – Следующий раз все получится правильно... Дайте мне любого мальчишку, я сама отрежу ему голову и, клянусь, он оживет, он оживет, я, клянусь, в цирке была и все там хорошо запомнила, как там делали...

Мальчишки исчезли еще быстрей, чем я договорила.

– Ну, если вы боитесь, что я буду резать тупым ножом, и он будет мучиться, то я попрошу палача... – оскорблено сказала я.

Люди исчезали как в сказке – еще секунду был тут, а потом раз – и нету...

– Ну, хотя бы девушку дайте... О, я поняла, почему не получилось! – вдруг радостно и облегченно воскликнула я. – В цирке ведь девушку резали! Дайте мне вот этих тетенек, лучше двух, про запас, если первый раз не получится...

Тетеньки медленно отодвигались назад, все время оказываясь вдруг в окружении пустоты, хоть до этого это была густая непроходимая толпа.

– Вы не волнуйтесь! – закричала растерянно я. – Тут есть гильотина, мы сделаем аккуратно, вы даже ничего не почувствуете!!!

Дамы вдруг вспомнили, что у них вечеринка, и дернули, визжа как свиньи, так, что только туфельки замелькали.

– Держите их!!! – растеряно заорала я. – А то фокус не получится, мне придется показывать на мужчине...

Дамы драпали так, что цокот стоял.

– Женщины, обещаю вас потом сшить! – жалобно выкрикивала я, пытаясь мольбой смягчить их жестокое сердце.

Я была обижена и расстроена до невозможности и топала ногами.

– Фокус хочу! – кричала я. Вооргот пытался меня успокоить, но я вырывалась, как трехлетний ребенок в истерике, царапалась и кричала: – Хочу фокус! Фокус дай! Фокус! Несите сюда хоть кого-то!!!

Толпа уже рассредоточилась по самому краю площади, стараясь держаться от меня как можно дальше, как от бешеной собаки на поводу, и чтоб не подойти близко, лишь осторожно с опаской наблюдая за мной издалека, чтоб я не кинулась и чтоб не привлечь мое внимание, пока они тихо на цыпочках не отступят прочь с глаз. Люди нервно щулились, пытаясь отодвинуться подальше и жалобно вжаться в стенки в сотнях метров, кто не успел удрать из-за стен.