Мама прикрывала нас с тыла. Впрочем, мы тоже пятились спинами, пронзая глазами стены...

– Видели бы вас ваши почитатели, – хихикнул Рихтер сквозь боль, ибо ему никто быть вежливым не обещал. – Пятящиеся вооруженные до зубов командос, пронзающий безжалостный прищуренный взгляд убийцы, в бездонных холодных глазах – смерть... Небось, детки надолго бы избавились от желания жениться...

– Я за тебя рада, – буркнула я. – Что ты избавился от этого детского желания...

Ему это отчего-то не понравилось...

Поскольку дверца уже явно закрылась, его посадили в комнате у костра.

– С нами навечно, – хихикнула я. – Случайная жертва...

– Во всяком положении есть свои преимущества, – поблескивая на меня глазами, хорошо улыбнулся Рихтер.

– Хочешь... – предложила шашлык ему мама.

– ...продегустировать... – продолжила, хихикнув, я. – Не отравлено ли...

Рука Рихтера замерла у рта.

– И вечно эти девчонки испортят весь аппетит человеку, – недовольно сказал папа. – А так бы он даже не знал, что ест...

Рука несчастного дрогнула, и он чуть не выронил шашлык.

– Ч-что это?

– Не волнуйтесь, всего лишь лев... – жалостливо сказала мама, смотря на него.

– А чего вы так жалостливо смотрите на меня?

– Хоть она уверена, что никто шашлык не отравил, но все же боится есть это первой... – хихикая, популярно пояснила я. – А есть все-таки хочется, два дня не ели! А ты бы поел, она бы поглядела, и, может быть, и решилась...

Я еле успела уклониться от удара тряпки мамы.

– Ну, смелей... – подбодрила, хохоча, Рихтера я. – Ты не первый кролик, который умирал от яда...

– А почему Лу это не ест? – подозрительно спросил тот.

– Лу вообще мяса не ест, кроме рыбьей икры и яиц... И к тому же она нажралась сладостей вчера так, что ей наверняка до сих пор дурно... – мама неодобрительно посмотрела на меня.

Я посмотрела на свой живот.

И хихикнула.

– Он уже маленький!

– Кто!? – подозрительно спросил Рихтер, подозрительно дернувшись и глядя на мой живот.

Мари подавилась от смеха.

– Там что, кто-то есть!?! – подозрительным тоном спросил Рихтер.

 Даже мама не могла привести их к порядку.

– Он уже вылез... – тихо сказала я.

– Кто? – прошептал Рихтер.

– Обед, – еле слышно пролепетала я.

 Сестра просто умирала, а китайцы ржали, как лошади.

– Ой, Рихтер, если вы намереваетесь опять устроить тут представление, как при Воорготе... – сердито сказала мама.

– Но там еще ничего нет?!? – глядя на мой животик, истерически воскликнул тот.

Мама не выдержала. Он ее достал.

– Сэр, вы идиот! – завопила яростно она. – Просто Лу вчера одна слопала обед на десять персон, предназначенный, как я уже выяснила, для скромного интимного ужина короля и королевы, о котором они уже забыли! Из самых лучших сортов сыра, вина, икры, закусок, фруктов, сладостей, тортов и дорогих деликатесов из личных запасов короля и блюд, приготовленных лучшим поваром! И живот у нее был как у аллигатора – в два раза больше ее!

– Ну, насчет вина, это уже клевета... – громко икнул Логан. – Вино выпили китайцы... Это самое дорогое, ик, анжуйское, самое вкусное...

 – Логан, где вы уже... – строго начала говорить мама. – Так, а где шашлыки!?!! – спохватилась она.

– Ик!

Мы с Мари хохотали во все горло, глядя на жирные пальцы солдат.

– Вы сами просили продегустировать... Ик! – медленно проговорил тот, с сожалением глядя на пустые палочки. – Заявляю: очень вкусно!

Мама, недолго думая, вырвала у Рихтера то, что осталось.

– Простите, они действительно могут быть отравлены, – яростно пожирая шашлыки, быстро пробормотала она. – Я не могу вам этого позволить! Я обязана заботиться о гостях, иначе это неприлично!

Мы с Мари умирали от смеху.

– Так, девочки, вы бы хоть винтовки в руках подержали, пока я ем... – неодобрительно сказала мама.

Мы обе только укнули от хохота, не в силах даже кивнуть, и согласно размазывая слезы.

Джо снимал одного бандита за другим, стоя на входе в дворик, и я поспешила на помощь.

– Джо, ты уверен, что это не солдаты? – спросила я.

– Солдаты не вскинут ружье на честного индейца! – надменно заявил индеец, недовольный тем, что я усомнилась в его любви к белым.

Со стены слетел еще один.

– А это уже солдат, – довольно заявил Джо, рассмотрев убитого бандитами. – Они наконец-то пришли на помощь...

– И ведут перестрелку с отступающими из щелей бандитами... – буркнула я, придя им на помощь, и снимая всех бандитов. Мари быстро стреляла рядом.

Мы постреляли, постреляли, и там больше никого не осталось.

Потом из-за угла осторожно высунулся белый флаг. И стал интенсивно махаться туда-сюда.

Потом вылез офицер, и, молитвенно сложив ручки на груди, заорал изо всех сил, что «они пришли».

– Чего он ручки так держит? – подозрительно спросил индеец.

– Он думает, что он ангел, – буркнула я.

– Он демонстрирует отсутствие враждебных намерений! – громко заявила подошедшая сзади мама, недовольная нашим издевательством.

– Он маленький и хороший... – сообразила я.

– В рай с молитвой, – сладко сказала Мари.

Подошедший капитан узнал своего и помахал ему рукой. Только тогда тот убрал ручки от груди, облегченно вытирая пот.

– Капитан, – крикнул он, – скажи вурдалакам, что мы свои...

– Тоже мне родственнички, – буркнул индеец, стоявший в полной боевой раскраске. А это, знаете, зрелище не для слабонервных – она бледновата, цвета как у мертвеца... Мама тоже сперва шарахалась когда-то, пока не привыкла... – Братья койоты...

– Успокойся, Джо, вовсе они не койоты! – скомандовала мама. – А очень даже хорошенькие!

– Я не вижу среди них скво, потому они вовсе не хорошенькие, – буркнул индеец. – Одеты не по-мужски в какие-то штаны, и даже не накрашены, как настоящий мужчина...

Я вспомнила маску смерти и поежилась. Вот весело было, если б солдаты бродили на войне с такими лицами!

– Так, а где папá!? – вдруг спохватилась я.

– Успокойся, там снова открылись эти врата, и он пошел с королем на завтрак...

– Он что, совсем сошел с ума? – прошептала, побелев, я. – На завтрак!?

– Успокойся! – резко сказала мама. – Больше кошек нет! И не беспокойся, король ничего не скажет: китайцы убили только вырвавшихся зверей и убили всех в клетках.

– Но есть крокодилы... – прошептала я, уверенная, что он уже пошел на завтрак.

 – Нету и крокодилов, они там тоже были...

– С отцом китаец? – спросила Мари.

– Угу...

– Это ослабляет наши позиции...

– Не бойся, Мари, Логан тоже пошел с ними...

Мы отступили в двор в полном боевом порядке, не поворачивая спины.

– Если они такие хорошенькие, то чего ж вы боитесь показать им спину, – буркнул маме индеец.

– Не хочешь финку, не показывай спинку! – огрызнулась, совершенно как блатной, мама.

– О! – сказала я. – Похоже, вы с Мари тут деградируете до кокни...

Мари будто в раскаянии закатила глаза.

– Надо заняться вашим воспитанием как леди! – решила взять на заметку я.

Вот тут Мари закатила глаза по-настоящему в отчаянии.

Они еще бы болтали, если я б их не перебила.

– А как там насчет завтрака? – я погладила свой животик. – Кто-то говорил, что нас куда-то пригласили на завтрак?

– Ой! – спохватилась мама. – Королева пригласила нас на завтрак! Она потребовала, чтоб ей представили обеих моих дочерей и всех особ женского пола, которые присутствовали на бале, включая замаскированных телохранителей, – прочитала она приглашение, – слуг, служанок и лиц с ненормальными наклонностями...

Мы с Мари посмотрели на нее широко раскрыв рот.

– Она что?! – я покрутила пальцем, чтоб нельзя было ошибиться в смысле моих слов.

– Она, наверное, имела в виду вурдалаков... – растеряно произнесла мама. – Ой, я догадалась! – она посмотрела на индейца в набедренной повязке. – Это она имеет в виду девочек, которые переодеваются мальчиками, курят, задирают дебютанток, дерутся и ругаются как матросы!