– Не спорь Джекки, – тихо приказала я. – Тем более что там может быть папá...

Мари открыла глаза и вздохнула...

– А я уже думала спать... Проклятый замок... Покажите хоть нам дорогу до наших комнат...

– Там же нет дверей! – сказал устало Джекки. – Там опасно...

– Мы поставим охрану... – нашелся дядя. – Вот капитан и два солдата... Я лично позабочусь о вашей безопасности... Слышите, охраняйте их ценой жизни, капитан... – почему-то довольно сказал дядя Джекки. – Пусть все знают, что я забочусь о вашей безопасности... Мы сделали все возможное, чтобы охранить вас...

Мне почему-то не понравилось прошедшее время в предложении, но я не среагировала.

– Понятия не имею, как я дойду, – простонала я.

Вооргот, автоматически выронив Джекки на постель, недолго рассуждая, сделал попытку взять меня на руки. Но я вывернулась.

– Ишь, чего надумал! – лукаво сказала ему я, ввизгнув, уворачиваясь от его рук, что для такого, ребенка, как я, было нелепо, но показывая язык. – Я же пошутила!

– Господи Лу, – вздохнула обречено мама. – Хоть бы вела себя как леди... Бери пример с Мари, которая...

– ...которая вообще спит, – хохоча, закончила я, щекоча Мари.

Мари открыла глаза.

– Как, мы еще здесь? – спросила она.

Я отчаянно захихикала.

– Бери пример с Мари! – визжа, повторила я. – Я-то хоть сопротивлялась! Мари же настоящая леди, которая не...

Мама уже поняла, что я хочу сказать, причем в присутствии мужчин, и мгновенно подняла нас командирским воплем:

– Пооодъееем!!!!

Мы вскочили. А потом, смеясь, обратно рухнули в постель.

Вооргот попытался меня успокоить, но я визжала, хохоча, борясь с ним. Шум, веселье, снова захватили, по крайней мере, эту комнату...

Как я ни сопротивлялась, ни визжала, смеялась, пыталась опрокинуть его к нам и хохотала и отбивалась, Вооргот все же, накинув одеяло, закатал меня в него, так что торчала только голова бедного ребенка, и без слов подхватил на руки. Я торчала из одеяла и ругалась как младенец, чуть подвывая от обиды.

– Так нечестно! – заявила я, пытаясь сбросить челку со лба. – Ты уже взрослый, а так издеваешься над малышкой!

– Лучше бы ты спала! – вздохнул Вооргот. – И не ставила снова своим неуемным весельем и шалостями на уши замок, начиная сначала и будоража всех... Ты прямо вулкан энергии, как тебе это удается после трех бессонных ночей...

Я гордо вздернула нос, хоть глаза слипались.

– Кнопка... – он ласково нажал мне на нос.

– Я красавица! – гордо заявила во всеуслышания я, выпятив нос. И пытаясь скинуть кусок одеяла с лица, которым Вооргот закрыл меня.

– Угу... – хмыкнул, молча кивнув, он.

– Только выдержать тебя не каждый может... – пробормотала, слезая с кровати Мари.

– Кого-то носят на руках, а кто-то сам ходит! – громко заявила я, никого не называя конкретно.

– Естественно, леди, – согласилась Мари. – В вашем-то возрасте! Еще соску и погремушку, чтоб младенец не ревел, ему в руки, вытереть сопли, и полный папа Вооргот вперед!

Я слетела с рук Вооргота.

– Вырву твои бесстыжие глаза и мерзкие фальшивые косы, – пригрозила я.

– Лу, – сказала мама, вздохнув. – Ты уже продемонстрировала всем, как мерзко, невоспитанно и бестактно ты можешь себя вести... уже абсолютно все увидели... – уговаривающе сказала она, – а теперь пойдем!

– Ну спасибо... – вздохнув, поблагодарила я ее.

И мы потёпали под бурные аплодисменты остальных.

– Вооргот, вы можете идти, – церемонно сказала я.

– Нет, не могу! – буркнул Вооргот.

– Ноги отнялись? – спросила я.

– Нет, я осмотрю этот притон, что вам предоставили, а потом пойду... Все равно тот, с которым я хотел встретиться, наверное, уже мертв...

Я без слов протрезвела и с силой толкнула его.

– А ну живо! – холодно и страшно приказала я без всяких сантиментов. – Никакая баба не стоит спасения жизни... Иначе я тебя уважать не буду...

Он удивленно посмотрел на меня каким-то странным благодарным и восхищенным взглядом, обернулся, и, очевидно, борясь с двумя желаниями, быстро побежал по коридору.

– Кстати, капитан, вы не видели Рихтера? – быстро обернулся он на бегу.

– Комната сто двадцать пять, – холодно ответил капитан.

Мы бодро тепали. Я – впереди.

– Я надеюсь, вы знаете, куда вы нас ведете?! – обернулась я к капитану, шедшему сзади возле Мари.

Тот выругался.

– Елки-палки! Вы совсем задурили мне голову! – и, помолчав, добавил, разворачиваясь на девяносто градусов. – Я веду вас в зверинец!

Мама с Мари почему-то отчаянно захихикали, поглядывая на меня.

– Нам там приготовлена отдельная комната, – согласилась я.

Теперь захихикали уже все, даже невозмутимые солдаты.

– Он сказал «нас»! – невозмутимо парировала я, обращаясь к Мари.

– Естественно, должен же тебя кто-то кормить... – фыркнула Мари.

– И вы решили собой пожертвовать, – хихикнула я.

– Лу, прекрати немедленно! – повысила голос мама.

Мы вошли в гулкий вонючий туннель, по обеим сторонам которого были большие клетки с хищниками. Целые вольеры. Никогда не видела такого громадного количества зверей, собранных вместе, и даже представить не могла... Даже не подозревала, что тут в катакомбах такой чудовищный зверинец, словно кто-то надумал устроить чудовищные бои животных, как на празднествах в древнем Риме, из тысяч диких животных. Они с яростным воем бросались на нас и грызли прутья. Идти по узенькому проходу, было, право слово, неудобно, особенно когда решетка гнулась от ударов в прыжке массивных тел и в воздухе мелькали лапы, которыми звери пытались достать людей через решетку, просовывая лапы...

– Вы знаете, мне тут не нравится, – сказала я, вдруг мгновенно крутанувшись и прыгнув назад, в долю секунды преодолев пять метров. Меня давно беспокоил шум сзади.

– Мне тоже, – сказал Вооргот, отводя клинок от сердца, который я почти всадила в него, и только в последний момент задержала его, пропустив в пальцах, заглядывая ему в глаза. – А у тебя страшная реакция, ты как тень, я даже не заметил, как ты исчезла спереди и оказалась около меня... Но я все равно рад, что успел, потому что шутка того, кто вас сюда послал, может кончиться дурно... Можно подпилить решетку или забыть хорошо закрыть дверь, и никто никого не осудит...

– Ты уже сделал свои дела? – заглядывая ему в глаза и вытягиваясь в струнку, сурово спросила я.

Чего-то я странно себя чувствовала. От его прикосновения мне полностью сносило здравый смысл и мозги, и я просто впадала в безумие. Я себя настолько не контролировала от желания наброситься, что мне было страшно.

– Рихтер сказал, что придет сюда, – пожал плечами Вооргот.

Я фыркнула от смеха.

– Это дурная шутка, Лу, – сквозь зубы сказал он, – тех, кто послал вас сюда...

– Ничего страшного, учитесь храбрости! – я ударила большую пятнистую кошку по носу, слишком нахально высунутому в щель решетки. И она, обиженно ввизгнув, отпрыгнула и схватилась в глубине клетки за нос обоими лапами, тихонько и жалобно подвывая, как ребенок. Словно жалуясь на плохого человека.

– Не калечь кису! – сурово сказала мама.

– Не смей бить домашних животных, – сквозь зубы сказала Мари. – Эта кошечка ну словно наша пантера Уголек!

– Ну чего ж ты держишься за пистолет? – ехидно спросила я. – Тут всего с полтысячи кис...

Мари только поежилась.

– В джунглях было веселее... – сказала она.

Я внезапно насторожилась.

И побледнела...

Я почувствовала запах отца...

– Так, все назад, – неожиданно мертвым голосом сказала я. Да так, что они отшатнулись...

Мама побледнела.

Они вскинули оружие, но меня уже не было.

Резко прыгнув вперед, я, охватив глазами все пространство и ища источник крови, вдруг резко дернулась влево и как тень мгновенно просочилась сквозь узкую решетку в клетку с полсотней озверелых от голода львов.

Вооргот отчаянно ахнул и взвыл, пытаясь остановить меня, но было уже поздно – я протиснулась сквозь прутья – худоба и специальная чудовищная тренировка, плюс годами развитая нечеловеческая гибкость позволяли мне проникать туда, куда не забрался бы и ребенок...