- Полагаю, нужно объяснить сатавкам, что мы отсылаем их охранять от сираков восточную границу как раз для того, чтобы избавить их от необходимости сражаться с сородичами, - подал дельный совет Аполлоний, до сей поры не вмешивавшийся в обсуждение сугубо военных дел.

  - Ну хорошо, я согласен, - сдался, наконец, Левкон, после чего и Перисад кивнул согласно головой и с важностью произнёс:

  - Да будет так!

  В этот момент появившийся из дальних дверей Нимфодор доложил о гекатонтархе Делиаде.

  - Пусть войдёт! - крикнул Перисад.

  Сняв с головы и взяв на изгиб левой руки шлем с чёрной конской гривой, Делиад чётким строевым шагом направился к трону. Углядев ещё от дверей знакомый ларец и рассыпанные у подножья трона сосуды, он густо покраснел, покрылся на лбу испариной и внутренне затрепетал. На его счастье, басилевс и четверо его главных советников, не сводивших с него подозрительных глаз, сочли его вид вполне естественным для человека, только что отмахавшего вприпрыжку шесть крутых лестничных маршей.

  Аполлоний попросил гекатонтарха вспомнить, как охранялся ларец с царскими дарами во время поездки послов к Скилуру. Вмиг сообразив, что его вызвали как свидетеля, а не преступника, Делиад без запинки ответил, что он с десятком соматофилаков сопроводил посла Полимеда с этим ларцом от дворца до дверей его дома. От предложения оставить возле его дома охрану на ночь Полимед отказался. Утром он послал к дому Полимеда десять конных соматофилаков, а сам с остальной сотней ждал его возле Скифских ворот. Всю дорогу от дома Полимеда до Феодосии ларец находился в кибитке Полимеда под неусыпным присмотром его воинов. Затем его воины занесли ларец, вернее - большой дорожный сундук Полимеда в котором он находился под двумя замками, из кибитки в гостевую комнату Полимеда в доме Хрисалиска. А ночью у него разболелся живот (остывший было Делиад, вновь загорелся пунцовым румянцем), и он не смог сопровождать послов в Скифию. Но он готов поклясться, что за исключением ночи в доме Полимеда, всё остальное время ларец с царскими дарами находился под неусыпным присмотром его воинов.

  - Мы и не сомневались, - высказал общее мнение хилиарх Гиликнид. - Если к гекатонтарху нет больше вопросов, думаю, он может идти.

  Чётко развернувшись на подбитых бронзовыми гвоздями каблуках, Делиад поспешил к выходу. Позабыв от радости, что всё обошлось, надеть свой великолепный шлем, он столкнулся на лестнице со спешившим, запыхавшись, на зов басилевса купцом Полимедом. Обменявшись с ним любезными пожеланиями радости, он учтиво посторонился, пропуская его наверх, а сам, как избежавший наказания за проказу мальчишка, запрыгал через две-три ступени вниз, внутренне хохоча при мысли о том, какой сногсшибательный сюрприз ожидает бедолагу Полимеда в Тронном зале.

  Немного переведя дух пока Нимфодор докладывал о его приходе, Полимед робко протиснулся мимо дворецкого в открывшуюся створку. Взгляд его, не задержавшись на обращённых к нему лицах басилевса и четырёх его первых советников, тотчас упал на стоящий у подножья трона с открытой крышкой знакомый ларец и рассыпанные на полу вокруг него сосуды. Руки и ноги Полимеда предательски задрожали, в животе под ложечкой засосало, под тёплым зимним хитоном и паллием, в котором он наряду с другими почтенными горожанами час назад встречал палакова посла возле пританея, пробежал озноб. Только, в отличие от Делиада, он не покраснел, а покрылся смертельной бледностью. От испуга и шока Полимед, приблизившись к трону, даже забыл поприветствовать басилевса и его советников.

  - Ну, что скажешь, Полимед? Тебе знакомы эти вещи? - спросил Аполлоний, не сводя колючих глаз с бескровного лица охваченного паникой и страхом купца.

  - Н-нет... Т-то есть, да! Ларец з-знаком, а ос-стальное - н-нет.

  - Посол Палака утверждает, что ключ от ларца был испорчен, а когда они сломали замок, то нашли там эти дешёвые поделки.

  - Не м-может быть! - воскликнул Полимед, ещё шире выкатив перепуганные глаза. - Ключ всё в-время ви-висел у меня на ш-шее. Я не с-спускал с ларца г-глаз. Я сам по-поставил этот ларец у ног С-с-скилура... Оронтон и Лес-сподий т-тому с-свидетели!.. Скифы с-сами поменяли со-сосуды, чтобы вы-выманить у нас ещё больше да-даров.

  - Успокойся, Полимед, - как можно мягче обратился царевич Левкон к разволновавшемуся купцу, которого, казалось, от испуга вот-вот хватит удар. - Мы тоже так думаем. Молодой царь решил развлечься войной. Мнимая подмена даров - лишь удобный повод.

  Получив нежданную поддержку царского брата, Полимед обрадовано закивал.

  - Полимед, а ты показывал содержимое ларца Лесподию и Оронтону? - поинтересовался Деметрий.

  - Н-нет... Они не п-просили, вот я и не п-показывал.

  - Вот что, Полимед, - вновь взял нить разговора в свои руки Аполлоний. - Палак потребовал выдать на расправу трёх наших послов, которых он подозревает в краже предназначенных Скилуру даров, а также уплатить ему десять талантов золота, если хотим избежать войны... Мы решили послать тебя к нему на переговоры. Не пугайся! Палак тебя и пальцем не тронет: Главк и сопровождающая его сотня сайев останутся здесь у нас заложниками твоей безопасности, - поспешил Аполлоний успокоить купца, вновь затрясшегося, как осиновый лист. - Твоя задача в Неаполе - как можно дольше тянуть переговоры. Отвезёшь наши дары новому царю скифов. И на сей раз позаботься как следует, чтобы по дороге золото опять не превратилось в медь.

  Басилевс Перисад тоненько захихикал. Усмехнулись в бороды и остальные, кроме несчастного Полимеда, угодившего из огня да прямо в полымя.

  - Поздравишь Палака с восшествием на престол, - продолжал напутствовать отправляемого в пасть голодного волка родственника Аполлоний, - и скажешь ему, что послов своих басилевс Перисад не выдаст, поскольку они поклялись самой священной клятвой, что в пропаже из ларца предназначенных Скилуру золотых даров они не повинны... Ты, кстати, готов поклясться?

  - Готов! - без раздумий выпалил Полимед. - К-клянусь всеми обитателями с-священного Олимпа, что я не похищал из ларца золотые с-сосуды. Пусть владыка Зевс испепелит меня м-молнией, если я л-лгу!

  - Отлично. Поедешь не спеша. По пути заедешь в Феодосию, - пусть Лесподий при свидетелях даст такую же клятву... В Неаполе предложишь Палаку один золотой талант за то, чтобы предать этот досадный инцидент забвению и жить дальше, как добрые соседи. Поторговавшись, можешь поднять цену до двух талантов, но не больше. Если Палак не согласится...

  - А он наверняка не согласится! - перебил логографа Левкон. Поглядев на брата басилевса с немым укором, Аполлоний продолжил:

  - Если Палак не согласится мириться за два таланта, но согласен уменьшить свою цену за мир, скажем, до пяти, шести или семи талантов, ты скажешь, что тебе необходимо послать гонца в Пантикапей, чтобы узнать мнение на этот счёт басилевса Перисада. Твоя задача, если не привезти нам мир, то постараться оттянуть начало войны как можно дальше. Понятно?

  Полимед энергично закивал.

  - Но п-почему я? Мне к-кажется, Оронтон справился бы куда л-лучше.

  - Нет. Этнарх сатавков для этой роли не подходит. Ему басилевс поручил другое очень важное дело. К тому же, кто лучше всех сумеет сбить цену, как не купец, который все зубы съел, торгуя со скифами, - разъяснил очевидное Аполлоний. - Так что придётся ехать тебе. Выедешь завтра с таким расчётом, чтобы оказаться в Неаполе через два дня. А пока ступай, подожди меня в моём кабинете: там мы поговорим обо всём более подробно.

  Дождавшись, когда купец скрылся за дверью, казначей Деметрий, пробежав глазами по разбросанной вокруг ларца медной посуде, высказал вслух не дававший не одному ему покоя последние полчаса вопрос:

  - Но кто же всё-таки прикарманил наше золото?

   4

  Когда серым пасмурным утром Савмак вернулся на отцовском мерине в расположение своего племени, отец, давно уже бывший на ногах, ни о чём его не спросил. Зато повылезавшие вскоре завтракать братья и друзья накинулись на Савмака с расспросами о царском дворце и, главное, зачем он понадобился царю Палаку. Савмак сперва отмалчивался, распаляя ещё больше любопытство сородичей, наконец, ответил, что ему не велено об этом говорить, и густо, как девица на смотринах, покраснел.