— Да.

— Не поставите свою подпись под просьбой о начале процесса канонизации архиепископа Лефевра?

— Что? — удивился я.

— Мы проводим сбор подписей для канонизации.

— Но вы знаете, что Павел VI неоднократно сожалел по поводу антисоборных настроений этого человека? И вы обращаетесь с такой просьбой? Господа, ступайте, пожалуйста, дверь вон там. Если этого недостаточно, могу открыть окно.

Жизнь колледжа немыслима без духовной составляющей: еженедельная месса, духовные упражнения, пастырское руководство. Первый год дал нам пять призваний к священству и монашеству — три среди мужчин и два среди женщин. Всех кандидатов мы были должны отправить за границу, потому что в России тогда не было ни семинарии, ни монастырей, ни центров формации. И так продолжалось еще два года.

Однако в тот год меня ждал еще один сюрприз. 4 ноября 1992 г. из Аквилы на мое имя приходит посылка с оборудованием для радиостанции. Архиепископ попросил меня получить разрешение в Министерстве печати и коммуникаций. Я там никого не знал, но при помощи некоторых студентов колледжа вышел на одну женщину, которая занимала в нем ответственный пост. Она помогла мне, и 27 ноября я получил разрешение открыть радиостанцию.

Для составления акта об основании мне пришлось ответить ей на вопросы:

— Как называется радиостанция?

— «Мария».

— Почему именно так?

— Потому, что я люблю Пресвятую Деву Марию.

Наконец, провиденциальный вопрос:

— Спонсор? Кто будет оплачивать работу радиостанции?

Я, выдержав паузу, отвечаю:

— О, у меня великая, знаменитая компания!

— Как она называется?

И вот, вдохновение:

— Отеческое Провидение Божие…

Женщина озадаченно смотрит на меня:

— Как? Что это такое? Где же действует эта компания?

— Во всем мире.

— Вы можете дать мне ее телефон?

Я посмеиваюсь:

— Нет, ее телефона дать не могу, потому что она работает только с верующими, а Вы признались, что не знаете, кто такая Дева Мария.

Так появилась третья (после колледжа и «Каритас», зарегистрированного незадолго до описываемых событий) церковная структура — «Радио Мария».

В 1991–1992 гг. жизнь в России была очень тяжелой: магазины абсолютно пусты, хлеб продается не везде, молоко можно встретить еще реже. Честно говоря, за это время я сильно похудел, но апостольство развивалось замечательно.

Однажды в центре Москвы я встретил крестьянина, продававшего яблоки. Я купил себе килограмм и пошел было дальше, когда меня остановила незнакомая женщина: «Где вы это купили? Пожалуйста, дайте мне одно яблочко, я очень хочу есть!» Я внимательно посмотрел на нее, — одета аккуратно, — и подарил ей вместо одного яблока весь пакет.

Тогда же из Италии мне прислали много Библий, я их дарил всем знакомым, даже парикмахеру. Накануне Пасхи я решаю: «Возьму с собой сегодня несколько Библий». Сказано — сделано, и я набиваю в сумку двадцать семь экземпляров Нового Завета на русском языке. Люди видят, что я священник, а я обращаюсь к каждому: «Поздравляю с наступающим праздником. Можно Вам преподнести маленький подарок. Вот, не хотите Евангелие на русском языке?». Первый прохожий согласился, второй, третий… В конце концов мне приходится извиняться перед желающими: «У меня больше ничего нет, очень жаль». Двадцать семь книг буквально разлетелись! Да, в России живо ощущается жажда Бога.

Что же, раз речь зашла о Боге, можно вспомнить один случай. Мы вместе с архиепископом участвовали в освящении участка земли под часовню в Советске (Калининградская область). Там произошло очень трогательное событие. Верующие рассказали нам, что храм был разрушен, однако некоторые из них подобрали камни и спрятали их у себя дома. С тех пор каждое воскресение они собирались вокруг кучки камней и молились об укреплении веры. Когда началась литургия, четверо пожилых прихожан вынесли эти камни архиепископу с просьбой освятить их и поместить в фундамент новой часовни. Владыка согласился и освятил их как краеугольный камень будущей святыни. Верующие были счастливы, многие плакали: «Наконец-то у нас снова будет свой храм».

Вот самые радостные события первых двух лет служения в России. Я не вспоминаю здесь всего, что произошло со мной. Теперь мы с вами стоим на пороге новой великой структуры: семинарии (1993 год).

Истоки возникновения семинарии восходят к колледжу католической теологии. Это самый прекрасный плод, который принес колледж: именно в нем родились первые призвания.

Вот как это было.

Рождество 1992 г.: по завершении первого года обучения в колледже архиепископ пригласил меня и генерального викария администратуры монсеньора Антония Гея на праздничный обед. За трапезой я обратился к владыке:

— Ваше Высокопреосвященство, мы не можем разбрасываться призваниями. Многие хотят посвятить свою жизнь Господу, мы не можем всех отправлять за границу.

Архиепископ внимательно выслушал меня и сказал:

— Дорогой дон Бернардо, если к июню у тебя будет восемь-десять молодых людей, желающих стать священниками, то в следующем году мы откроем семинарию.

Я с радостью кивнул ему.

Пасха 1993 г. На встрече со священниками в Страстной вторник архиепископ сделал объявление:

— Я знаю, что в колледже появились призвания, поэтому я хотел бы основать семинарию. Прошу вас, если вы знаете молодых людей, окончивших школу, образованных и многообещающих, сообщите их имена декану Колледжа католической теологии. Если к июню мы наберем восемь-десять желающих, то в следующем году откроем семинарию.

К концу мая у нас было восемь кандидатов. Но тут произошла неожиданность.

О. Джино Гатто из конгрегации Бедных служителей Божественного Провидения приобрел здание бывшего пионерского лагеря — просторное, расположенное в 40 км от Москвы, неподалеку от аэропорта «Шереметьево». Здесь коммунистическая система планировала воспитывать будущих вождей партии, которые должны были работать ради того, чтобы социализм восторжествовал во всем мире. О. Джино пригласил архиепископа и меня посмотреть дом и сказал: «Первого сентября я передам Вам ключи; здесь будет первое место для семинарии».

В июне был дан еще один знак. 29 июня, в праздник свв. апп. Петра и Павла, после долгих молитв архиепископ составил в соответствии с каноническим правом декрет об основании семинарии. Он закончил работу поздно ночью; когда все было готово, он спрятал лист в дарохранительницу и сказал буквально следующее: «Иисусе, ответь мне завтра утром: хорошо или плохо, что мы открываем семинарию. У нас нет необходимых церковных структур, вообще почти ничего нет, есть только молодые люди, желающие поступить в нее».

Утром 30 июня он открыл дарохранительницу и спросил: «Итак, мы основываем семинарию?» Господь не ответил, тогда владыка прокомментировал: «Молчание — знак согласия, значит, семинария должна быть открыта». В тот же день он пригласил священников совершить вместе с ним мессу за новую семинарию. Во время литургии декрет лежал прямо на алтаре, под чашей… Семинария «Мария — Царица Апостолов» родилась в таинстве Евхаристии.

В июле я как всегда отправился в Италию, в родную епархию, чтобы провести там духовные упражнения и встретиться с друзьями. Я передал декрет об основании новой семинарии Святейшему Отцу, и 14 июля получил ответ: Папа очень доволен и дарит нам реликварий, каппу и другие литургические облачения.

1 августа я отправил письмо двенадцати кандидатам, зачисленным на первый курс. Но тут нас поджидала первая неприятность. 24 августа о. Джино Гатто на встрече у архиепископа с грустью сообщил: «К сожалению, вопреки данному обещанию, я не могу передать Вам ключи от здания. В нем еще идет капитальный ремонт». Неделя до начала учебного года, а у нас нет крыши над головой. Куда же нам идти? Бесполезно писать извещения о переносе открытия — в некоторые уголки России письмо идет не одну неделю. Будем уповать на Господа! Начинаем работать без здания!