Ладно, даже если он откажется, остается Лоботрясов. Но в этом случае исход неясен. Она просто может попасть в порочный круг. Не хочешь спать с Жорой — пожалуйте под Лоботрясова. А ей никого из них не хочется. Она хочет быть с Андреем!
Ирина подошла к окну. Похоже, одной проблемой у нее меньше. Можно не ломать голову, что делать с угнанной машиной.
К Жориному джипу подкатили две «девятки», из них вышел сам господин Кобзарь-Залесский в тренировочных штанах и какие-то типы в белых футболках. Ирина инстинктивно спряталась за занавеску. Очень вовремя: Жора поднял голову и посмотрел на ее окна. Да, он явно не в духе. Тут они с ним совпадают.
Ребята открыли перед ним дверцы джипа, Жора отвернулся от дома и полез в машину. Тронулись в порядке общей очереди — сначала босс, затем парни на «девятках».
— Отбытие дона Корлеоне, — прокомментировала Ирина, подглядывавшая в щель между шторами. — Теперь он объявит мне вендетту…
Половина девятого утра. А настроение такое, будто она вчера присутствовала на похоронах близкого друга! Может она, в конце концов, позволить себе не прийти на работу утром? Ведь она хозяйка фирмы, должны быть у нее какие-то привилегии?
Нужно предупредить Димочку. Он в курсе ее деловых передвижений, пусть отвечает всем, что до полудня ее не будет. Она поедет к Андрею и помирится с ним. Она извинится и предложит ему вернуться на фирму. Можно сказать, чисто деловое предложение.
И вдруг она решила — нет! Хватит хитрить! Иначе она ничем не будет отличаться от Жоры. Любишь человека — так и скажи ему. А не пускайся в рассуждения, что он хороший работник. Насильно мил не будешь. Если он тебя не хочет, нечего навязываться.
Но ведь Андрей ее не хочет. То есть так говорит. Она-то чувствует, что он обманывает. Так, может, у нее есть шанс? Так чего она сидит здесь? Ах да, нужно предупредить Димочку.
Ирина набрала домашний номер секретаря.
— Да? — неприветливо отозвался женский голос.
— Диму дайте, пожалуйста. — Ирина рассматривала обложки модных журналов, которые она купила, да так и не собралась прочитать. «Космополитен» за апрель так и лежит, как она его открыла, на письмах читательниц.
— Диму? И у вас хватает наглости сюда звонить? — голос дамы угрожающе загудел.
— Ни фига себе, — искренне поразилась Ирина, позабыв о правилах этикета и приличия. — Вы что, не с той ноги встали? Диму позовите!
— Вот что я вам скажу, девушка! Перестаньте сбивать его с пути! Он же которую ночь дома не был! Похудел, побледнел! Сам на себя не похож! Приличные дамы так себя не ведут.
Ирина растерялась. Может, Дима говорит дома, что у него много работы, а сам зачем-то ночует в офисе? Знаем мы зачем!
— Никакой сверхсрочной работы в последнее время у него не было, — неуверенно сказала она. — Не знаю, что он вам наговорил, но я его не заставляла…
— Конечно, не заставляла! Сучка не захочет, кобель не вскочит!
Терпение Ирины лопнуло.
— Значит, так. Если он появится до девяти, передайте, чтобы он позвонил Клениной домой! Прощайте!
Она собралась было отключиться, но дама в трубке так громко вскрикнула, что у Ирины взыграло любопытство.
— Извините, пожалуйста, — голос женщины разительно изменился. Куда-то исчезла сварливая баба, и теперь ее вполне можно было принять за приличную воспитанную учительницу. — Ирина Александровна, я вас не узнала! Думала, что это не вы! Простите меня!
— Не я? А кто же?
— Да так, одна… нехорошая девушка. Неважно. Если Димочка появится дома, я все ему передам. Но скорее всего, он не будет заезжать домой и появится на работе, как обычно.
— Ладно, тогда свяжусь с ним позже. — Ирина повесила трубку. Надо же, какая у секретаря родственница. Жена, что ли? Она и не знала, что он женат. А как же эта знойная женщина, мечта поэта, эта деловая Гера, которая на ее даче так смешно декламировала стихи?
Правду говорят, чужая душа — потемки. Сколько Дима у нее проработал, а она о нем почти ничего не знает.
Ладно, это его проблемы. Жена она там или нет, а если он ночует в «Контакте», она об этом узнает и задаст ему как следует.
Ирина пошла одеваться, на ходу выпив чашку кофе. Есть после вчерашнего не хотелось, от одного вида еды на нее накатила тошнота. Мама разбудила Степашку, и он пришлепал на кухню, волоча за собой плюшевого мишку. Мама Иры, которая, по сути, выполняла роль няньки, насыпала ему шоколадных хлопьев и залила их горячим молоком.
— Лучше бы ребенок ел гречневую кашу, а не эту бурду! — громко ворчала она в расчете на то, что дочь услышит.
— Не будь консерватором. — Ирина легонько чмокнула ее в затылок.
— Я консерватор? Я? Да я, если хочешь знать, самая продвинутая бабушка у нас во дворе, «Лето», комиксы, «Несквик», даже этот, как его, Чип и Дейл, — другие бабушки и слов таких не знают!
— А мы сегодня будем смотреть «Селесту»? — спросил Степашка, набивая рот хлопьями.
Ирина нахмурилась.
— Мама, я же просила не смотреть вместе с ребенком сериалы для взрослых!
Мать смутилась:
— Но там ничего такого нет, все очень пристойно. И все, как в жизни. Жизни поучиться никогда не вредно!
Ирина только рукой махнула. В каком-то смысле ее бывший муж прав. Она слишком многое отдала на откуп бабушке. Та садится смотреть всякие душещипательные истории, и внук устраивается рядом, Бабушке-то хорошо в компании, но у Степашки слишком слабое зрение, чтобы портить его просмотрами мыльных опер.
Она ушла в свою спальню и позвонила Смирнову.
— Ирина? Вы знаете, Андрюши нет. Он уехал в командировку.
— Как уехал? В какую командировку?
— В Тольятти. Там ему предлагают работу.
— Давно он уехал? — У нее упало сердце. Разбираясь с Жорой, она упустила время, и теперь Андрей перебрался в другой город! Неужели он поверил, что она не даст ему работать здесь?
— Поезд уходит в десять утра, — помолчав, ответила мать. — А когда вернется, не знаю. Не сказал.
Повесив трубку, Нина Павловна задумалась. Правильно ли она сделала, не сказав Ирине о том, что Андрей вернется через три дня? Насчет Ирины он ее не предупреждал. Он говорил только о Наташе. Но, с другой стороны, а чем Ирина лучше? Пусть разбирается сам, с какой женщиной его сердце. Иногда родственникам лучше не вмешиваться. Даже из самых хороших побуждений.
Ирина вылетела из дома, забыв поменять домашние туфли на уличную обувь. Известие о том, что Андрей уезжает в какую-то командировку, буквально ошеломило ее. Какая командировка? На кого он теперь работает? Надо признать, что она его недооценила. Думала, при его скромности и честности Смирнов вряд ли сможет нормально устроиться. А он взял и уехал от нее в другой город. То есть пока не уехал, поезд уходит через десять минут. Может, отправление задержат?
Она гнала машину на максимально возможной для города скорости, надеясь, что ее не остановят бравые бойцы ГИБДД. Штрафа она не боялась. Деньги — ерунда, а вот на вокзал она точно опоздает. Может, позвонить в милицию и сказать, что в поезде бомба? Она с сомнением посмотрела на мобильник на соседнем сиденье. Нет, это, пожалуй, чересчур. Ее вычислят, и тогда придется худо. Это тебе не штраф ментам заплатить. Времена нынче суровые, люди боятся терактов, и власти не поймут ее романтический порыв.
Вот и вокзал. Она резко затормозила, проигнорировав мужчину на «опель-кадете», который нацеливался припарковаться в этом месте.
— Ты голову дома забыла? — закричал на нее водитель, в последний момент успевший свернуть. — Баба за рулем!
Она выскочила из машины, не обращая на него внимания, захлопнула дверцу и кинулась ко входу в вокзал. Шлепанцы то и дело соскальзывали с ноги, она сначала останавливалась, чтобы вернуть их на место, потом просто разулась и побежало босиком.
Если бы сейчас кто-то из ее респектабельных знакомых увидел Ирину, то был бы шокирован. Без макияжа, с растрепанными волосами, в джинсах и мятой футболке (первое, что попалось под руку), она босиком неслась по каменным плитам вокзала, то и дело толкая людей с сумками. Но в этом виде, как ни странно, она выглядела более сексуально, чем при полном параде, в своем дорогом костюме и на каблуках. В ней появилось что-то живое, какая-то страстная жизненная сила, которая делает привлекательным даже самого незаметного человека.
