- Норманн Ньюман, Вы арестованы Комитетом по борьбе с инакомыслием. Вы обвиняетесь в деятельности, направленной против государства и общества, а именно: инакомыслие и убийство человека.
Посмотрев на него Ньюман, процедил:
- Сэм, объясни, кого я убил? Что вообще происходит?
- Стойте на месте! Вы обвиняетесь в убийстве собственной сестры Софи Ньюман, найденной мёртвой около 10 минут назад. Был дан приказ доставить Вас в центральное управление КПБИ округа, - добавил Сэм Шай, однако, Норманн уже не слышал этих слов. Он стоял неподвижно, как вкопанный возле своего письменного стола, даже не шевельнувшись, когда ему на шею надевали специальный электрический браслет, и двинулся лишь когда его грубо подтолкнули в спину к сторону выхода из дома.
...
- В деле написано, что Вы "зарезали собственную сестру Софи Ньюман" перочинным ножом; а про "инакомыслие", Норманн, Вы придумали сами - это правда? - продолжил главврач, не дождавшись ответа.
- Да...
- Последний вопрос. Вы, Норманн Ньюман, признаёте себя сумасшедшим?
- Да, - без малейшего колебания ответил он. Врачи, переглянувшись между собой, все как один одобрительно кивнули; главврач, открыв красную папку, записал туда несколько строк. Когда он потянулся к зелёной печати, Норманн не повёл даже глазом. Наконец, отодвинув в сторону печать нужного цвета, он занёс над бумагами красную печать и с щелчком сделал пометку. Также спокойно, как и зашёл, Норманн поднялся и отправился на завтрак с вновь прибывшим санитаром.
Вернувшись уже к себе в палату, он заметил, что его комната пуста. Ньюман не удивился этому факту. Его таинственный собеседник мог проходить какие-то процедуры или быть до сих пор на комиссии. Норманн решил всё же терпеливо дождаться своего друга, хоть и не знал, что тот скажет при встрече. Он сел на кровать. Прошло обеденное время. Вскоре прошло и время ужина. Норманн прождал его целый день, как оказалось, тщетно. Очень клонило в сон. Спина, нывшая от длительного сидения в одном положении, разболелась ещё больше.
Во время вечернего обхода пациентов, Ньюман задержал рослого санитара и спросил:
- Слушайте, возможно, Вы выписали моего друга или перевели его в другой бокс. Могу я, хотя бы, узнать имя человека, который жил всё это время со мной в одной палате?
Санитар оценивающе посмотрел на Норманна:
- У Вас одноместная палата, - мужчина в медицинском костюме ушёл.
Он покорно упал на подушку и в тишине смотрел в пустой потолок. Но через минуту резко откинув её в противоположный угол палаты, положил свою голову на пустой матрас и сомкнул глаза.
Короткие рассказы. Родина - мать.
Она проснётся с первым знамением утра - первыми солнечными лучами. Потирая заспанные глаза, наспех заправит постель. И пойдёт на кухню, где поставит на плиту чайник. Пока в нём закипит вода, она успеет также поспешно умыться и почистить зубы. Когда свисток чайника подаст характерный звук, она разольёт кипяток в две одноцветные кружки и разбавит его с кофейным порошком (своим запахом, отдалённо напоминающим запах настоящего кофе). Разогреет суп, приготовленный вчера. Поест сама, а затем накормит ребёнка. Соберётся, подготовит озорного мальчишку: гладко расчешет непослушные рыжие кудри, наденет выглаженную рубашку с брюками.
В автобусе достанет из рабочей сумки детскую книгу и, поглаживая ребёнка по голове, по дороге прочтёт ему несколько страниц.
Отработав весь день, наконец, с заходом солнца вернётся домой, держа на руках заснувшего ещё в автобусе ребёнка. Уложит мальчика спать и в гордом одиночестве скупо отужинает. Пойдёт примет душ и задержится на минуту-другую под освежающей струей воды. Включит телевизор и крепко уснёт, сжимая подушку, так и не услышав, как по новостям передадут о поднявшемся уровне жизни.
Короткие рассказы. Дневник. История одной встречи глазами.
"Я шёл гладко выбритым и в свежевыглаженном новеньком костюме по одной из центральных улиц. С чувством удовлетворения, я нёс в руках бумаги о собственном назначении на должность начальника одной из главной силовых структур государства. Солнце, чьи лучи отражались в редких лужах, казалось, улыбалось мне. Да что там, весь город улыбался мне - весь этот ненастоящий мир блистал тысячами огней. Но всё это резко померкло, когда я увидел улыбку девушки, шедшей мне навстречу; встретился с ней взглядом и уловил тот единственный живой огонёк в её глазах...
По канонам литературы я должен бы дать описание внешности этой девушки. Утруждать себя повествованием, какого цвета был накинут на её плечи плащ я не стану. Но к чёрту эти формальности. Единственное, о чём я считаю нужным тут рассказать - это её глаза. Конечно, глаз каждого человека индивидуален; конечно, я выражу банальность, ведь уверен, что абсолютно каждый отметил на бумаге строчкой-другой красоту её глаз. Уверен, этот голубой цвет глаз был ниспослан мне свыше, как символ небесной чистоты. Весть о том, что красота в её простых и доступных формах не исчезала и не исчезнет никогда.
Она шла (если сказать поэтичней, даже летела) вдоль обочины вольной, что встретишь крайне редко, походкой. Складывалось такое впечатление, что эта девушка была законодателем всей этой весенней красоты среди суровых городских улиц. Не знаю, конечно, отвечала ли она канонам красоты, ведь я сам не отвечаю канонам ценителя, но каждый раз, вырисовывая портрет идеального создания природы в голове, невольно проявляются её черты. Наверное, всё-таки это и есть идеал - воплощение той мудрой красоты, которой нет места в мире зловонной грубости.
Боюсь, современное общество настолько развращенно, что ассоциации, возникшие в словосочетании "идеальная девушка", разворачиваются в весьма пошлую картину. Постоянное стремление достигнуть пика пошлости?
Горе тем девушкам, что в погоне за красотой теряют истинное женское обличье. А ещё большее горе мужчинам, которые гонятся за такими девушками - ведь они и являются создателями этого образа гулящих девиц.
Что касается ЕЁ, то эта девушка - полная противоположность того противного мне образа, описанного выше. И утверждать я это смею, находясь на полной свободе, а не, как может показаться, "в сладостном плену любви" - как сказали бы поэты. Хотя, не влюбиться в эту девушку было бы трудно. Даже самый, казалось, холодный к людям человек будет отогрет лучами, невольно исходящими от неё; обласкан волнами её душевного океана.
Порой сам себе поражаюсь, что могу слагать такие дифирамбы - странное чувство одновременного стыда и гордости за себя. Но тогда в своих мыслях я зашёл ещё дальше, представляя первый разговор, первую подаренную розу, первенца. Но смогу ли я дать ей что-то большее? Смогу ли я заменить ей саму свободу? Поравнявшись с ней, я прошёл, пожалуй, единственный в жизни раз, опустив свою голову вниз."
.Короткие рассказы. Супермен.
"Большинство подростков чувствуют неуверенность в себе, зажимаются, порой даже полностью уходят в себя. Одним из таких был и Сэм. Как сейчас помню, что он любил сидеть в одиночестве, вытянувшись у одного из валунов, читая свой любимый комикс про Супермена, пока вдалеке у моря играли остальные мальчишки. Сэм уже тогда был раза в два больше своих сверстников и, наверное, поэтому они его и не принимали в свою компанию.
Примерно тогда мы с ним и познакомились. Он и впрямь был сильно зажат и стеснялся своего роста и какой-то "медвежьей" неуклюжести, от чего остальные дразнили Сэма больше, и он наполнялся неуверенностью всё сильнее - замкнутый круг. Единственное, чего у него было не отнять, так это веру в справедливость; желание вершить подвиг. Поэтому, скорее всего, Сэму и нравился Супермен - простой канзасский журналист, снаружи супергерой, борющийся за каждого гражданина своей страны.
В тот день, когда произошёл случай, о котором я хочу поведать дальше, было жутко ветрено. Свинцовые тучи заполнили небо. Крупные волны грозно набегали, разбиваясь о мелкий ракушник. Погодка так себе, однако, мальчишки не разбегались и играли в воде; некоторые рыбаки тоже не уходили с пляжа, лениво посиживая у своих перевёрнутых лодок. Отдыхал на своём привычном месте и Сэм, почитывая комикс. Но в один момент испуганный крик ребят вернул всех от отдыха к "жизни". Они наперебой друг другу что-то кричали сбежавшимся рыбакам и указывали в сторону моря.
