Уже рассвело, когда повстанцы сделали первый привал. Группа остановилась на окраине леска, чтобы самим оставаться в тени деревьев и одновременно наблюдать за местностью впереди. Обилие густых лиственных и хвойных лесных массивов, скрывавших собой небольшие чистые озера, было обычным делом для здешних земель. Когда-то это было славное место для отдыха от городской суеты и спасения от жары. Свежий воздух разбавлялся запахами поджаривающегося барбекю и наполнялся веселым смехом резвящейся малышни. Яркие палатки, мячи, удочки, смех, веселье… Теперь это лишь часть прошлого, сохранившаяся лишь в памяти выживших.

Несказанно повезло, что сами леса пока еще сохранились. Альянс не особо интересовался древесиной, занимаясь в основном выкачкой воды, добычей полезных ископаемых и человеческим ресурсом. Тотальная вырубка поубавила бы и без того скудные шансы партизан на победу. Однако и здесь не обошлось без лиха — вмешательство интервентов в окружающую среду было критичным. Огромные ранее цветущие площади превращались в пустоши, осушались водоемы, местность подвергалась заражению, расползались и расширялись сильно фонящие радиоактивные пятна, язвами покрывающие землю. Если так будет продолжаться и дальше, прятаться будет негде.

Макбрайд с плохо скрываемым облегчением уселся на землю, освобождаясь от своего груза. Рядом приземлилась Кристин. Нолан достал небольшую бутылку с водой и протянул ее девушке. Крис сделала пару небольших глотков и вернула пластиковую ёмкость назад.

— Спасибо, — ее уголки губ сдвинулись в стороны.

Нолан подмигнул в ответ. Девушка уже отошла от пережитых травм, потихоньку привыкая к новой роли. И хотя горе от потери брата и пережитые потрясения оставили неизгладимый отпечаток, Крис держалась молодцом. Она не ныла, не замыкалась в себе, не дрожала от страха, забившись в угол. Она усердно впитывала всё, чему их учили, и больше вслух не вспоминала о событиях, произошедших в Сити 14. Порой у костра, в глазах Крис читалась грусть и отблеск печальных воспоминаний, но стоило Нолану взять ее маленькую ладонь в свои руки — и ей тот час же становилось легче. И это не могло не радовать Макбрайда.

— Прямо как походы в детстве, — пробормотал подошедший Док.

— А я больше любил мультики, — отозвался Трой. — «Дисней», всё такое.

Повстанцы расположились вдоль кромки, распределив сектора наблюдения. Начальник достал из чехла бинокль и принялся прочесывать взглядом местность, попутно сверяясь с картой. Ночной переход прошел без эксцессов, встречи с инопланетной живностью удалось миновать, но с приходом утра оживился Альянс. Приходилось соблюдать осторожность, чтобы не натолкнуться на военные колонны. Один раз в небе послышался рокот боевого вертолета, но, к счастью, маленький отряд не был никем замечен.

— Еще километров шесть и будет река, — проговорил Начальник, ведя пальцем по карте. — Не глубокая, переберемся без труда. Дальше начинаются фермы и бывшие пищевые склады, за ними город Хэлбрук. Ориентируемся на него.

— Обходить не будем? — Док призадумался.

— Городок не жилой, постоянных баз Альянса там не было замечено. Да и городом его назвать сложно. Так, посёлок.

— В обход засветимся. Кругом открытая и прямая как столешница местность, — поддержал командира Сергей. — Будем двигаться под прикрытием «зеленки» как можно дольше, далее через фермы. Они примыкают вплотную к поселку.

— Ясно, — кивнул Лоренцо.

— Хэлбрук плавно переходит в небольшую деревню, от нее до базы Сопротивления пара километров. Там нам помогут с транспортом. Местные должны быть предупреждены.

— Что за транспорт? — оживились Хью и Дью.

— Без понятия, — Начальник пожал плечами.

— Да уж точно не Мерседесы, — бросил Трой, осматриваясь по сторонам.

Близнецы явно не поняли сказанного. Вторжение застало их маленькими детьми, еще далекими от икон автомобилестроения, и впоследствии их мало интересовали шильдики на капотах и багажниках. Более актуальными для выживших были вопросы проходимости, маневренности и защищенности, не говоря уже о доступности горючего. Да и сами передвижения на колесах или гусеницах становилось с каждым годом войны все менее возможным — Альянс контролировал большинство основных дорог и развязок, имея также полное господство в воздухе.

Трой было начал что-то пояснять, но потом махнул рукой — мол, не берите в голову. Братья расспрашивать не стали.

— В общем, маршрут ясен, — резюмировал Начальник. — Переведем дух и в путь.

* * *

Отряд остановился на краю фермерского подворья, находившегося ближе всего к Хэлбруку. Хоть городок и был предположительно незанят противником, соваться на его улицы сломя голову было бы не разумно.

— Мертвый город, нехороший город, — тихо, даже зловеще, произнес Трой, как только Хэлбрук впервые попался на глаза.

— Вы там бывали? — спросил Нолан.

— Нет, просто предчувствие плохое.

— Сейчас полмира как этот поселок, — произнес шедший рядом Доктор. — Есть и похуже, тот же Рейвенхолм, например.

Услышав явно знакомое название, Трой скривился.

— Не приведи Господь, — произнес он и трижды сплюнул через левое плечо.

— Что за Рейвенхолм такой? — спросила доселе молчавшая Крис.

— Никто больше не ходит в Рейвенхолм, — загадочно сказал Лоренцо.

— О, это очень милое местечко, — ответил Трой, — полное всякой дряни, которая первым делом попытается тебя убить, а вторым — сожрать. Или наоборот — как повезет.

— Когда-то это был маленький шахтерский городок, — принялся объяснять Лоренцо. — После Семичасовой войны стал базой Сопротивления, где укрепились военные и ополченцы со своими семьями. Да-да, удавалось в свое время удерживать целые городки. Правда, ненадолго. Решив не тратить силы на штурм в общем-то ненужного поселка, Альянс провел массированную бомбардировку всего Рейвенхолма крабснарядми, в результате чего город просто захлестнули полчища хэдкрабов.

Нолан и Крис поморщились. Они уже знали, что с помощью крабснарядов ракетные войска Альянса забрасывали на вражескую территорию этих мерзких мелких чудовищ, именуемых хэдкрабами, которые тут же принимались атаковать повстанцев. Получалось что-то вроде биологического оружия. Встреча всего с несколькими подобными особями доставила беглецам немало хлопот на брошенной фабрике, поэтому им страшно было представить, что могут сотворить сотни таких тварей, падающих прямо с неба.

— И теперь посёлок полон этих проклятых чудовищ вперемешку с зомбаками, — продолжил Лоренцо. — В общем, туда больше никто не ходит. Жить там невозможно.

— Ужас, — только и произнесла Кристин.

О зомби новичкам успели поведать в лагере, да и Нолан слышал обрывочные истории от Эндрю. Лично своими глазами он видел зомби всего несколько раз, еще в глубоком детстве, в первые месяцы оккупации. Потом они с Эндрю не раз перемещались между городами, контролируемыми Альянсом, но на протяжении всего пути они не покидали нутра охраняемых поездов. Охраняемых не от опасностей окружающего мира — составы напоминали скорее конвоируемые тюремные эшелоны. Воспоминания о монстрах за прошедшие годы превратились в мутные образы на задворках памяти, размытые временем и более насущными заботами. А вот Кристин каким-то чудом не довелось воочию лицезреть зомбированных людей. Может, и было такое в самом начале вторжения, но не отпечаталось в детской голове. Всё же Семичасовая война застала её в еще более раннем возрасте, чем Нолана. Хотя полностью забыть такое можно лишь всё тем же Чудом.

В случае удачной атаки хэдкраб вгрызается в головной мозг жертвы, беря контроль над ее нервной системой, подчиняя и трансформируя ее тело. В результате человек необратимо превращается в уродливого, кровожадного и вечно голодного монстра, навсегда утратившего собственное Я. Но самое жуткое заключалось еще и в том, что зомбированные продолжали чувствовать боль, хотя и имели гораздо более высокий болевой порог. В первые дни оккупации, многие пытались помочь зомби избавиться от паразита, еще не ведая, что в прежнее состояние жертву уже не вернуть.