- С самого - самого.
- С самого - пресамого.
Артемий поднял своими сильными руками принцессу и закружился по комнате в диковинном вальсе. Ночной соловей сел на подоконник и запел, аккомпонируя песни, звонкой весёлой, как горный поток. Тихо слушало чарующий голос Артемия молчаливое утро. Оно ведало его тайну.
- Тише, лесной певец, - вздыхала Лирри, - ты разбудишь весь замок, до рассвета ещё целый час и все спят, кроме двух влюблённых безумцев.
- Тогда вздремни и ты. - Артемий опустил принцессу на постель. - Ещё целый час. Я спою тебе мысленно и явлюсь во сне.
Лирри закрыла глаза и тут - же заснула.
До рассвета всего один час.
Артемий перемахнул через подоконник и спрыгнул.
Соловей вспорхнул и заверещал.
Лирри заметалась во сне.
До рассвета ещё один час.
Часовой у ворот спал спокойно. Словно тень мимо него проскользнул Артемий.
До рассвета ещё целый час.
Стволы могучих дубов сомкнулись за спиной странника, закрывая дремлющий замок.
Артемий шёл всё дальше и дальше в лесную чащу, спотыкался о торчащие корни, обрывая одежду о колючие кусты.
Словно бегущий вор.
Солнце показало край своего багрового лица из-за дальних холмов. Его лучи разлетелись по миру. Но, вдруг, на едва уловимое мгновение светило остановило своё движение.
Оно увидело слёзы на лице уходящего странника.
III. Эхо и пепел.
Однажды встретились ему на мосту оборванные люди с блаженными взглядами. Многие знания светились в головах их, слабыми руками опирались они на посохи, языки их говорили о сути.
Глянул на них Артемий, увидел в каждом самого себя, и изумился жалкости собственного пути.
Однако собрался он с силами и окликнул людей.
- Добрый день вам сеятели и землепашцы.
И люди усмехнулись ему в глаза.
- Не сеятели мы, а скитальцы, не землю мы вспахиваем, а лишь разыскиваем истину сути.
- Что же тогда истина, как не взращённое доброй трудолюбивой рукой дерево, или жирный колос? Или вы ищете дикую истину, рождённую волчицей и рыскающую в тёмных лесах забвения? Тогда охотники ли вы? - Спросил Артемий.
- Да, мы охотники, - кричали люди, - и ещё воины, ибо мы посвящаем свои жизни битве с дикой правдой, и ещё мы лесорубы, ибо мы вырубаем леса забвения.
Артемий нахмурил брови и вновь спросил их:
- Если вы охотники, то в скитаниях своих, не едите ли вы краденый хлеб? Не воры ли вы? Не попрошайки ли? Если вы воины и жизни ваши так жалки, что не грех бросить их на арену собственной лени, и сгинуть, будучи растерзанными стальными зубами собственной дикости, то почему ставите вы на кон, то, что для вас менее дорого? Ставьте же тогда свои смерти, они более ценны.
Если вы лесорубы в лесах забвения, то где топоры ваши, или зубы, чтобы перегрызть, хотя бы слабые стволы деревьев?
Молчали люди, и веки их подрагивали.
- Убирайтесь с моего пути беззубые болтуны, - кричал им Артемий. - Ступайте к своей трусости перед непомерным трудом радости.
Тогда скитальцы склонили головы и спросили:
- Если ты мудрый, помоги нам, где найти хлеб для пропитания в пути, где найти силу для смелости, и как выковать топоры и отрастить зубы?
Усмехнулся Артемий, развязал дорожный мешок и достал хлебные зёрна. Раздал он их скитальцам и сказал так:
- Вы долго шли по миру ворами и забыли о своих семенах. Вы бросали их в сухую землю, и они погибли все до одного. Теперь пусты сумы и души ваши. Вы ищете чужое, уничтожив своё.
Бросьте же эти зёрна в тёплую землю и полейте, только не слезами сожаления, вырастите, колосья и ешьте собственный хлеб. Тогда вернётся сила и к вам. Но оставьте семян на сев, ибо в будущем вы можете быть голодными. Сейте семена вновь и вновь, но не бросайте на произвол, а растите сами. Придёт время, и отрастут ваши зубы. Наполните свои сумы и отправляйтесь. Грызите забвение, сражайтесь с диким зверем и победите. А когда вы закончите войны, вам будет куда вернуться и что любить.
Призадумались скитальцы, и уже готовы были рыхлить землю, как воскликнул один из них:
- Что же ты, Артемий, не сеешь и не растишь? Не крадены ли твои зёрна?
Опустил Артемий глаза на мгновенье, а когда поднял, засверкали они небесным огнём. И сказал он:
- Верны твои слова скиталец. Первые зёрна всегда краденные. Но последние всегда дарованные. Я - вор и я дарю вам. Только одного вора терпит на себе земля. Благодарите же доброго вора, ступайте и растите свои истины. Первая истина крадена, но последняя дарится всегда бескорыстно.
................................................................................................
И вновь в самое сердце дикого леса ушёл Артемий. Там построил он себе дом и укрывался в нём от дождя и холода. С восходом солнца просыпался он, поднимался на холм и танцевал под трели соловьёв. Сердце Артемия чувствовало силу вселенной, которая вливалась в него каждым вдохом и выдохом, пробуждала движения, такие свободные и стремительные, что даже тигры прижимали уши в восторге, а медведи одобрительно чмокали.
Великое множество зверей приходило поглазеть на танец, и не было в этом час среди них раздора. Заворожено смотрели на человека и птицы, и гады, и робкие лани, и угрюмые волки. Никто не помышлял ни об охоте, ни о бегстве.
Окончив танец, Артемий шёл к реке и подолгу плавал в её прохладных водах.
Завтракал он кореньями и плодами. А потом, отламывал от скал камни, уносил к большому оврагу и бросал в него.
Солнце клонилось к закату, он ел плоды и думал о силе.
В сумерках, снова заводил он свой танец на вершине холма и пел, пока золото усталости не переполняло его тело. Тогда, отяжелев от богатства, уходил, он в свой дом и полёты в причудливых снах носили его по таинственным небесам до нового восхода солнца.
Так проходили месяцы.
Однажды, принёс он огромный обломок скалы к оврагу, но не бросил, а уложил на верхушку кургана. Полон камней, стал овраг и новый холм вырос на месте его.
Поднялся на свой курган, глянул в себя Артемий и почувствовал силу, разлитую в могучем теле, одиночество и тоску. Опустился он на колени и говорил так, толи себе, толи тени утешения:
"Сила моя, почему ты так жадна и капризна, словно купеческая дочка?
Воля моя, ты крепка, словно булатная сталь, почему твой клинок тупится о сомнения?
Разум мой, ты обнимаешь целую вселенную, почему не в силах ты задушить моего страха перед несбыточным?
Видно не пришло ещё время победы моего духа. Не танцующий ещё дух мой, хотя уже и научился славным песням. Не полна ещё сущность моя небом. Земля колыбель и могила моя, ещё топчусь я на ней и не решаюсь ступить по небу. Мало мне моего леса и камней в нём. Пора уходить".
Поднялся с колен Артемий и бросился прочь из дикого леса навстречу
бесчисленным судьбам...
................................................................................................
Прошлое стирается, будущее обжигает надеждой и страхом.
Я живу в настоящем. Именно ему я посвящаю поиски своего чуда.
Что есть в моём настоящем, если за спиной времени клацает зубами зверская тяга к утолению жажды собственной сути.
Я голоден, и голод мой затмевает разум мыслями о путях насыщения.
Я ненасытен.
Самое малое, что есть во мне, требует к своим бесчисленным трапезам жертвы целых миров. Миров бесконечно много, и это льстит моему аппетиту.
Уныние отвергается, как ненужный хлам. Вслед ему летят мои проклятья и смех. Но сильно уныние и приходит оно вновь и вновь короткими вспышками сытости и тогда, я постигнул одну истину: стремясь к сытости, мы всего лишь стремимся к унынию. Вот она - плата за все наши труды, за надежды и пройденные пути.
Что остаётся?
