Даты его рождения и смерти неизвестны, но, согласно одной из легенд, умер он достаточно нелепым образом. Во время успешного представления в Спарте кто-то из слушателей кинул ему фигу, по всей видимости, в знак признательности (вероятно, роз поблизости не нашлось). В этот момент Терпандр как раз раскрыл рот, собираясь запеть. Фрукт попал ему в горло, он подавился и задохнулся. Похожие истории рассказывают о Софокле (который якобы подавился виноградиной) и Анакреонте (который подавился виноградной косточкой), так что, вероятно, это просто древняя городская легенда. История не сохранила сведений о том, что стало с полным раскаяния и ужаса поклонником, однако боюсь, что ничего хорошего. По крайней мере, его должны были исключить из фан-клуба.

Лампр, насколько нам известно, был исполнителем на лире и танцором, а также, возможно, учителем греческого драматурга Софокла, того самого, что якобы подавился косточкой. О нем мало что известно, и не исключено, что его путали с тезкой, жившим на несколько столетий раньше, причем, возможно, даже намеренно. По всей видимости, он вел жизнь затворника и не пил вина – не слишком типичное поведение для музыканта. Афиней, греко-египетский автор, живший в III веке н. э., сообщает о нем кое-что любопытное в труде «Деипнософисты» (попробуйте произнести это быстро три раза подряд), длинном сборнике диалогов за обедом, дающих представление о жизни тех времен. Он пишет, что один из более ранних греческих комментаторов, Фриних, упоминал о том, «что чайки рыдали, когда Лампр – пьющий воду, тощий гиперсофист, высушенный скелет Муз, кошмар соловьев, гимн ада – почил среди них».

Согласитесь, весьма странная эпитафия! У нас нет больше никакой информации о том, как он умер, но упоминание о чайках позволяет предположить, что это произошло на пляже, или же Лампр утонул, возможно, из-за исключительной любви к воде. Все это в целом выглядит весьма оскорбительным, так что, возможно, Фриних имел что-то против Лампра лично. Он явно утверждает, что, ведя такую жизни, Лампр в конечном итоге получил то, чего заслуживал. Пусть это будет уроком для всех музыкантов, которые отказываются пить вино!

Гармонид был подающим надежды учеником Тимофея, известного музыканта времен Александра Македонского. И учитель, и ученик играли на авлосе, древнем духовом инструменте, звук которого можно описать как нечто среднее между гобоем и казу. Когда Гармонид спросил у своего учителя, как завоевать известность, Тимофей рекомендовал начинать с малого и завоевать популярность в узком кругу знатоков – а дальше репутация обязательно будет расти. Мне кажется, это вполне достойный совет для любого юного музыканта. Однако Гармонид был слишком нетерпелив, чтобы последовать наставлению учителя, и решил сразу взлететь как можно выше. Он хотел поразить всех на первом же выступлении, но, согласно историку Луциану (ок. 125 – после 180 года н. э.), начав соло, так сильно дунул в инструмент, что умер на месте. Поэтому его запомнили, однако не за то, за что он хотел.

О Нероне обычно вспоминают как о жестоком и безумном тиране, который преследовал христиан и играл на скрипке, глядя на пожар Рима в 64 году; многие считают, что он сам и поджег город. Все, что касается огня, на самом деле неправда. На протяжении многих веков Нерон был предметом крайне негативной пропаганды. Большинство воспринимают его как одного из худших римских правителей наряду с Калигулой и другими маловменяемыми личностями. Действительно, существует немало достоверных свидетельств его жестокости и мегаломании, однако нас интересуют его странные и даже комические опыты в области музыки и публичных выступлений.

Согласно историку Тациту, Нерон с юных лет был страстным любителем музыки. Будучи дилетантом, как и большинство юношей из высших сословий того времени, он углубился в изучение музыки и поэзии и усердно репетировал. Проблема – по крайней мере, по свидетельствам некоторых современных ему историков, – была в том, что он отнюдь не блистал талантами. Не то, чтобы он был совсем ужасен, но ничего выдающегося в нем не наблюдалось.

Став императором в 54 году, когда ему было всего семнадцать, он придумал себе программу тренировок, включавшую также специальные диеты и клизмы (!), и навешивал себе на грудь свинцовые пластины, чтобы увеличить силу легких и улучшить голос. Шесть лет спустя он начал выступать перед публикой, тщательно копируя знаменитых артистов. Он также немного занимался сочинительством, и некоторые его произведения продолжали исполнять даже после его смерти; к несчастью, ни одно из них не сохранилось, так что об их качестве мы судить не можем. Он очень любил музыкальные конкурсы, но его семья и высокопоставленные лица считали, что для императора немыслимо делить сцену с простыми гражданами.

Естественно, его аудитория неизменно выказывала восторг – иного выбора у нее просто не было. Поскольку он был императором, никто во время его выступления ни под каким предлогом не мог удалиться. Историк Светоний с юмором отмечает, что женщинам приходилось рожать на его представлениях, а некоторые мужчины либо с риском для жизни ускользали, перебираясь через высокие ограждения сцены, либо изображали собственную смерть, чтобы их вынесли. Может быть, Нерон действительно неплохо пел, однако Светоний описывает его голос глухим и недостаточно сильным.

Что касается истории с пожаром и скрипкой, то это никак не могло быть правдой, так как смычковые инструменты пришли в Европу с Востока лишь в Средние века. Возможно, он играл на своей излюбленной кифаре, разновидности большой лиры? Тацит, который не слишком любил Нерона, пишет, что, по слухам, когда разгорелся пожар, Нерон взошел на свою личную сцену и запел о падении Трои. Он особенно подчеркивает, что это всего лишь слухи, и имеются свидетельства того, что Нерона вообще не было в городе, так что он бросился обратно, как только узнал о пожаре, и лично помогал в тушении огня и спасении людей. Он отдал приказ, чтобы для оставшихся без крова людей открыли ряд общественных зданий, а впоследствии издал новые законы, направленные на предотвращение подобных трагедий.

Тем не менее после пожара он на месте наибольших разрушений начал строительство огромного дворца с садом, который нельзя было построить, если бы огонь так кстати не уничтожил старые здания. Это, естественно, дало почву для подозрений. Он также обвинил в поджоге, без всяких убедительных причин, небольшую религиозную группу, которая называла себя христианами. Правда, он построил несколько жилых кварталов, выделив на это собственные средства, но, возможно, именно для того, чтобы пресечь домыслы на свой счет.

В конечном итоге отношения Нерона с советниками и сенаторами окончательно испортились. Был раскрыт заговор против него, и многих казнили, хотя кое-кому удалось избегнуть публичной казни, вовремя покончив с собой. На пике беспорядков Нерон отправился в Грецию, чтобы принять участие в Олимпийских играх, где, само собой, выиграл много призов, так как Греция в те времена являлась частью Римской империи и должна была уважать своего императора. Он вообще обожал все греческое и мечтал жить в Греции. Его отъезд на Олимпиаду, по всей видимости, стал последней каплей для советников, и вскоре разгорелся открытый бунт. К нему присоединились и некоторые армейские части, также не вполне довольные правлением Нерона. Поняв, что конец близок, Нерон решил заколоть себя кинжалом. Однако он сам не смог этого сделать и заставил своего секретаря Эпафродита помочь. До конца убежденный в своем таланте, он воскликнул: Qualis artifex pereo! – «Какой великий артист погибает!» Никто не поспешил согласиться.

Святая Цецилия считается покровительницей музыкантов, что несколько странно, так как более тысячи лет после смерти она никак не была связана с музыкой. Выйдя замуж за благородного римлянина Валериана, она объявила ему, что хочет остаться девственницей, так как к ней приходил ангел и сказал, что Валериан понесет кару за осквернение ее плоти, и это, мягко говоря, осложняло их брачные отношения. Валериану наверняка не понравилось, однако, как ни удивительно, в конечном итоге он принял христианство, и оба они были зверски замучены где-то между 176-м и 180 годами (по некоторым источникам, позже, около 230-го). Говорили, что палач трижды наносил удар Цецилии, но не мог отрубить ей голову. Согласно римским законам, он больше не имел права продолжать казнь, так что оставил Цецилию в покое. Она прожила еще три дня, чего хватило ей, чтобы завещать превратить ее дом в церковь.