Дверь закрывается. Слышу щелчок замка. Нас заперли здесь? Не знаю, способна ли я чувствовать себя защищенной в замкнутом пространстве, из которого, при желании, не смогу выбраться.

Джейн устало отпускает мою руку, начиная массировать виски, и шагает к небольшому диванчику, шепча под нос:

— Бред, — садится без сил, затылком опираясь на стену. Медленно занимаю место рядом с ней, молча смотря в потолок.

— Как думаешь, можно ли верить этим двоим? — она про Коди и Тайлера. Если бы речь шла исключительно о Пози, то я смогла бы ещё дать ответ, но сейчас я просто качаю головой, сжав губы:

— Я не знаю, — смотрю на подругу, и та кусает губу, дергая её:

— Знаешь, порой мне кажется, что у нас у всех простая паранойя, и я была бы рада, будь оно так, но… Это Кристиан с этим… Ну…

— Тайлером, — напоминаю, и Рид кивает, ладонью потирая кожу щеки:

— Да-да, — опускает руки, хлопнув ими по своим коленкам.

Шум приглушенно звучит в кабинете, поэтому мы обе слышим, как за окном гремит. Поворачиваем головы, наблюдая за черным небом и качающимися верхушками деревьев. Моргаю, грубо вытирая нос рукой, ведь чувствую легкое покалывание в нем. Джейн «убито» изучает мрак по ту сторону стекла, громко вдохнув:

— Не хочу, — дарю ей свое внимание, с тревогой на лице спрашивая:

— Тебе не по себе, так?

— Я — параноик, Ронн, — девушка нервно трет ладони, теперь уже серьезно смотрит на меня, набираясь сил, чтобы выдавливать нежелаемое. — И если я чувствую, что происходит что-то странное, то я верю, что это реально, — вдруг её губы растягиваются в улыбку. Слабую и обреченную. — Как показал опыт: если ты чувствуешь, что кто-то на тебя смотрит из темноты, то беги и не оборачивайся.

По моей коже бегут мурашки. Невольно думаю о том, как мне было неприятно стоять возле дома Дилана и смотреть в темноту между деревом и забором, словно в это время она отвечала на мой зрительный контакт, и осознание этого пугает до дрожи в коленях. Невольно делаю то, что всегда было для меня «чужим», «неприемлемым». Наклоняю голову, лбом упираясь в костлявое плечо Рид, которая так же наклоняется на бок, обняв себя руками:

— Мне не хочется сближаться с Коди и Тай-лером, — она произносит его имя странно, словно её организм сам дает понять, что это имя значит намного больше. — Но, если слова Кристиана подтвердятся и правда есть некая секта, — она кривится, не зная, как правильнее назвать то, что в целом подразумевал парень. — То нам придется… Довериться им, так? — спрашивает моего мнения, и я вдруг щурю веки, выдавив:

— Тайлеру мы можем верить, — кажется, мой голос звучит с какой-то злостью, поэтому Джейн хмурит брови:

— О чем ты?

Выпрямляюсь, нервно оттягивая ткань джинсов, и поворачиваю голову, открыв рот, чтобы сказать… Что сказать? Я не могу настолько сильно шокировать Рид. Подруга молча смотрит на меня, внимательно. Ждет объяснений, но я лишь заикаюсь, качая головой:

— Забей, — хочу улыбнуться ей, чтобы лишить этого напряжения, но внезапно в грудь бьет боль. Кашляю, прикрывая рот ладонью, и сутулюсь, сжав веки.

— Эй, — Джейн нервно сглатывает, и мне приходится выпрямиться и улыбнуться, вытирая губы:

— Порядок. Сегодня холодно, видимо, надышалась морозным воздухом и простудилась, — уверяю, правда, не убедительно, раз волнение никуда не испаряется с лица уставшей девушки.

***

Холодное помещение, отделанное серой плиткой. Тела ещё не доставили в морг, оставив для экспертизы в специальном отделении. Небольшая комната, которую кое-как подстроили для возможности держать внутри тела. Карин проходит по пропуску, запуская парней, и переглядывается с мужчиной в белом халате, который спокойно попивает кофе рядом с трупом девушки:

— Опять здесь? Ты вообще дома бываешь?

— Покажи нам эту, — бесчувственно бросает в ответ, кинув на тело под белым полотном. Дилан останавливается возле сестры, скрывая свое отвращение к запаху. Коди складывает руки на груди, Тайлер же стоит немного позади, смотря на мужчину, который лениво отставляет кружку кофе, вновь надев перчатки:

— Что вам всем неймется? — склоняется над телом, аккуратно взяв пальцами края ткани, и отдергивает, дав присутствующим увидеть только лицо. ОʼБрайен хмурит брови, сглотнув, и перебарывает себя, смотря в эти большие, широко распахнутые стеклянные глаза. Бледно-синяя кожа. Губы жертвы слегка приоткрыты, словно в момент смерти она действительно желала закричать, глотнуть воздуха. Выглядит жутко.

— У неё остановилось сердце, — Карин проверяет данные в документах. — Паула Конрисс. Семнадцать лет, — изгибает брови. — И больше ничего интересного, — оглядывается, наблюдая за состоянием брата, который быстро скользит кончиком языка по нижней губе:

— Покажи поврежденную руку, — не поднимает глаз на мужчину, который проявляет возмущение от фамильярности, но оставляет свое недовольство при себе, когда Карин кивает головой. Ругается под нос, выполняя просьбу, и вынимает правую руку из-под ткани. Ребята невольно поддаются вперед, разглядывая вырезанную на запястье цифру три.

— Она на данный момент третья, — оглядывается. — остальные тела уже доставили на экспертизу в морг. Там больше оборудования, всё-таки, наше мелкое отделение не приспособлено для тщательного исследования.

— Когда будут результаты? — Коди пытается найти деталь, за которую мог бы уцепиться, но ничего.

— Надеюсь, что завтра, или хотя бы к концу недели. Я слишком устала ждать, — Карин просит мужчину накрыть тело, и трет лоб, качая головой.

Дилан задумчиво разглядывает лицо девушки до тех пор, пока его не скрывает полотно. Он вдруг щурит веки, вскинув голову, и смотрит на Карин, которая уже обходит его, прося всех идти за ней обратно:

— Жертвы нумеруются таким образом?

— Думаю, да. Это логично, разве не так? — оборачивается, не веря. — Нетрудно догадаться. Так чего спрашиваешь?

ОʼБрайен держит ладони в карманах куртки, напряженно прогоняя в голове тот вечер, когда он привез к себе домой Ронни и Джейн. Тогда Добрев ничего толком не объяснила. Она просто написала на его доске цифру семь.

***

Начинает накрапывать дождь, так что я топчусь возле автомобиля, обнимая себя руками, и поглядываю на темное небо, в облаках которого продолжает греметь. Ветер поднимает пыль с асфальта с новой, мощной силой, гудит в ушах, шатая кустарники. Надвигается буря? Не вовремя. Мои волосы бьют меня по холодным щекам, ткань тонкой кофты начинает мокнуть. Джейн стоит рядом, прижимаясь ко мне плечом, пока парни донимают Карин вопросами. Девушка курит, отбирая у Дилана его последние сигареты, и тот молчит, с той же хмуростью смотря на небо.

— Детки, — Карин перебивает Коди, который начинает высказывать свои догадки, и прижимает ладонь ко лбу. — Не нагружайте меня. Вас это пока не должно касаться. Пока у нас слишком мало информации, так что не торопитесь делать из мухи слона, — запинается, отвлекаясь на фонарный столб, который скрипит, шатаясь от ветра. Свет мерцает, и я напряженно сжимаю плечи, желая уже скорее сесть в машину. Девушка пускает дым, скрипя зубами:

— Домой и баиньки, — приказ. — Никаких приключений на задницу, — относится к Дилану, ведь она знает своего упертого брата-барана, который, если захочет, пойдет напролом, игнорируя все её запреты. — Домой, — ещё раз повторяет, уже оглядев всех нас, и мы, конечно, киваем.

Забираемся в салон автомобиля, который, слава Богу, успевает прогреться, так что я расслабляюсь, дыша на замерзшие ладони, и чувствую себя в безопасности, пока вокруг столько людей. Сижу между Диланом и Джейн. Общий настрой — никакой.

— Ну, — Коди, взглядом провожает Карин, которая спешно возвращается обратно в здание полиции, и поворачивается к нам лицом. — Что дальше? — смотрит на Дилана, уже успев понять, что он — тот, кто принимает среди нас решения.

— Карин попросила нас пока не вмешиваться, — Рид вмешивается, вызывая своими словами улыбку на лице Кристиана:

— А вы, небось, прилежная и послушная ученица в школе, так? — отворачивается, взявшись за руль. Хмурю брови, видя, что Джейн закатывает глаза, не желая больше возникать, а Тайлер бросает короткие взгляды на Коди, который давит на педаль газа.