Рассерженно бросаю фотографии в кучу, что свалена на столе, за которым сижу в клубе. Прижимаю ладонь ко лбу, тяжело вздыхая, уставше прикрываю веки, сжав уже искусанные от нервов губы. Вновь открываю глаза, уставившись на снимки, сделанные на каком-то фестивале, что проходил в лесу возле гор. Счастливые лица людей раздражают, поэтому цокаю языком, продолжая сидеть в тишине, которая обволакивает все больше, с каждой секундой. Не слышу даже собственного дыхания, так что полностью позволяю себе расслабиться, окунуться в атмосферу странного спокойствия, которое одновременно пугает и дарит необъяснимое наслаждение. Опираюсь локтем на стол, а на ладонь — щекой, чувствуя, как медленно «уплываю». Картинка размазывается, а в голову бьет непонятная боль.

Резко вздрагиваю, выдергивая себя из полусна, хмуро оглядевшись по сторонам. За окном темнеет небо, ветер воет настолько громко, что даже сидя здесь, могу расслышать, как трещит оконная рама. Тру веки пальцами, прогоняя внезапно напавшую сонливость прочь. Вновь принимаюсь разбирать ненавистные фотографии, все время поглядываю на экран телефона, чтобы, если что, не пропустить вызов или сообщение. Зеваю, прикрывая рот ладонью, и немного рассеянно реагирую на стук в дверь.

— Кхм, — прочищаю горло. — Да? — Пытаюсь говорить громко, чтобы меня смог расслышать человек по ту сторону двери, но стук повторяется. И это не удивляет, ведь я все равно хриплю:

— Войдите! — Уже хлопаю по столу ладонями, но дверь не открывается. Стук. Моргаю, медленно переведя взгляд на часы, что висели на стене. Почти шесть дня. Какой кретин до сих пор может шляться по школе в такое время? Дополнительные кончались полчаса назад.

Стук.

Вновь смотрю в сторону двери, с серьезным выражением лица повторяя:

— Да?

Стук.

Глотаю язык. В голову на автомате лезут неприятные предположения, но умело отбрасываю их, поднимаясь со стула. Уверенным шагом приближаюсь к двери, поправляя кофту.

Я — параноик.

Стук повторяется.

Я мнительная.

Задерживаю дыхание, останавливаясь у двери, и переступаю с ноги на ногу, облизывая губы.

Всё закончилось.

Сжимаю и разжимаю пальцы руки, потянув ее к дверной ручке. Больше не слышу воя ветра, комната не тонет в темноте, ведь настольная лампа горит ярко. Касаюсь пальцами металла, полностью обхватывая, но мне нужно время, поэтому стою на месте, с полным напряжением в теле и давлением в висках смотрю куда-то вниз, осторожно дернув ручку. Приоткрываю дверь, из-за чего ветер, сочащийся сквозь оконные щели, усиливается. Образовался сквозняк. Глотаю воду во рту, сильнее раскрывая дверь, и выглядываю в темный коридор.

В пустой, темный, безлюдный коридор.

Моргаю. Нет, серьезно? Выхожу за порог комнаты, толкая дверь, и обнимаю себя руками, осматриваясь по сторонам. Стою на месте и медленно верчу голову, убеждаясь в том, что на этаже нахожусь одна, и эта мысль теперь оседает комом в горле. Подношу ладонь одной руки к виску, почесав кожу, и прикрываю веки, сделав глубокий вздох.

Совсем с ума сошла?

Треск.

Резко разворачиваюсь, прикусив язык, и широко распахнутыми глазами смотрю на открывшуюся створку окна, через которую теперь в помещение проникает холодный ветер. Тяжело выдыхаю, моргая, и поднимаю глаза в потолок, чувствуя, как опухшие веки начинают гореть. Этого ещё не хватало. Что-то я совсем расклеилась. Быстро иду к подоконнику. На сегодня меня хватит. Пора домой, остальную работу завтра с Джейн доделаем.

Приходится приложить усилия, чтобы вновь закрыть створку окна, собираю свои вещи со стола в сумку, накидываю кофту, которую когда-то отобрала у О’Брайена, и хватаю ключи от клуба, быстро направляясь в сторону коридора. Но моя уверенность пропадает, когда понимаю, что придется выключить свет в помещении. Тогда останусь одна в темном коридоре.

Стоп.

Выхожу, прижав пальцы к кнопке выключателя.

Черт, прекрати, Ронни.

Щелчок — и темнота охватывает весь этаж, не оставляя мне возможности дышать. Хлопаю дверью, трясущейся рукой вставляя ключ в замочную скважину, и дергаю, пытаясь повернуть. Раз за разом. Неудачные попытки, наконец, привели к закрытию двери, поэтому не торможу, быстро перебирая ногами. Иду к лестничной клетке, пряча ключи в сумку. Не смотрю по сторонам, опускаю глаза в пол, толкая дверь ладонью, и выхожу на ещё более темную лестницу, еле различая ступеньки под ногами. Спешу вниз, убирая пальцами локоны волос за уши, и вновь невольно чешу кожу ключиц, резко подняв голову, когда на повороте возле меня оказался высокий человек, заставивший буквально отскочить на несколько ступенек назад. И вновь скачок давления, хватаюсь за живот, сгибаясь от резкой ноющей боли.

— Извини, — по голосу он - парень. И, кажется, его развеселила моя реакция.

Тяжело дышу через нос, удивившись тому, что вообще смогла сдержать писк. Не пытаюсь даже рассмотреть этого типа как следует, мне на фиг это не нужно.

— Извини, — повторяется, улыбаясь, хотя не могу быть уверенной, ведь плохо вижу в темноте, плюс от страха в глазах мутнеет. Отмахиваюсь ладонью, роняя с губ тяжелый выдох, и прижимаю пальцы к виску, игнорируя последующие слова незнакомца. Так и не решаю заговорить с ним, поэтому обхожу, продолжая быстро спускаться. Не хочу даже предполагать, что этот тип делает так поздно в школе, и почему бродит по темным коридорам? Всё, чего желаю, — это свалить отсюда к чертям собачьим!

Несусь вниз по лестнице.

С меня, мать его, довольно!

***

Громкий топот женских ног эхом разносится по лестничной клетке, и парень с улыбкой на лице дожидается, пока на первом этаже хлопнет дверь. Он медленно продолжает подниматься, вслушиваясь, чтобы уловить какие-то звуки, но абсолютная тишина не выдает присутствия тех, кого он ищет.

Выходит на этаж, смотрит то в одну сторону, то в другую, останавливаясь на месте. Нервно перебирает пальцами, касаясь ими оружия, что висит за пазухой под тканью куртки. Сощурившись и прекратив дышать на время, смотрит в одну точку перед собой. Периферическое зрение. Говорят, что именно краем глаза люди улавливают паранормальное, и парень ждет движения.

И он его получает. Сбоку, практически в конце мрачного коридора скользнул силуэт. Быстро, будто тень, нечто, что не имеет тяжести. И тихий напев. Мелодия, что шепотом слетает с холодных губ, заполняет всё вокруг, заставляя медленно углубляться в сон, но парень умеет кое-как противостоять гипнозу, поэтому вынимает пистолет, крепко держит, вытягивая перед собой руки. Идет в ту часть коридора, где была замечена тень, и задается лишь одним вопросом.

Что Ей здесь нужно?

***

***

Вспышки. Яркие огни, каждый всплеск которых болью отдается в глазах и груди. Растущее напряжение — преграда для нормализации дыхания. Картинки сменяют друг друга. Одна за другой, будто старые, порванные, сожженные по краям фотографии, на которых не разобрать лиц. Те размазаны, вырезаны, перечеркнуты ручкой.

Вспышки. Большие, длинные коридоры во мраке, бегающие из угла в угол, из комнаты в комнату высокие силуэты укрытые чем-то наподобие мантии. Запах медикаментов и гари. Знакомой, до безумия, полного ужаса в сознании.

Вспышки. Шепот. Тихая мелодия, которую напевают неизвестное количество уст. Она будто вынуждает сильнее углубляться в сон, не дает тебе вырваться, и неясный скачок давления вовсе лишает возможности думать. Впитываешь голоса, всматриваешься в пустые комнаты, не в силах понять, что происходит.

Вспышка — и перед тобой знакомое помещение. Одна из небольших комнат в заброшенном приюте. Вспышка — и твой взгляд скользит к окну. Ты хорошо осознаешь, что в твоих руках маска лисицы, что где-то на этаже спрятались твои друзья, что по коридору идет девочка со стеклянными глазами. Но ты смотришь на деревья, что стеной ограждают от реального мира. Вспышка — и вновь видишь силуэт. Он растет на глазах, увеличивается, вытягивается, и ты поздно понимаешь, что он приближается, медленно, по воздуху. Пугающе заглядывает внутрь тебя, хотя ты и не видишь его глаз под мантией. Вжимаешься в угол комнаты, не осознавая того, что вновь слышишь мелодию, что глубже тянет тебя. Из сна в сон. Двойное затмение уже затуманенного рассудка. Вспышка — и Оно резко оказывается прямо возле тебя, лишая возможности дышать. Ты глотаешь кислород, не в силах отвести взгляд. И вот-вот канешь…