И после этих грозных слов шаман резко сжал руку, сминая запястье Бельфегора, словно резиновый мячик, после чего демон с криком и воем разлетелся на куски, полностью поверженный тем, кто, по сути, уже давно победил в себе смертный грех – уныния и лени.

Единственное, что почувствовал так и не открывавший глаз шаман, так это то, как всё вокруг завертелось, назад начали на протяжении полёта возвращаться силы, а в следующий миг он уже почувствовал, как его выкинуло за пределы царства побеждённого Бельфегора, и он приземлился на уже знакомый земельно-песочный настил круглой комнаты, где все друзья и разминулись.

Открыв глаза и больше не чувствуя смертоносной сонливости, Йо поднялся на ноги, оглянувшись по сторонам, будто бы комната была настолько велика, что в ней можно было потеряться. Нет. Она до сих пор была маленькой и круглой, с семью каменными зеркалами-порталами в царства прислужников ада.

Единственным отличием от предыдущего раза посещения этого места было отсутствие туннеля, из которого они и пришли. Сейчас он был лишь воспоминанием произошедшего, полностью от низа до потолка замурованный и как будто бы древний.

Решив не акцентировать на этом внимания, Йо осмотрел остальные зеркала, которые в отличие от его, всё ещё горели разноцветными огнями, что говорило, в принципе, как и отсутствие здесь кого-либо, что ребята ещё не смогли победить свои грехи в себе, потому что не все могли их принять и главное – исправить.

Лидером может быть не каждый. Основная его задача не вести за собой, а придавать силы другим и поддерживать веру в общее дело. Порой человек и сам может не замечать того, что он является негласным лидером и человеком, способным встрепенуть даже самые потерянные в безверии сердца. Такие люди на вес золота в этом мире, который от края полоски земли до великих глубин мирового океана погряз в мелочности и безнравственности людей.

Поверив человеку, твёрдо уверенному в своём выборе и чётко знающему, что конец войны настанет только тогда, когда её тело испустит последний выдох, молодая англичанка, томившаяся в темнице нефритового города, тоже задалась целью, как и её вдохновительница. Сидя здесь, она ничем не могла помочь ни Анне, которая отважно находилась в самом центре волчьего логова, ни любимому человеку, в чьё существование на этой земле она всё ещё верила и отчаянно надеялась, ни тем более самой себе.

Жалеть себя и проклинать несправедливый мир за то, как он обошёлся с тобой, легче всего, а вот попробовать изменить не только свою судьбу, но и переломить ход истории, – может не каждый. На это способны либо безумцы или, иными словами, храбрецы, либо влюблённые. Неизвестно сколько храбрости было в брюнетке, но вот любви к детективу-англичанину у неё было неописуемое и неизмеримое количество. Именно это и толкало её сильнее всего на то, что с трудом и страхом она задумала.

Дверь тёмной и сырой темницы, где свет был весьма штучным товаром, как всегда отворилась неким мужчиной, чьё лицо, как всегда, было не разглядеть, да и возраст не был столь важным. В руках у него был маленький поднос с едой, которая всегда отвергалась до прихода в темницу жены лидера ордена и проведения разъяснительных бесед с пленницей. Позади него через открытую дверь в темницу проникал широкий луч света от горящих на стенах коридора факелов, освещая длинный, холодный камень, заменявший пленнице постель и местами покрытый то ли плесенью, то ли чем-то ещё вроде тёмного мха.

– Эй, ты где? – в темноте было не разглядеть, но, скорее всего, мужчина нахмурился и выпрямился в спине, почувствовав сначала лёгкую, а после не последовавшего ответа пленницы уже более животрепещущую тревогу.

Как говорится: «Порой действия лучше слов». Руководствуясь этой святой мудростью, молодая брюнетка, помимо того, что скрывшаяся за дверью и теперь стоявшая за спиной мужчины, так ещё и незримая людскому глазу, размахнулась небольшим камнем, умещавшимся в ладошке, и впервые совершила то, на что бы никогда не решилась из-за свойственного всем нормальным людям правосознания. Вне зависимости от того, на чей стороне «сражается» человек, он всё равно остаётся человеком, и порой это так страшно: причинить кому-нибудь вред или даже лишить жизни.

Почувствовав на затылке тупую и импульсно отдавшуюся по вискам боль, уносящую за собой привычный мир и сознание, мужчина не успел даже и звука издать, как уже в следующий миг его тело безвольно упало на каменный пол. Еда с подносом покатилась по полу с оглушительным звоном, который словно снял маскирующую технику с девушки.

На самом же деле англичанка просто жутко испугалась того, что сделала и что на этот звук могут сбежаться другие охранники, которые явно не погладят её по голове. Способность быть невидимой стала практически бесполезной для молодой госпожи Вайтвуд, которая настолько ослабла физически, что не могла в полной мере и надолго удерживать свою родовую шаманскую технику, не требующую присутствия духа, а использовавшую только собственные душевные силы.

Быстро схватив небольшую кромку хлеба, Сара пулей вылетела из камеры, не забыв её прикрыть, но, увы, не додумавшись запереть. Она была обеспокоена лишь тем, чтобы убежать подальше, вглубь города, и самым страшным на пути к цели было то, что приходилось петлять в бесчисленных коридорах и с ужасом содрогаться от звуков голосов, от которых она бежала, как от огня.

Спрятавшись так, что даже она сама не знала, где она и как отсюда выбраться, Сара зажала себе рот рукой, чтобы её рыдания не разносились по округе, после чего спустилась спиной по стеночке и на себе ощутила недостаток своего плана. Сбежать-то она сбежала, но что дальше? Англичанка заблудилась в нефритовом городе, а в руках была всего лишь кромка хлеба, которая вкуснее всего была вместе с испытываемой надеждой, что любимый и тоже верящий в её существование на этой земле даузер найдёт её в этом бесчисленном количестве коридоров.

Если пейзаж не меняется в течение продолжительно долгого времени, он может вызвать в человеке скуку и уныние. Перспектива бродить по однообразной местности, словно по кругу, никого не радует и не привлекает, однако и в этой закономерности присутствует исключение. Сами посудите: неужели вам будет скучно ходить мимо безмерных гор сокровищ, которые ярко блестят, переливаются всеми возможными цветами и никак не заканчиваются.

Красивая девушка, чьи длинные локоны также блестели, как и золото, которого здесь было явное большинство, медленно шла по усыпанному драгоценностями высокому залу с приоткрытым ртом и пыталась глазами не упустить ни одной золотой серёжки. Это место напоминало огромный церемониальный зал дворца, выполненного до последнего винтика из чистого золота, он был украшен драгоценными металлами, алмазами, рубинами и многими другими известными миру камнями. Было такое ощущение, что в этом зале собраны все сокровища Земли, причём небрежно раскиданные горами, словно мусор, то в одном углу, то в другом.

Блуждание среди всего блестящего и переливающегося, к чему так и тянулись руки, привело златовласку к самому центру зала, где на маленьком изящном столике с длинными витиеватыми ножками и прозрачной круглой столешницей находилось красивейшее на всей планете кольцо из белого золота. Оно было инкрустировано кристально чистым камнем, который переливался в зависимости от отражения в нём всеми цветами мира.

На лице девушки, которая, как и большинство женщин в мире, не могла устоять перед такой красотой, появилась улыбка, а глаза загорелись желанием хоть раз, но примерить на свои пальцы такую неземную красоту. Она медленно, словно загипнотизированная, подошла к столику и протянула руку к украшению, которое было весьма и весьма ненастроенно на прикосновения к себе.

– Шшш... Ауч! – резко отдёрнула руку Сели, едва коснулась кольца, которое безжалостно обожгло ей подушечки пальцев, сразу же покрасневших от высокой температуры.

Рефлекторно обхватив губами оба пальца, Юсуи пыталась своей слюной перебить температуру и ослабить неимоверную пульсацию в кончиках пальцев, при этом обиженно смотря на перстень, медленно менявший свой цвет с ярко-рыжего на снова серебристый.