– Мне кажется, вчера мы не до конца всё выяснили между нами, Асакура, – начав со сдержанной и вежливой нотки в голосе, объяснил Генрих цель своего визита, не переступая порога комнаты.

– Что-то я не вижу при Вас револьверов, – удивляясь самому себе и тому, как в его жилах вскипела кровь, постарался как можно сдержанней ответить Йо, который знал, что причиной визита Шварца может быть только их вчерашняя «недоговорённость».

– Они нам не нужны, – пытаясь взглядом убить своего самого главного и так неожиданно возникшего врага, снова скупо ответил Шварц, приподняв подбородок и вызвав удивление у шамана, который теперь понимал, насколько опасна ревность в теле любящего человека. – В конце концов, на дворе двадцать первый век, – очень тонко намекнул с потрясающей выдержкой Шварц, после чего между парнями снова воцарилась барабанящая по вискам тишина.

В это время, на улицах деревни Добби помимо двадцать первого века, упомянутого аристократом, стояло оживлённое предвкушение и на каждой улочке были слышны фанфары, доносившиеся со стадиона.

Церемония открытия начиналась именно сейчас, перерастая в часовое представление, чтобы хоть как-то снять напряжение перед первыми боями последнего этапа турнира. Ни судьи, ни шаманы, ни спонсоры – вообще никто не знал, кто с кем будет сражаться, так как это оставалось интригой до самого конца, и именно поэтому, чтобы не упустить ни одной детали, все шаманы набивались в стадион, как шпроты в банку.

Однако у некоторых индивидуумов были жёсткие правила вроде: «Пока я не поем, я никуда не пойду». Вследствие этого, отстаивая свои убеждения до самой последней крошки на тарелке, молодой северянин теперь расплачивался за это, выслушивая нотации не только своей любимой жены, но и её верной подруги.

– Вот опять! Слышишь?! – донеслись до слуха златовласки очередные торжественные фанфары со стадиона и даже около общежития услышанные отчётливые ликования шаманов и зрителей. Она на секунду остановилась, подняв указательный палец вверх, но после быстро продолжив путь всё тем же разгневанным шагом. – Уже всё началось, а мы телимся, как черепахи!

– Да почему я-то во всём виноват?! – разведя руки в сторону, смотрел Трей возмущённым взглядом в спины друзей. – Между прочим, Асакура вообще ещё дрыхнет! А Лайсерг опять пропал куда-то!

– Не перекладывай вину на господина Йо и моего милого Лайсерга, – ускорив темп, кинул через плечо Умемия, полностью становясь на сторону девушек, обиженных на северянина.

– Вот именно, – отозвалась шатенка, – мы договорились, что зайдём за Йо после завтрака, а ты, как всегда, захотел ещё и десерт съесть. Вот зачем он тебе нужен был? – местами переходя на бег, поддержала общую атаку Юи, которой тоже было интересно понаблюдать за турниром, в котором участвуют Рио, Йо, Лайсерг и Трей.

– Вы все идиоты, – закатив глаза к небу, помотал головой Тао, считая себя единственным нормальным человеком в этой компании. – Асакура уже на стадионе давно. Неужели вы думаете, что он будет нас ждать?

– Ты видел его сонную рожу с утра? – прибавляя темп, но чувствуя в животе тяжесть от недавнего завтрака, указал на очевидное Юсуи, потаённо радуясь тому, что хоть Рен не нападает на него с явными упрёками. Он вообще был сегодня очень задумчивым и отстранённым от друзей, которые в свою очередь были слишком агрессивными и нервными – видимо, из-за турнира. – Уверен, его ещё придётся сейчас расталкивать! – подбегая вслед за Умемией и девушками к подъезду общежития, пытался Трей всё же выставить Йо в роли виновного в их опоздании на торжественную церемонию открытия.

Однако не успели ни Сели с Юи, ни Рио с Реном что-либо ответить, как вдруг, едва не сбив на рефлексах отскочившего в сторону северянина, прямо из подъезда, словно кипа сена в пустыне, на полной скорости пронеслось два разъярённых и впившихся друг в друга руками молодых парня. Для них не существовало преград и что самое главное – людского мнения. Местом их битвы стал весь мир, в котором лишь одному из них было место.

Вцепившись друг в друга, они просто выскочили из двери, как пробка из шампанского, скатившись по порожкам и продолжая свою драку на земле. В деревне Добби драки – это вполне привычное дело, однако одновременные и испуганные возгласы ужаса Юи и Сели, а также мгновенно переглянувшиеся между собой ошарашенные парни однозначно давали понять, что это не просто драка. Это была настоящая открытая война сердец между главным спонсором турнира, Генрихом Шварцем, и их лучшим другом, а также самым сильным шаманом деревни, Йо Асакурой.

Шум, ликование и предвкушение сегодняшнего утра доносились даже до самых отдалённых и лишённых солнечного света мест деревни. Прямо за западными воротами стадиона, на противоположной улице, находилось весьма обычное на вид здание. Оно ни чем не отличалось от других построек Добби Вилладж, однако вход в это ранее никому, кроме Патчей, неизвестное место находился с другой стороны и для того, чтобы до него добраться, надо было пройти не один переулок и обогнуть не один стоящий на пути, словно щит, дом.

Именно в этом сером здании, в подвальном помещении, где сырость и холод были отображением того зла, что заточено здесь, находился один из участников турнира – Лайсерг Дител.

Он сидел на холодном, бетонном полу, так как в этой комнатушке с обшарпанными стенами не было ни одного предмета мебели и тем более интерьера, а в его руках был чёрный пистолет, с которого он не сводил взгляд своих малахитовых глаз. По логике вещей, молодой детектив должен был быть сейчас на стадионе и вкушать всю «прелесть» вынужденного участия в турнире. Хотя иной раз он и сам не понимал, почему остался. Но, увы, какое-то дурное предчувствие мешало ему встать и уйти от сферы, которая так и стояла в центре комнаты на небольшом и узком постаменте, а также в очередной раз ярко вспыхнула ярко красным светом, провоцируя чем-то раздражённого юношу.

– Заткнись, – резко выстрелив в сферу, произнёс парень, хоть и не получивший желаемого результата от своих действий. Пуля не просто не смогла попасть в шар, который на вид был хрупким и стеклянным, мало того – она отскочила от неё, не оставив даже царапины.

Лайсерг знал, что «тюрьму» Хао нельзя уничтожить людским оружием или случайным падением, но просто от того, что он выстрелил и выпустил кипящую в нём злость, ему было гораздо легче.

– Патчи не для того пожертвовали своими жизнями, чтобы ты в него стрелял, – совершенно не напугав юного детектива, который уже слышал, как дверь в подвал скрипнула, раздался знакомый голос мужчины, чьё понимание и поддержка давали Дителу не опускать руки.

Хоть он и узнал по голосу давнего друга Силву, но всё же Лайсерг коротко взглянул на него озадаченным и чем-то подавленным взглядом. Он видел, что в глазах Патча тоже закралось сожаление из-за того, что нельзя просто взять и уничтожить эту злосчастную сферу с заточённой в ней не только душой Хао, но и косвенно многими членами совета, которые ещё пять лет назад приняли очень важное и храброе решение.

– Её всё равно нельзя уничтожить таким способом, – не поднимаясь на ноги, а лишь подняв с пола небольшой кусочек затвердевшего цемента, чтобы снова кинуть его в сферу, на выдохе ответил Лайсерг.

– Но тебе же всё равно от этого не легче, – смотря на парня каким-то необычным взглядом, выдающим жалость по отношению к двадцатилетнему юноше, на которого столько всего навалилось, произнёс Силва. – Ты же должен быть сейчас на стадионе.

– Ты тоже, – даузер сегодня явно переводил стрелки от себя, чтобы к нему не лезли с расспросами.

– Я туда уже иду, просто решил проверить, как здесь обстановка, – пояснил мужчина в длинном белом плаще, но, заметив то, что детектив не собирается ему ничего отвечать, он решил задать вопрос напрямую: – Что-то случилось?

– Да нет, – отмахнулся Лайсерг от ненужного ему сейчас разговора, однако Патч молчал и ждал, пока даузер всё же расскажет, что его тревожит. – Сара уехала, – на тяжёлом выдохе коротко объяснил гнетущую его ситуацию Дител.