Два года. Уже целых два года Генрих не позволял Розе никуда уезжать за пределы особняка, и всё потому, что он знал правду о нажитых его отцом врагах. Он считал своё решение правильным. Он верил в то, что если он не будет связываться с этим глупым и проклятым им же самим орденом, то его и его малочисленную семью оставят в покое, посчитав, что Генрих...

Пускай трус, пускай слабак, но он защитит свою сестру, если не будет уподобляться мести, которой ему так хотелось не столько за отца, сколько за свою мать. Да, и такое в жизни бывает. Иногда дети недолюбливают своих родителей, и отца Генрих больше не мог назвать отцом. Но ради сестры, чтобы не открывать ей всю правду, он очень старался.

– Ты не сможешь уберечь меня от всего в этом мире, – нежно коснувшись ладонью его щеки, произнесла весомый аргумент Роза, который и сам Шварц прекрасно осознавал, но не мог принять. – Пожалуйста, Генрих, я очень хочу... жить.

Это последнее слово очень сильно резануло сердце парня, который услышал в них не просто мольбу, а в какой-то степени даже обвинение. То, как прожигала своё существование девушка все эти два года, нельзя было назвать жизнью. И осознавая это, Шварц начал понимать, что он собственными руками убивает свою сестру – единственного человека, который у него остался, и которого он любил до безумия. Возможно, пора вылезти из кокона страха и опасений, принимая во внимание то, что ни одного покушения ни на него, ни на его сестру не совершалось. В конце концов, если бы у этих неизвестных врагов была цель искоренить семейство Шварц, то они бы давно это сделали несмотря ни на что.

– Ладно, – с тяжёлым выдохом, смирился со своим проигрышем Генрих, повесив голову, но в ту же секунду услышав радостный визг на ухо и ощутив крепкие объятья сестры. – Но мы наймём охрану, – выставил своё условие парень, на которое девушка закатила глаза и протяжно фыркнула от паранойи брата. Но это ничего, главное – он согласился, а значит, прогресс пошёл.

====== 102. «Она хотела жить» или «Второй принцип аристократа». (Конец Flashback) ======

Наверное, каждый из нас хоть раз в жизни говорил или хотя бы думал: «Вот было бы у меня много денег, я бы...» А ведь и правда, что бы тогда было? Первым делом, большинство людей бы удовлетворили свои потребности или осуществили свои мечты о красивой жизни, будь то покупка автомобиля или же целого необитаемого острова. Но вы когда-нибудь задумывались над тем, что будет, когда все мечты и стремления, решаемые посредством денег, будут осуществлены?

Всё зависит от личных качеств человека. Если люди злые, амбициозные, сильно любящие деньги, то, скорее всего, они откроют счета в банках и будут просто накапливать энные суммы, чтобы кичиться своим состоянием. Но вот если в человеке сочетаются такие качества как: щедрость, милосердие, сострадание и, конечно же, доброта, то, в данном случае, возможно то, что вся деятельность будет направлена на улучшение жизни общества, например, через благотворительность.

Но представьте себе такую ситуацию, когда вашему доброму сердцу надо выбрать: дела семьи или же помощь людям. Выбор тяжёлый, не смотря на однозначное высказывание: «Семья главнее всего». И именно перед таким непростым выбором стоял молодой двадцатилетний парень, который сейчас стоял на крыльце своего особняка в Шранде и задумчиво смотрел на то, как у огромного по площади входа, где толпились несколько чёрных машин, и суетились люди в чёрных костюмах, проверяющие связь между собой.

– Не волнуйтесь, господин Шварц, мои люди прекрасно обучены и знают, как действовать в экстренных ситуациях, – неожиданно вторгся в мысли парня слащавый голос мужчины, который только что вышел из особняка.

Заморгав часто глазами, так как его буквально выдернули из собственного мира мыслей, Генрих повернул голову влево и увидел своего уже знакомого собеседника.

Его звали Гюнтер Леман, но имя это ничто по сравнению с тем, кем он был. Мужчина лет сорока пяти занимал очень почётную и авторитетную должность в городе, так называемый «Глава местной полиции». Получив вчера запрос поздно вечером от самого таинственного, но, безусловно, богатого человека на их территории – Шварца – он тут же поспешил ответить на его просьбу и предложить свою помощь по охране его самого и его сестры.

– Я бы хотел обойтись без экстренных ситуаций, – хмуро пробубнил себе под нос Генрих, снова устремив задумчивый взгляд вперёд.

– Конечно-конечно, сэр, – тут же постарался оправдаться Гюнтер за неправильно сформулированную мысль. – Это просто к слову пришлось.

– Господин Леман, – серьёзным голосом снова произнёс Шварц, заставляя всё внимание мужчины сосредоточиться на себе, – Вы гарантируете, что с моей сестрой ничего не случится? – этот вопрос Генрих задавал уже не один десяток раз, словно старый маразматик, который ничего не помнит, именно поэтому мужчина уже и не знал, как разнообразить свою речь, чтобы убедить Шварца в полном контроле над ситуацией.

– Мы отдадим за Вашу сестру жизнь, если потребуется, – Гюнтер уже чувствовал между собой и Шварцом некую напряжённость недоверия, которая формировалась из сильного страха Генриха. – Пойду проведу последний инструктаж, – ловко сумел мужчина одним ходом и закрыть тему, и уйти от общества парня, который, едва полицейский ушёл, томно прикрыл глаза, чувствуя, как его сердце буквально выпрыгивает из груди.

Да, он и правда стал слишком мнительным, слишком трусливым, и от мысли об этом у Генриха вырисовывалась горькая усмешка, которая говорила о разочаровании парня в самом себе.

Нельзя же всю жизнь бояться всего, и в этом его сестра была права, ведь никогда не знаешь, где поджидает нас судьба.

– Мисс Роза, – снова раздался голос позади парня, который поймал себя на мысли, что он, как дурак, стоит на выходе и на него все натыкаются, – мы будем готовы отправиться через пять минут, – на сей раз взору Шварца предстал тёмно-русый парень, который, судя по виду, был ему ровесником. Тот шёл так странно, словно пятясь, и дело было в том, что он не мог отвести глаз от той, с которой разговаривал, и которая была прекраснее солнца. За молодым полицейским плавной походкой буквально плыла, словно пава, молодая светловолосая девушка, одетая в прямое до пола чёрное, бархатное платье с длинными рукавами, символизируя то, что она сегодня будет выступать на очень ответственном мероприятии. На её голове был тонкий чёрный ободок, который так красиво обрамлял большие волны волос.

– Хорошо, я сейчас приду, – с несвойственной ей стойкостью и где-то даже гордостью произнесла своим сладким голосом девушка, вытягивающая шею и ровно держа и без того хорошую осанку.

Кивнув головой девушке и парню, на которого он чуть не напырнулся, молодой охранник резво спустился по порожкам и побежал к остальным своим коллегам, даже не подозревая, что произошло с его уходом.

Часто и очень нервно застучав кулачками по плечу брата, который просто опешил от такого поведения сестры, Роза тихонько завизжала от радости, словно поросёнок, снова становясь собой – доброй, восторженной и безумной.

– Лапочка, да? – закусывая губу и возводя глаза к небу, словно благодаря всех ангелов за такой подарок судьбы, продолжала свои ликования блондинка, которая явно давала Генриху понять, что она запала на этого молоденького полицейского. Однако... – У нас завтра свидание! – простым удивлениям Шварца пришёл конец, так как теперь его просто переполняло возмущение, расширявшее его глаза и заставляющее хватать ртом воздух. – Нет, – выставив указательный палец, пресекла Роза на корню возражения брата, открывшего рот. – Нет, – снова прервала девушка новую попытку Генриха сказать что-то в протест, так и заставляя его то открывать, то закрывать рот, словно рыба. – Даже не смей возражать, а то на тебя падёт проклятье «Чёрной Розы», – глаза парня озарила усмешка, которая так легко сумела сдуть весь его воинственный настрой.

– И какое же это проклятье? – прищурив взгляд, полюбопытствовал с паясничеством Генрих.