– Всё верно, Юи хорошо владеет и контролирует свою фурьёку, – поморщившись от неприятного зрелища, которое заключалось в том, что Юсуи всё же сумел попасть в шатенку, сказал Рио, – однако всё равно победит Трей.

Наряду с этими разговорами и заочным совершением «ставок» на то, кто победит, на арене и правда творилось жёсткое зрелище, которое в последнем своём проявлении, когда Юи отлетела назад и жёстко приземлилась около борта, заставило Тао сжать кулак вместе со всей своей выдержкой, чтобы не кинуться на помощь.

Йо тоже штормило из стороны в сторону взглядом, так как он чувствовал то, что поступает неправильно. Однако в следующий миг, когда Силва увидел, что оба друга, стоящих около края арены, начали сдаваться перед лицом собственных эмоций, он кивнул следящим за боем Патчам, которые тут же активировали этот знакомый и заставляющий осознавать, что дело плохо, барьер.

– Зачем?! – возмутился с испугом Асакура, который посмотрел на неподалёку стоящего Силву.

– Если вы вмешаетесь, то договор будет нарушен и обе команды вылетят из турнира, – объяснился перед парнями Патч, который понимал, что лучше уж пусть один пройдёт, но это подарит надежду на то, что королём может стать достойный и хороший человек.

– Как ты можешь быть таким спокойным? – переводя быстрый взгляд то на Трея, который снова получил свою порцию атак, то на Рена, в глазах которого был леденящий холод, спросил в непонимании Асакура.

– Она знала, на что идёт, – на многословие Рена не пробивало, однако, несмотря на безразличный оттенок этих слов, всё же Йо почувствовал в них боль от собственной беспомощности, а когда в следующий миг до слуха шатена донёсся взвизг девушки, о которой и шла речь, он ещё и увидел, как челюсть друга напряглась, скрывая плотно сжавшиеся зубы.

Как оказалось, атака была не односторонняя, оба «противника» направили друг в друга целый сгусток своей фурёку, проявляющейся в разных формах, однако они попали не в каждого отдельно, а встретились где-то посередине арены, напоровшись и отразившись обратно. Получилось так, что каждый пострадал от своей же атаки.

Тяжело дыша, искажая лицо от боли и издавая хриплые звуки боли, Юи и Трей с трудом перекатились со спины на живот и теперь, будто под копирку, пытались одинаково встать, опираясь на дрожавшие руки и ноги.

– Что такое, Вэй?! – страдая нехваткой воздуха, для чего-то стал задираться Юсуи. – Кончилось фурёку? – девушка и правда уже не могла быстро перемещаться, из-за чего теперь он и смог в неё попадать.

– На себя посмотри! – прокричала ему с другого конца Юи, опирающаяся на колени руками. – Не ты ли говорил, что сделаешь нас, не глядя, в одиночку?!

Эти слова были отнюдь не злыми, хоть и имели привкус издёвки, в них гулял ветер дружбы, которую никто из них не хотел терять, поэтому оба хотели закончить всё побыстрее, чтобы не усугублять противостояние, подрывающее их отношения.

Однако прошла минута, прошло десять, а бой, а точнее его подобие, всё не заканчивался, вместо этого происходило «что-то», напоминающее принцип пинг-понга. Сначала Трей атаковал, потом давала сдачи Юи, и снова Юсуи, и снова Вэй.

Через минут двадцать, когда оба уже вставали на одной силе воли к победе, ведомые своими мечтами и целями, они оба были похожи на помятую подушку, а северянин ещё и заработал пару маленьких порезов от острых кинжалов девушки.

Но они вставали: падали и вставали, ведь никто не хотел проигрывать бой пока ещё в состоянии держать контроль, которого осталось очень и очень мало как у шатенки, так и у северянина.

– Они просто долбят друг друга, – держась за корни волос, в абстрагированном состоянии произнесла Сели, которая к двадцатой минуте боя уже просто не могла больше вскрикивать и переживать.

– Они настолько устали, что им не хватает сил на решающий удар, – тоже высказал свою мысль Лайсерг, который видел, как после каждой атаки Трей и Юи останавливаются и не идут на добивание. Однако...

– Нет, Лайсерг, – снова не согласился с протеже Умемия, вызвав на себя взгляд малахитовых и заинтересованных глаз. Между ними сидела златовласка, но даже она не помешала увидеть даузеру в глазах байкера печаль. – Проблема не в усталости, просто каждый из них боится лишить друг друга мечты, – только услышав это, Дител тоже понял истинное значение этих остановок.

С одной стороны, можно сказать, что Трею тяжелее всего – сражаться против своей подруги и постоянно помнить о том, что ему нельзя проигрывать, но с другой...

Разве Юи легче осознавать то, за что борется Юсуи, и своими же руками отбирать у него это? Конечно, нет. Сердце девушки просто изнывало от мук совести и того, как надо поступить. Её цель была не так уж и жизненно необходима, однако было одно «но», почему она хотела «освободить» Амаи из детдома именно сейчас, а не ждать двенадцать лет, когда ей стукнет двадцать. Но об этом никто, даже Рен не знал, хотя опять же в этом не было ничего удивительного. Просто такова натура Юи, побывшей в лапах «дорэи», она всегда держит всё в себе до тех пор, пока её не заставят это сказать.

– Если они продолжат в таком темпе, – снова пораскинул мозгами Дител, – то либо они оба потеряют контроль и проиграют, либо...

– Либо одному из них всё же придётся наступить себе на горло, – договорил за него Умемия, который несколько изменил направленность мыслей протеже.

Эти слова как будто телепатически передались северянину, который буквально секунду назад снова отправил в шатенку свой удар, однако теперь не мог заставить себя подойти к ней и до конца лишить её фурьёку.

Как же на деле это оказалось всё-таки трудно: кичиться своим величием, а в момент доказательства проявлять слабость. В такие моменты думаешь о том, что лучше и вовсе не иметь друзей, чтобы потом не сожалеть о происходящем. Ведь в любом случае проигрыш одного подорвёт дружеские отношения обоих.

– Ну?! Что ты стоишь?! – полулёжа повысила голос Юи на вздрогнувшего всем телом северянина, который делая попытку к шагу лишь одёргивал себя, выглядя ужасно нерешительным и испуганным. – Ты должен это сделать, или это сделаю я! – продолжала кричать ему девушка, которая встала на колени и пыталась подняться.

– Я же сказал, – где-то на трибунах произнёс Лайсерг, видя нерешительность Юсуи, – Трею не хватит не только физических, но и душевных сил, чтобы победить Юи, – качнул головой детектив, после чего посмотрел на Рио, который должен был признать свою неправоту. Однако он ничего не говорил и всё таким же сожалеющим взглядом смотрел именно на шатенку, прекрасно понимая на сто процентов, кто победит.

Неважно сколько у тебя сил, сколько смекалки и стратегических способностей, душа – это единственное непобедимое оружие, которое может нарушить все границы логики и вычислений, если она сильна.

– Это будет последний удар, – с леденящим кровь волнением в глазах и немного, совсем едва заметно, дрогнувшим голосом сказал Рен, видя, как шатенка вложила в своё оружие остатки своего фурьёку.

Аналогично повторил её действия и Трей, и этот случай так до боли стал напоминать Йо его бой с Реном в первом этапе турнира шаманов. Тогда они не были друзьями, зато потом приобрели друг в друге поддержку и опору, создав крепкие узы дружбы. А чем же закончится эта битва?

Кто-то из них сейчас проиграет. И смогут ли они сохранить былую дружбу – неизвестно.

Контроль было удерживать уже очень сложно, поэтому и в голову Юсуи и Вэй забрела мысль о том, что эта атака будет для них последней. Трей понимал, что для последнего рывка ему придётся сменить подход, а поэтому он поменял оружие на икупаси, которое стало ледяной саблей, хорошо противостоящей клинкам, пропитанным фурёку.

И вот снова время и жизнь замерли, донося лишь звуки прерывистого дыхания и волнительного сердцебиения одного шамана и шаманки. Все взгляды были прикованы только к ним, и они были абсолютно разными: от безразличного до напуганного.

Взгляд вольного ястреба сейчас был абсолютно прямым, ненаправленным на кого-то в отдельности, но сердце... Оно стучало так, что, прикоснувшись к груди, его можно было почувствоваться и сравнить с вольной птицей в клетке.