Йо стоял во главе стола прямо напротив Генриха, который всё ещё не удосужился повернуться, хотя и слышал ответ Асакуры. Почему-то шаман именно в этот момент, когда Шварц поинтересовался им, почувствовал, что мир сузился до пространственной полосы, которая проходила вдоль стола от него до спонсора, выбрасывая за пределы внимания друзей.

Не дрогнув ни телом, ни взглядом Йо так и остался стоять непоколебимым, когда, наконец-то, лицо Генриха всё же дёрнулось в сторону, направляя и своё тело, которое, словно в замедленной съёмке или каком-то ужастике, явило парня лицом к своему собеседнику.

И вот, подобно небу дня и ночи, их взгляды сошлись по одной прямой, которая так и связывала этих незнакомых друг другу людей, которые были совершенно разными. Один был мужественен, грациозен и самоуверен в себе, другой – прост и посредственен, словно дворовый мальчишка. Однако напряжение между ними было такое, как будто две важные и тайно воюющие персоны встретились на одном пути жизни, где нет места им двоим.

– Вы? – приподняв одну бровь, не удивился, а лишь уточнил Генрих.

– Да, – ответил Йо спокойно, не отводя взгляда, после чего Шварц в мгновение ока снова стал радушным и располагающим к себе, как будто сняв этот купол страха вокруг себя, что строила его аура.

– О, прекрасно, – возликовал своей находке мужчина, распрямив спину, так словно плечи тянули его вниз. – Я хотел сделать Вам личное приглашение, – немного склонил голову в знак уважения Генрих, – я очень многое о Вас слышал, Вы ведь герой деревни.

– Не стоит завышать мои заслуги, я сражался не один, – от холода, который был не только в голосе, но и взгляде Асакуры, были шокированы не только ребята, но и он сам, не зная, что заставляет его строить подобную стену. Однако... Генриху это было совершенно незаметно, потому что он остался также саркастичен, самоуверен и отнёсся к словам шамана с юмором.

– Да-да, конечно, – посмеявшись неизвестно над чем, сказал Шварц, – Ваших друзей я тоже приглашаю, – теперь уже обведя глазами ребят, исправился Генрих, – и ваших милых спутниц, разумеется, тоже буду счастлив видеть, – улыбнувшись Сели и Юи, которые засмущались от такого пристального внимания прекрасного мужчины, снова немного склонил голову перед красотой девушек мужчина, заставляя кулаки Трея сжаться под столом.

– Ой, мы с удовольствием придём, – не смогла больше смолчать Юи, – да, ребят? – поддержку она решила искать в глазах своих друзей, среди которых она увидела парочку недовольных.

Трей и Рен, которые ещё несколько минут назад были готовы глаза друг другу выцарапать, сейчас сидели в небывалом раньше надутом и гордом тандеме. Они задавились одним единственным вопросом: почему девчонки становятся такими глупыми, когда на горизонте показывается прекрасный принц?

– Да, мы с удовольствием, – беззаботно пожав плечами и не видя препятствий, сказал Рио, однако его согласие не было интересно Генриху, который пропускал все эти комментария мимо ушей и выжидал ответ лишь одного из здесь присутствующих.

– Да, – поймав себя на мысли, что он просто на пустом месте ощетинился на спонсора, скинул с себя напряжение Асакура, выдохнув и кивнув, – разумеется, мы придём.

– Чудненько, – радостно ответил Шварц, выгнув две брови, как коромысло. – Буду очень рад всем вам, а теперь, извините, мне нужно идти, – снова это галантное поведение заставило девчонок взлететь на небеса счастья, а Трея и Рена мысленно фыркнуть.

– Как будто мы его здесь держали, – недовольно пробурчал Юсуи, как только Генрих поспешил удалиться обратно к своим людям-инкубаторам, что ждали его у входа.

– О, духи, какой красивый, – замечтавшись и держа своё лицо в ладошках, раскрытых тюльпанчиком, произнесла с придыханием Сели, даже не обращая на вытянувшееся от возмущения лицо мужа, которое так и говорило: «Ничего, что я здесь дышу?».

– Господин Йо, что с Вами? – спросил Рио, видя, что его учитель не садится обратно за стол, а всё таким же пристальным взглядом смотрит на дверь кафе, через которую удалился неожиданный гость. Но Асакура не ответил, он лишь медленно перевёл взгляд с парадной двери на запасной выход, который ещё именуется чёрным, после чего медленно сел на свой стул с задумчивым лицом, испытывая на себе всё тот же обеспокоенный взгляд байкера.

– Так я и не понял, – послышался беззаботный голос северянина, пока Йо терроризировал свою тарелку взглядом, – а Лайсерг-то куда ушёл?

«Не ты один, Трей, – мысленно ответил с волнением в сердце Асакура, прослеживая, ох, как много совпадений и легко вытекающих выводов, – не ты один».

Резво спустившись с нескольких ступенек, которыми было богато кафе, и вдохнув в лёгкие чистого утреннего воздуха, с лица светло-русого парня медленно спала маска радушия, уступая другой. У этого человека нельзя было определить настоящее лицо, потому что любая эмоция хранила под собой кучу недомолвок и тайн.

Но сейчас... Сейчас его лицо выражало спокойствие, в отличие от глаз, которые приобрели совершенно другой окрас, как цветовой, сделавшись более тёмным, так и эмоциональный, оттеняясь теперь совершенно не вяжущейся с его красотой хладнокровностью и жёсткостью.

С виду могло показаться, что он абсолютно расслаблен, однако внутри этого парня прямо бурлил котёл эмоций.

– Сэр, – раздался позади Генриха голос подручного, который был чем-то озадачен. Шварц лишь на несколько градусов повернул голову, даже взглядом не видя обратившегося к нему приближённого. – Зачем Вы пригласили Асакуру?

– Хм... оказывается, я держу при себе тугодумов, – с пугающим спокойствием решил сначала осветить этот вопрос Генрих, заставляя мужчину, который задался столь глупым вопросом, поёжиться. Но Шварц, слыша в ответ молчание, лишь обречённо выдохнул, повесив голову и удивляясь тому, как ему хватает сил терпеть при себе таких недалёких людей. – Пускай лучше Асакура будет у меня на виду, чтобы я не волновался, пока... – недоговорив всего лишь несколько слов, мужчина боковым зрением заметил, что к нему быстрым шагом, иногда переходя на бег, направляется человек. – Почему здесь так много шаманов? – не дав высокому и ничем не выделяющемуся от остальных приспешников мужчине и рта открыть, Генрих без приветствий перешёл сразу к делу.

– Патчи уговорили практически все проигравшие команды остаться, – коротко оповестил о своих расследованиях курносый мужчина с большой залысиной у висков.

– Это осложняет дело, – снова донеслось сзади негодование приближённых, пока Шварц задумчиво смотрел куда-то вперёд. – Мы ведь не ожидали, что здесь их будет столько.

– Предполагалось, что большая часть отсеется, – начались тихие, но напряжённые разговоры за спиной.

– И что же теперь делать? – прозвучал такой глупый, на взгляд Генриха, вопрос, заставивший его усмехнуться и тем самым прервать чуть ли ни истерическую дискуссию.

– Я думал вам понятно, зачем мы здесь, – в голосе Шварца было столько пугающего спокойствия, что окружающие его доверенные люди непроизвольно замялись.

– Но, сэр, шаманы ведь...

– Да пусть их хоть миллион будет, – очень резко разразившись бурей, сузил взгляд Генрих, направившись по дороге вверх, которая вела к его отдельному роскошному особняку, – мне они не помеха, – если он так уверенно говорил, то и его люди чувствовали полное спокойствие и заметно расслаблялись. – Патчи думают, что раз их будет больше, то они смогут мне помешать, но, увы, – он сделал наигранно опечаленное лицо, – они лишь немного отсрочили то, что неизбежно.

– Но согласитесь, сэр, – снова вмешался самый смелый и, похоже, самый глупый из приближённых, – такое большое количество шаманов, да ещё и Асакура могут вызвать огромные трудности.

– Хм... возможно, – засунув руки в карманы и не поддавшись какому-то там глупому волнению, произнёс Шварц. – Но дабы не допустить паники, они ничего не рассказали Асакуре, тем более шаманам. А это уже значит, что пока что в деревне всё спокойно и тихо, – голосом мудреца, который своими речами успокаивает и вселяет храбрости, дополнил парень. – Давайте постараемся сохранить такое же спокойствие.