'В городе Адо чёрные ночи и серые дни.

В городе Адо всегда на вас смотрят, и вы не одни.

Пальцы в расчёт, ваши слёзы не в счёт - суровый закон.

Здесь только судьбы и жизни принято ставить на кон'.

Не стоило прикасаться к той коробке! Не стоило тем более открывать ее, и уж, конечно, ни в коем случае нельзя было ничего подписывать!

То утро ничем не отличалось от остальных: я писал новый рассказ, сидя в своей комнате; родители завтракали на кухне вместе с моими младшими братом и сестрой, а хомяк Тэд мирно спал в своей клетке.

Когда раздался стук в дверь, я спустился вниз и открыл ее. К моему удивлению там никого не оказалось, только небольшая упаковка, завернутая в газетные листы. Пожав плечами, я взял ее, решив, что хуже от этого не будет. На ней была надпись: 'Джимми Коллинзу, лично в руки', то есть мне. Признаться, я был заинтригован: сюрпризы просто обожал. Правда моя радость быстро сменилась разочарованием.

- Джимми, - сказал я себе, когда раскрыл коробку и обнаружил там четыре отрезанных пальца - ты попал, голубчик.

'Вас приветствует гильдия охотников Адо...'- этих слов мне хватило, чтобы по спине пробежал неприятный холодок, а ладони вспотели.

Дело в том, что Адо - город, в котором пальцы используют вместо обычных монет и бумажных денег, а охотники там в роли стражей порядка. Да-да, вы не ослышались! В Адо охотники отрезают преступникам пальцы, а если у вас долг и его нечем отдать, то можете оттяпать даже свои!

Когда я обо всем рассказал родителям, они жутко обрадовались. Правда, они не учли, что в свои двадцать три года я и гвоздь-то толком забить не мог, не то, что гоняться за преступниками. Точнее мог, но в прошлый раз я чуть не раскрошил руку. К счастью, не свою, а соседского паренька, который смыслил в этом не более моего. До сих пор ума не приложу, как так вышло. Одно знаю точно: хорошо, что в тот момент молоток находился в моей руке, а не наоборот.

В письме говорилось, как непрост отбор кандидатов в гильдию охотников, что быть блюстителем закона в Адо крайне опасно, и что большинство стажеров не доживает до заветного назначения. В общем, ясно давалось понять - мне там делать совершенно нечего. В конце вежливо предлагалось отказаться от данной затеи, либо взять четыре пальца в качестве аванса, подписать договор и спуститься вниз к человеку, который отвезет прямиком в Адо. Родители посчитали это хорошей возможностью для меня. Они вовсе не настаивали, нет, но было видно, как им хотелось, чтобы я выбрал второй вариант. И я выбрал его.

Внизу меня ждал старик в длинном цилиндре, подозрительно смахивавший на могильщика из похоронного бюро с вывеской 'Всегда рады' (вы, верно, решите, что я выдумщик, но, если вам, вдруг, доведется посетить небольшой городок под названием Хелберри, где я живу, то убедитесь, что это вовсе не так). Скулы на его лице были настолько острыми, что, казалось, еще немного и кожа на лице вот-вот лопнет.

- Щуплый ты больно!- произнес он скрипучим голосом.- Хотя в Адо новые пальцы никогда не помешают.- Я невольно спрятал руки в карманы, а когда подошел, чтобы сесть рядом, то заметил, что у старика на ногах не было обуви.

Дорога до Адо прошла практически в полной тишине. Пару раз я пытался узнать, что-нибудь о гильдии охотников, о самой стажировке, но старик обрывал меня на полуслове, тем самым прозрачно намекая, что никакого разговора не будет.

Про сам город я слышал совсем немного. Родители еще в детстве рассказывали о том, что там нет привычных нашему глазу ярких цветов, только черно-белые оттенки. Серость и грязь.

'Несмотря на столь гнетущую атмосферу, этот город вовсе не проклят, просто он не похож на остальные',- так говорила мама, а папа утвердительно кивал,- 'и еще, пальцы там никогда не гниют'.

Чем ближе мы подъезжали к Адо, тем бледнее становилось все кругом, принимая черно-белый облик. Я протер глаза, но ничего не изменилось: небо по-прежнему оставалось серым, мои руки выглядели бледными, впрочем, как и босые ноги 'могильщика'.

Адо встретил нас сыростью и прохладой. Если можно привести подобное сравнение, то я бы сказал, что он напоминал старика,- настолько неприветливым и мрачным он показался на первый взгляд. Дороги были вымощены камнем, нас обступали двухэтажные кирпичные дома с черепичной крышей, а в маленьких окнах горел тусклый еле различимый желтый свет. По бокам мелькали узкие улочки, где могла пройти лишь одна повозка. Спустя некоторое время мы свернули на одну из них.

- Приехали, вылезай,- произнес старик.

Он оставил повозку возле большого сарая, сам же открыл деревянную дверь и пригласил меня жестом, махнув рукой вслед за собой. Я огляделся. Кроме нас здесь никого не было, и мне не очень-то хотелось заходить внутрь.

- А можно я тут постою?- внезапно для самого себя сказал я, хотя трусом себя никогда не считал.

- Да ты еще и туповат,- сказал он с ухмылкой,- если останешься на улице, то ночью тебя сожрут чудовища Адо. Они съедают всех, кто не нашел себе приюта. Но в твоем случае, вероятно, это лучший исход - меньше мучиться будешь и донимать меня. Ты просто балласт.

- Какие еще чудовища? - от новостей шла кругом голова, я даже пропустил мимо ушей все оскорбления.

Старик хлопнул ладонью по стене.

- Все, что пока тебе нужно знать, я скажу. Не все сразу, мой туповатый друг, иначе твоя маленькая головка лопнет от большого количества новой информации! А теперь живо внутрь, пока я не захлопнул дверь перед твоей глупой физиономией!

Видя, мою нерешительность, он быстро подошел ко мне, схватил за шиворот и потянул за собой. Несмотря на свой почтенный возраст, он совсем не был похож на немощного старика. Его железная хватка заставила меня повиноваться и проследовать за ним в сарай.

Громкий хлопок дверью, после чего меня пихнули на старый диван и зажгли свечу на блюдце. От нее стал исходить желтый свет, подобный тому, что я видел в окнах домов.

Вместо пола под ногами - сено, справа от меня - деревянный стол, служивший скорее для грубой работы, чем для приема пищи; у дальней стены куча сложенных друг на друга коробок, а рядом лестница, которая вела наверх.

- Сиди здесь и никуда не рыпайся, не то умрешь быстрее, чем можешь себе представить,- старик взял горящую свечу и пошел наверх.

Я послушно сидел на жестком диване и разглядывал жилище босоногого 'могильщика', как вдруг из темноты на меня стали надвигаться два светящихся огонька. Чем ближе они были, тем больше мне становилось не по себе. Бежать? Но, что мне может угрожать в доме старого злыдня, кроме него самого? Может он прислал чудовище меня сцапать? Или сам превратился в жуткую тварь?

Пока меня терзали жуткие подозрения, два 'светлячка' вышли на свет и оказались ничем иным, как глазами с виду добродушного пса с пухлыми щечками и большими лапами. Как и от любой крупной собаки от него пахло псиной. Он подошел ко мне, виляя хвостом. Со стороны лестницы послышались тяжелые шаги хозяина дома.

- Боб, знакомься, это Балласт, Балласт это Боб.

Я раздраженно закатил глаза, но ничего говорить не стал. Потрепал пса за ухом, и тот развалился у меня в ногах, подставив брюхо. Старик бросил неодобрительный взгляд и продолжил:

- Слушай сюда, Балласт,- он положил на стол револьвер, небольшой кусок бумажки и какой-то странный предмет, похожий на оторванную ручку от сковородки,- до полуночи у тебя осталось чуть более четырех часов. У меня вчера кто-то стащил новую пару сапог, поэтому я хожу босиком. Чтобы ты смог выполнить задание, я не пожалел времени и сил и изобразил их на этом листке,- он вручил мне бумажку с детским карандашным рисунком, который выглядел больше издевкой, нежели помощью. Затем продолжил. - Накинь этот серый плащ охотника, он защитит тебя от порезов и колючек, не более того.