К дому Кристи,как я не спешил, но вернулся затемно. Во дворе, как и вчера, горел костер и сидела одинокая фигура девушки.Когда я вышел из темноты, она, воскликнув, бросилась мне на шею, обняла и заплакала. Я не знал, как мне на это реагировать, но когда она отстранилась, я все понял. Ее глаза сказали больше, чем тысячи слов. Она боялась вновь остаться одной в этом пустом мире. Не иметь даже возможности переброситься парой слов ни с кем и постепенно сходить с ума от одиночества.

- Не делай так больше, - попросила она. - Я испугалась...

Я закрыл ее рот поцелуем, на который она с жадностью ответила. Я прижал ее к себе и нежно уложил на толстый ковер из травы и опавших листьев. Я не помнил нашей первой ночи любви, но собирался взять всё возможное от второй. Глаза Кристи горели огнём страсти, а губы были сладки и нежны как мёд, и даже ее нечеловеческие зубы не пугали, а добавляли изюминку.

- Возьми меня, Джек, - прошептала она, и я растаял в ее глазах окончательно.

Позже мы лежали у костра и беседовали.Так мирно и обыденно, будто вокруг все еще был старый мир и мы были просто парой влюбленных, отдыхающих после страстных объятий любви.

- Почему тебя называют Джеком? - спросила она

- Потому, от чего тебя - Кристи. Хотя ты - Кристина.

- Но Джек, - это какое имя?

- Конечно же, Женя, Жека или Джек. Прозвище прилипло ко мне еще в школе. А потом меня, кажется, по-другому только в полиции и называли.Мы посмеялись. Я рассказал о своих неудачных попытках сделать лук и о походе к воинской части. Желудок предательски заурчал, и девушка встрепенулась, вскочила и стала жарить на листе нержавейки яичницу из яиц местных пернатых, что успела собрать за день. Я ел с удовольствием, расхваливая блюдо, ничуть не покривив душой. А затем рассказал о найденных пистолетах и барабанах, которые слышал.

Это заставило её задуматься, она наморщила привлекательный лобик, а затем сказала, что, возможно, кто-то так подает сигналы, которые должны привлечь выживших. Я согласился, но подумав, сказал, что спешить нам пока некуда. И лучше не переть, как бык на шпагу, а все как следует разузнать и приготовиться, приведя в порядок пистолеты, чтобы иметь, чем себя защитить,прежде, чем соваться, куда не следует. Мы совершенно не знаем, сколько времени прошло с тех пор, как мы уснули, но судя по всему - не мало. И что могло произойти в этом мире даже не можем себе представить. Вполне возможно, что нас просто заманивают на звук барабанов, совсем не желая помогать, а наоборот. Моя спутница со мной согласилась, и вскоре мы забыли об этом разговоре и блаженно уснули в обнимку.

Дни пошли за днями, сменяя один другим, а мы все так же жили у Кристи в подвале, приведя его в порядок и обставив отремонтированной и чудом сохранившейся мебелью. Я научился ставить силки и с большим трудом, потратив немало сил и времени, сделал лук и научился по-божески из него стрелять. Иногда мне даже везло принести к ужину упитанную утку от пруда, что был в парке городка. Никто больше на глаза нам не попадался и не спешил просыпаться.И мы постепенно стали смиряться со своей участью "робинзонов",лишь иногда слыша о барабанную дробь, что звучала иногда издалека. Но мы были счастливы здесь и сейчас,наслаждаясь обществом друг друга, и не спешили искать общения с таинственными барабанщиками, кто бы они ни были. Мы выжили после того, как уже смирились с собственной смертью. И теперь даже самая простая жизнь на осколках цивилизации была нам в радость.Изменения Кристи еще некоторое время прогрессировали, что немало нас пугало, но затем приостановились и вскоре совсем сошли на нет. У меня же они пробудились,начавшись неожиданно как-то раз посреди ночи. Кожа покрылась красными пятнами, они чесались как сумасшедшие, и вскоре сквозь них пробилась первая еще пока нежная серая шерсть. Не заставили себя ждать и уши с зубами. Но на примере моей спутницы и любимой женщины, я знал, куда это меня приведёт и не очень боялся. С момента нашей встречи Кристи, поддавшись трансформации, почти полностью покрылась шерстью. Только лицо ладони и ступни остались голыми. Лицо ее еще немного вытянулось, как и уши, делая все более похожей на волка или собаку. Но на этом всё и закончилось.

Вскоре мои изменения догнали её.Теперь мы оба считались бы чудовищами из сказок, если бы вновь вернулся погибший мир. Но как выяснилось, изменения затронули не только нашу внешность, но и внутренние органы. Мы стали лучше видеть, пусть и в черно-белых красках. Улучшился наш слух и обоняние.А также невообразимо выросла выносливость. Мы стали гораздо подтянутей и мускулистей, чем прежде.Хотя возможной причиной тому была дикая жизнь на открытом воздухе.

Итак, спустя примерно пару месяцев со дня моего пробуждения, мы превратились в парочку странных волкоподобных монстров, будто сошедших с кинокартин об оборотнях, которые некогда пачками штамповал Голливуд. Но нас это мало беспокоило. Мы быстро привыкли к своему новому внешнему виду и даже находили его довольно привлекательным.

Однажды, уже глубокой осенью, когда я сидел у горящего камина, лично мной сложенного в одном из углов подвала, пытаясь разобраться с найденными пистолетами, которых успел уже насобирать аж четыре штуки, и очень ржавым автоматом, со своей охоты вернулась Кристи. Я, было, настаивал одно время, что ловить дичь - моя работа.Но она отмахнулась, сказав, что ей это нравится, и вообще, может, это в ней говорит новый инстинкт.

Вобщем, войдя в жарко натопленный подвал с сырой и холодной улицы, Кристи села в кресло возле меня, плеснула себе в стакан немного коньяку, запасы которого мы нашли в одном из магазинов, и сделав большой глоток произнесла:

- Ты ничего странного, когда осматривал дома, не замечал?

Я удивлённо посмотрел на неё, пытаясь вспомнить все свои вылазки.

- Да вроде нет, а что?

- Не знаю, может, это, конечно, ошибка или еще что. Но я нигде не замечала книг, или даже их остатков.

- Но, может быть, они просто истлели, как, например, мебель. Бумага - не самый долговечный материал, - ответил я, и в самом деле вспомнил, что и сам ничего подобного не видел. Книги просто исчезли бесследно.

- Может, конечно, все так, как ты говоришь, но разложиться до такого состояния, чтобы не осталось даже следа...Чтоб такое произошло вообще везде, в каждом доме и библиотеке? Что-то мне подсказывает, что с этим что-то не так.

- Что может с ними случиться? Кто-то собрал и унес? Но множество других вещей более важных для выживания, как, например, это, - я потряс в воздухе пистолетом, - остались на месте.

- Книги - это источник знаний, накопленных человечеством, его история и его опыт. Тот, кто им владеет, может начать все сначала, вновь построить цивилизацию.

- Думаешь, барабанщики?

Она пожала плечами

- Может быть, а может быть, и нет. Я вот, например, обращала внимание на отсутствие здесь крупных животных. Хотя ведь известно было, что олени и козы, например, влиянию грибницы не подвержены и не болеют. А здесь только белки да кролики с зайцами. Даже лис нет, хотя пищи для них вдоволь. Странно это.

- Странно, - согласился я. - Но мы и сами с тобой воплощение странности. Уверен, что живи мы в том обществе, до эпидемии, какой-нибудь яйцеголовый обязательно сказал бы, что трансформация человека в то, чем мы сейчас являемся, невозможна. Но мы-то есть. Мало ли, что здесь могло произойти?

- Может и так, Джон, может и так. Но я не сказала тебе всего. Я сегодня ходила к аэродрому...

- И что там? - так далеко от дома мы еще не забирались. Просто не было необходимости. Что можно взять с чистого, покрытого бетонными плитами, поля?

- Я видела следы.

Сказать, чтобы это сильно меня удивило, конечно, нельзя, ведь кто-то в барабаны стучать-то должен, но насторожило знатно. В конце концов, мы привыкли считать наш городок абсолютно безопасным и полностью нашим местом. А здесь, оказывается, прогуливаются незнакомцы с неясными намерениями.

- Люди или... такие, как мы? - произнес я.