После предыдущего вечера Санса не верила себе ни на грош — жизнь вдруг стала чудовищно скользкой и тяжелой и, как какое-то невиданное морское чудище, уже была на грани того, чтобы выскользнуть из рук и пуститься в свободное плаванье. Ее задача была этого не допустить — и удержаться от крайностей. Об этом она и думала, пока краем уха слушала разглагольствования воодушевившегося благотворителя. Все, что ни делается — все к лучшему. Она освободится от этой гири на ноге — а десяток стариков получит возможность полюбоваться закатами из окон своих спален за умеренную цену.

Через четверть часа Санса вышла из ресторана с подписанным предварительным договором о том, что она принимает оферту, и сопровождающим ее секретарём, который должен был отвезти ее домой. Настаивать на том, чтобы вести машину в нетрезвом состоянии, Санса не стала. По крайней мере, не прилюдно же ей было это делать. Недопустимо — и все же ее разбирала досада. Она не любила, когда кто-то садился за руль Импалы. Сансе казалось это почти кощунством. А еще меньше она любила, когда кто-то шептался у нее за спиной. Она достаточно накушалась этой каши в столице — и каждый раз ее разбирало еще больше — говорят, значит, надо сделать еще хлеще — чтобы заткнулись. Именно так она попала в постель к Маргери — хотя и случилось это только один раз и в полушутку. А все началось с того, что прошли слухи о том, что она изменила своему жениху с его братом, и он ее бросил. Уиллас и вправду к тому времени с ней расстался — но совсем не из-за измены. По крайней мере, не из-за физической. Ну, а слухи — что ж, связь с сестрой вместо брата на какое-то время заткнула всех.

Санса, недовольно косясь на совершенно не реагирующего на ее взгляды бесстрастного, бледного до просини секретаря Гэйвена, который неторопливо устраивался на ее месте и подлаживал под себя ее кресло, недовольно плюхнулась на переднее сиденье рядом с водительским. Отвернулась от заводящего двигатель юноши, закурила. Пусть его — такое случается так редко! К счастью. Пока он выруливал из города и разгонялся (фу-ты ну-ты — точь-в-точь не больше семидесяти — вот зануда!) на трассе, Санса вернулась к своим невесёлым мыслям о сплетнях. О том, кто мог их распространять и зачем. Ей стоило это выяснить. Насколько она помнила, раньше Клиган довольно болезненно реагировал на всякого рода толки о своей персоне. Но так ведь то было давно, да и он вполне мог измениться. Он и изменился. До неузнаваемости — и отчасти даже внешне. Санса припомнила, что именно она увидела в лавке.

Волосы теперь он носил короче, не гладко выбрит, как во времена телохранительства у Джоффри, но и никакой бороды — этакая сексапильная щетина. Санса скривилась. Половина головы уже седая. Смотрит холодно, оценивающе и безо всякого восхищения во взгляде — там Санса могла разглядеть только усталость и что-то похожее на досаду, особенно в первый момент, когда увидела его. У него, наверное, и женщина была — ну, какой же вполне состоятельный и не совсем уж безобразный мужик обойдется без сожительницы? А слухи ему очень даже выгодно распространять: своего рода реклама. Оборот от продаж повысить. Не просто какой-то там винодел, а тайный любовник северной наследницы большого состояния и по совместительству скандальной художницы, несколько лет назад обвешавшей его портретами один из самых известных выставочных залов столицы. Шутка ли!

Они подъезжали к усадьбе. Санса зло улыбнулась. Ну, она ему покажет северную наследницу! И оборот от продаж не утешит.

Секретарь припарковался возле забора, без улыбки кивнул в ответ на сдержанную Сансину благодарность и, не оглядываясь, заспешил по дороге в сторону Ти-Марта: чуть дальше был новоотстроенный пирс и станция, откуда в столицу раз в полчаса ходил рейсовый катерок (об этом новшестве ей рассказал Гэйвен — страшно гордый — видимо, и он приложил к этому руку). Скатертью дорога. Санса полагала, что отлично довела бы машину и сама. Теперь бы еще руль протереть влажной салфеткой с алкоголем.

Кстати, об алкоголе: совершенно неожиданно для себя Санса ощутила, что ей хочется выпить еще. Хочется — ну почему бы не заценить подарок? Она зашла в калитку и направилась в дом. Он сам выдал ей вино. Пусть теперь пеняет на себя и на свой длинный язык. Выпьет еще — и догуляет до его треклятой лавочки. Этот конфликт требовал разрешения. Как и те, что громоздились позади, подвешенные, как туши на бойне, но еще недобитые, вяло шевелящиеся. Если надо добить — она добьёт. Теперь это Сансу не страшило. Ей хотелось посмотреть, как он будет оправдываться, прижатый к ногтю в кои-то веки. Она притащила бутылку на открытую террасу и принялась сражаться со штопором. Штопор победил, и Сансе пришлось наливать вино через пробку, вдавленную внутрь, и вытаскивать из стакана отвалившиеся от нее крошки.

Время пролетело незаметно — это вино ей понравилось больше, чем предложенное в ресторане. Санса пила, не закусывая, периодически курила и прокручивала в голове все то, что собиралась поведать Клигану. Раз от раза получалось все более жестко и ехидно. Потом вино уже перестало доставлять удовольствие, и Санса решила, что на данный момент ей было достаточно. Она отлично все соображала и была полна боевого духа. Нащупала в кармане ключи от машины, заперла входную дверь и двинулась к выходу с участка.

2.

На поворотах ее слегка заносило — но это было не страшно. За пять минут Санса донеслась до площади и лихо притормозила неподалеку от лавки. Решила развернуться и чуть не задела задним бампером зеленые толстые столбики для велосипедов, вкопанные возле дверей Ти-Марта. Из большого окна супермаркета на нее глянуло встревоженное лицо одной из продавщиц. Сансе стало весело. Похоже, к такого рода приземлениям они тут были непривычные. Она проехала чуть вперед, притормозила — но машина почему-то вместо того, чтобы остановиться, скакнула еще на десяток футов, пока обомлевшая Санса не поняла, что перепутала газ с тормозом и не сменила педаль, как раз вовремя, чтобы не сшибить выскочившего на улицу Клигана.

— Так, что ты творишь? Чокнулась совсем что ли, горе-водитель? Четыре года назад ты и то водила лучше. Ну-ка, вылезай оттуда, пока кого-нибудь не убила.

— Никуда я не вылезу. Это моя машина! — Санса заглушила двигатель, с досадой заметив, что она все это время ехала со включённым дальним светом. Что ж такое!

— Ага. Может, мне копам позвонить и сказать, что ты тут дебоширишь? — Он подошел к ней ближе и вдруг поморщился.

— Погоди, ты что, пила? Ты наклюкалась и села за руль? Вот так молодец! Мне стоило догадаться. Нет, копам я звонить в такой ситуации не стану: сам попаду под раздачу за то, что вручил тебе спиртное. Вылезай из машины, глупая девчонка! Я сам тебя отвезу домой!

— Я хочу прояснить… то есть, выяснить… Короче, мне надо с тобой поговорить. Есть вопросы.

— Вот и поговоришь — по дороге домой. И вопросы туда же.

— Я не поеду домой, — Санса возмущенно раздула ноздри и потянулась за сигаретами и зажигалкой, валяющимися на пассажирском сидении. Уронила зажигалку на пол перед креслом и, шепотом ругаясь, была вынуждена отстегнуться — иначе руки не дотягивались. Клиган тем временем, воспользовавшись моментом, открыл ее дверцу через опущенное окно с водительской стороны, и, больно дёрнув Сансу под локоть, выволок ее из машины. Силы у него явно не убавилось. Санса, не очень твёрдо стоя на ногах, высвободила руку из железного захвата, слегка пошатнулась и отступила на шаг.

— Ну, и что теперь?