Через пять минут (Ним уже успела наложить кучу на газоне соседей, и Арья как раз успела за ней убрать) дверь хлопнула. Луна и Солнце бежали впереди, позади брёл Рейегар, замотав порезанный палец какой-то тряпочкой (пластырь он так и не нашел). Арья фыркнула в рукав — трудновато будет соблюдать серьезную мину, глядя на эту тряпочку с цветочками — обрезок новой занавески, что Лианна готовила на весну.
Они сошлись на тротуаре — Арья, болтающая мешочком с какашками, и Рейегар, безостановочно теребящий свой цветастый палец. Мешок Арья не выбросила нарочно, хотя иногда за ней водилось закидывать подобные вещи в мусорный бак к соседям — Рейегар, чтобы не “портить вид”, держал все ведра и баки в гараже — и домашним приходилось таскаться через кухню в гараж по-любому. Для пластика, может, и неплохо — а вот убирать за собаками немного проблематично.
— Итак?
Арья похлопала ресницами. Чего он от нее ждал — признаний и слез? Она же не Санса…
Через минуту она все же решила нарушить молчание — с Рейегара станется, он был способен и полчаса ждать — если считает, что ему должны ответ.
— Мне очень жаль.
— Жаль чего? Что ты удрала в самый неподходящий момент неизвестно куда, когда семья наиболее нуждалась в поддержке?
— Нет. Что ты порезал палец. Что удрала, совершенно не жаль. Повторись все еще раз — сделала бы все так же. А палец жалко — нож ржавый, мне следовало тебя предупредить.
— Арья! Мы не шутки тут шутим! — дядя метнул на нее проницательный взгляд.
— А что мы делаем? — Арья взглянула на Рейегара с самым невинным видом.
— Мы пытаемся прийти к тому, чтобы выяснить, куда и зачем ты ездила.
— Это не надо выяснять. Это и так известно. Тому, кто в этом замешан. Ты — нет.
— Ты начинаешь переходить границы!
— Я учусь у тебя, дядя. У тебя-то все с этим в порядке, верно?
— Что ты имеешь в виду?
— Я все сказала.
Рейегар задумался, даже приостановился, чтобы подождать Луну и Солнце, что задержались возле фонаря — там был местный нюхательный «газетный собачий киоск».
— Ты ведь нашла Клигана, да? За этим ты моталась — и поэтому молчишь? Молчи и дальше. Не мучай Сансу.
— Ну да — куда уж мне! Я и так не собиралась. Мне нечего ей сказать. Ты уже все сам сделал, — Арья пошарила в карманах в поиске жвачки. Ничего не было. Она почти заподозрила Рикона — но потом вспомнила, что ее не было почти неделю — сама, небось, и съела, просто не заметила.
— Я боюсь, что не понимаю тебя.
— А я вот думаю — понимаешь. Ты классно поработал, дядя. Санса бы одна ни за что не справилась! От товарища осталась одна тень. И та рваная. Я на него посмотрела — и до сих пор не могу понять — зачем? Он мне не нравится — но твои методы мне нравятся еще меньше. Если они потом сойдутся, и Санса узнает, как ты ловко провернул эту историю с исчезновением — как ты думаешь оправдаться, а?
— Мне не надо оправдываться. Все совершенно понятно. Жизнь сама это оправдает.
— Классно все сваливать на жизнь! Но она поворачивается по-разному. Ты уже, наверное, слышал о крахе твоего собрата по цеху — иногда жизнь из судьи становится еще и палачом…
Рейегар оторвал взгляд от цветастого платочка и изумленно глянул на племянницу.
— Что? Какого коллеги по цеху?
— Коллеги по цеху доморощенных демиургов. Сансиного экс-муженька. Знаешь, у меня такое ощущение, что судьба, про которую ты так любишь говорить, благоволит к этим двум влюбленным дурням. И сметает с доски тех, кто им мешает — в той или иной степени.
— Ты что, угрожаешь?
— Да я-то тут при чем? Я же не демиург. Я только учусь, — Арья засмеялась и свистнула Ним, которая устремилась на чужой участок. — Я просто подмечаю закономерности. Джоффри, Мизинец. Гора этот… Стоит ли? Да и не противно тебе становиться в этот ряд, дядя? Рожи-то все как на подбор — гаже некуда. И чего ты хочешь этим всем добиться? Неужели так уж обидно?
— Что обидно?
— Когда первый выбор — верен? Иногда и такое случается. Пес, на мой взгляд — больной на голову, закомплексованный, страшный, как незнамо кто, дурень. Но он ей подходит. Он — ее дурень. Особенно если она так говорит и думает. Это же вопрос выбора — нет — не только судьбы?
— Возможно. Но он еще и алкоголик, — Рейегар сунул руки в карманы — может, так отстанет от своего пальца?
— И это так. Но, я думаю, алкоголизм — это вечная хроника, с которой можно временно слезть — опять же, по выбору — и опять увязнуть. Если обстоятельства располагают. Если почва из-под ног выбита. Если становиться лучше незачем, тогда все, что остаётся — быть хуже — всем назло. Я поэтому и говорю — дурень. Ведь это классно льет воду на твою мельницу — теории сходятся! Нельзя отдавать девочку злому, уродливому, пропитанному алкоголем чудищу!
— Я рад, что ты понимаешь. Только слегка утрируешь.
— Я все понимаю. Но вот согласиться с таким раскладом не могу, — Арья остановилась и уставилась на дядю — в упор. Тот стоял в тени — глаз не видно, но почему-то ей казалось, что взгляд его не столько рассерженный, сколько тоскливый и потерянный — как у столетнего старика в маразме. — Поэтому и действую. И, если понадобится — продолжу. Без оправданий и без предупреждений. Тут я пока ни при чем — они сами должны разобраться. Теперь уже — как пить дать. Но, если они разберутся, боюсь, ты останешься не у дел. И ты рискуешь потерять — ну, не свою, но нашу часть семьи. Потому что мы встанем на сторону Сансы. Она у меня вечная заноза в заднице — нытик, недотрога и принцесска. Но она наша — часть стаи. Если она взяла себе в партнеры Пса — ну что ж, это ее выбор, хоть и дурной. Мы ей его даем. Я, Бран, Рикон. Понадобится — будем стоять стеной. Она не должна быть одна. Никто не должен. А вот потворствовать тебе мы не обязаны. Ты же не наш муж. Не наш отец. И дом у нас в другом месте. Я впервые почувствовала себя тут чужой. Ты все беспокоился — хороший ли ты отец семейства. Для своих — да. Но не для нас. Потому что, врезав по Сансе, ты задел всех нас. А нам этого не надо — и так год тот еще. Хватит с нас уже. Мы все на одной нитке висим, все связаны, намертво. Так что, не трогай ее больше. И его не трогай.
— Ты опять угрожаешь? — Дядя потер узкой рукой висок. «Неужели голова заболела?» — подумалось Арье.
— Нет. Но, знаешь — Лианна ведь тоже из нашей стаи. Ты уверен, что если эта игра затеется по серьезному — она выберет тебя?
— Она уже один раз выбрала — меня! — Арья в душе посмеялась, как распетушился приближающийся к полтиннику дядя. Клиган со своим пафосом бы позавидовал.
— Тогда у нее было меньше выбора. И опыта тоже. А теперь — я бы не поставила на это все. Вот нет. Я не уверена, что тебе стоит рисковать. Просто не лезь в это дело. Это совет. Или предупреждение. Заместо того, что я тебе задолжала за консервный нож. Мне жаль, дядя, что ты порезался. И я рада, что у вас все хорошо — и что родилась Висенья! Я и впредь хочу, чтобы все было хорошо. У всех. И чтобы у всех была свобода.
