— Пташка, все продолжаешь собирать гербарий?
— Нет. Сохраняю сувениры. В качестве зарубок вдоль тропы.
— Ну-ну. Привезешь с собой к тетке целую корзину листьев и щепочек.
— Ну и пускай. Хоть что-то останется материальное. Что мне будет напоминать о тебе.
— Прекрати. Когда ты так говоришь, я теряю всякую решимость.
— Тогда я буду говорить непрерывно — чтобы ты ее совсем потерял и остался со мной…
— Ну ты опять?
— Всегда.
— Пошли. А то дождь начался.
— Это не дождь. Это снег…
========== V ==========
Опавшие листья
Гонимые ветром
С берёзовой кисти…
До грани — полметра
В свинцовое небо,
Кто помнит — не требует
Больше
Чем этот холодный взгляд
Спускаюсь беззвучно
Во двор по ступеням.
Я благополучно
Все выплатил пени
То снег, то поземка
Сметают по кромке
С ресниц твоих
Этот холодный взгляд
Твой тающий образ
Немым силуэтом
Маячит сквозь поросль
Кленов — поэтам
А мне остаются
Опавшие листья, —
Ни слов, ни корысти
Ни страсти, ни истин
Лишь только последний
Себе ненавистный
Усталый холодный взгляд…
Они не успели пройти и полквартала, как у Пташки зазвонил телефон. Она нехотя достала его из кармана — покосилась на Сандора, потом на экран.
— Кто это?
— Не знаю, номер мне не знаком.
— Будешь подходить? Или хочешь, давай я.
— Ну еще не хватало. Не откусит же он мне голову.
Она неуверенно нажала на «Принять вызов»
— Да? Да, это я. Ага, да. Уже? Да, кончено. Когда можно подъехать? Туда где мы уже были? Ага. Хорошо.
Она взглянула на Сандор и прикрывая трубку рукой спросила:
— Это из морга. Уже можно забирать эту урну. Мы можем туда подъехать до семи вечера?
Сандор пожал плечами.
— Ну да, почему нет. Снег, конечно… Но туда можно и пешком дойти, если очень охота…
— Да, мы приедем. Спасибо.
Пташка завершила звонок и вздохнула.
— Ну вот и все. Не знаю, как так спешно вышло, но похоже, они решили поскорей от меня избавиться. И от лишних трупов, конечно. Можем забирать эту ношу. Хоть прямо сейчас.
— Сейчас и поедем. Пока тут все не занесло. И, Пташка…
— Да?
— Возможно, имеет смыл заказать тебе тогда билет. На самолет…
— Давай сперва заберем эту урну, а? А то мало ли…
— Ну хорошо. Пошли в гостиницу.
Они проложили первые следы по тающему снегу. Волшебство, что возникло между ними в парке, казалось, растаяло с этим звонком. Оба сразу же почувствовали отторжение, которое было вызвано перспективой скорой и теперь уже неизбежной разлуки.
— Пташка?
— Да.
— Мы вчера с твоей сестрой говорили… Может, неплохо было бы если бы тебя кто-то встретил. Ну, из родственников.
Пташка недоумевающе взглянула на Сандора. Снег ложился мокрыми хлопьями на ее черную влажную копну волос, налипал на ресницы, и она досадливо его смахивала замёрзшей рукой, то и дело вытаскивая ее из кармана.
— Я не понимаю… Они что, не хотят меня встречать в аэропорту? О чем ты вообще? Нет, я могу и на такси оттуда доехать. Адрес я знаю.
— Да нет. Я имел в виду, тут. Чтобы кто-то приехал сюда…
— И забрал меня? Это ты хотел сказать? Для надежности, что ли? Чтобы я не дай боги, не устроила скандала перед отлетом?
— Да нет. Ну чтобы тебе не одиноко было лететь…
— Да что тут лететь-то? Не больше часа. Что еще за вздор! Я же не ребенок, честное слово. Что вы еще выдумали? Это совершенно лишнее. И вообще… Я не хочу. Я хочу проститься с тобой без свидетелей. Кого они хотели послать — тетю? Или это дядя придумал?
— Нет, вообще то это была наша с твоей сестрой идея.
— Твоя — с Арьей? Вот уж спелись за полчаса. Ты, похоже, выбрал не ту сестру…
— Что ты чушь несешь!
— И кто должен был прилететь меня конвоировать?
— Твой кузен. Джон, кажется.
— Ага. Ну с него станется. Он такой суперответственный.
— Вообще я не знаю. Это Арья предложила. Не хочешь — не надо. Полагаю, ты и сама справишься…
— Да уж как-нибудь. Спасибо, что не заставляете. А то я себя почувствовала чуть ли не младше Арьи.
— Не повод для скандала. Не заводись. Мы же хотели, как лучше.
— Лучше кому?
— Всем. Сестра за тебя беспокоится. И я тоже.
— Ну-ну. Я ценю ваше беспокойство, но нет, спасибо, не стоит. Разберусь сама.
— Ладно, тема закрыта. Не хочешь — не надо.
Они дошли до гостиницы. Сандор побрел разбираться с мотоциклом, что стоял, к счастью, под навесом. Пташка кинула ему на ходу:
— Пойду положу мешки в номер.
— Не хочешь хм… переодеться?
— Нет. Удовольствие щеголять в новых вещах я оставлю на завтра. Предстану перед родственниками как ты и хотел НЕ замарашкой. Если только не обольюсь чем-нибудь в самолете. Вином например — это будет кстати, тебе не кажется? Блудная племянница, погрязшая в выпивке и прочих излишествах… Хотя жаль, — пятен на черном не видно! Надо было брать все белое — было бы более картинно, ты прав.
— Не пори чушь. Не хочешь переодеваться- не надо!
— Ради урны с Мизинцем внутри? Было много чести! Для него и грязные штаны сойдут.
— Согласен. Тогда давай быстрее.
— Как скажешь. Слушаю и повинуюсь.
Пташка, зло сверкая глазами, отдала ему честь и промаршировала ко входу. Тут двери сами собой не открываются, и девчонке пришлось надавить изо всех сил, чтобы сдвинуть тяжелую стеклянную створку, уже припорошенную снегом. Она кинула на него еще один уничижительный взгляд через плечо и зашла внутрь.
Сандор вздохнул и смел с байка небольшое количество снега, что все же налипло на металл, забравшись с ветром под навес. Руки жгло стылостью мокрого снега. Мозги — Пташкиной отчаянной реакцией на предложение о ее сопровождении. Ему следовало бы знать. Этот пунктик на возраст, плюс непонятное нежелание раньше времени встречаться с кем бы то ни было из родственников. Словно ей нужно было время, чтобы подготовиться… Хорошо, что он не стал действовать через ее голову, как предлагала младшая Старк. Такого рода выверты вызывали у Пташки как правило еще более отчаянную реакцию. А Сандор не желал, чтобы она в этот день затаивала на него зло по глупости. Что она там еще сказала? Ах да — «проститься без свидетелей». Тут она была права, но думать об этом Сандору хотелось меньше всего. Поэтому он отряхнул с волос снег — словно отгоняя неприятные мысли и продолжил ковыряться с Харлеем, вытаскивая его из-под навеса поближе ко входу.
