Санса подняла голову и поймала взгляд Джоффри. Он смотрел не нее без улыбки, пристально и изучающе. Как смотрят на насекомое, прежде чем его шлепнуть ботинком.

Она, подчиняясь, воле окружающих ее людей, разорвала бумагу: зачем еще надо было заворачивать, если она все равно уничтожит все это благолепие? В обертке обнаружилась коробочка, вроде той, что была в кармане куртки.

(Боги, он что, купил ей украшение? Трогательно и нелепо…) Санса открыла коробку и достала оттуда золотой медальон, явно старинный - фамильный, что ли? На неправильном овале, больше похожем на каплю, было изображено какое-то животное - то ли грифон, то ли лев.

- Очень красиво, спасибо, тетя!

- Не за что. Это семейная вещь – а ты теперь, да и всегда, была частью этой семьи, помни это. Я уверена, что Джоффри очень хотел бы сам на тебя его надеть. Правда, дорогой?

- Естественно. Ты позволишь, сестричка?

Сансе ничего не осталось, как согласиться. Она протянула Джоффу медальон и подставила ему шею, повернувшись. Отворачиваться было страшно – не всадит ли он ей гвоздь в затылок? Но он всего лишь застегнул тонкую цепочку, слегка прихватив в замок волосы на шее.

- Спасибо, Джоффри. Буду его носить, тетя. И очень беречь.

- Да, дорогая, таких всего два – один у меня, другой у тебя. Если его потерять – другого уже не купить. Им добрые сотни лет. Это меня завораживает больше всего – носить на теле крошечный кусок вечности…

Нет, все не так. Вечность не в золотых побрякушках. Вечность — это не точка. Это направление. Вектор…

- Да, тетя. И вправду. Это потрясающе.

- Ну, я рада. Пойдем завтракать, однако. А то времени много уже. И у нас еще куча дел на сегодня.

- Конечно…

После завтрака все лениво расползлись по дому. Санса бродила внизу, в надежде наткнуться на Сандора. Полчаса, проведенные за столом с Джоффом, так натянули ее нервы, что, казалось, по ним можно было водить смычком, исполняя мелодии, от которых у кошек встает дыбом шерсть, а все собаки начинают тоненько скулить… Прошаркав туда и сюда минут двадцать, Санса в отчаянии отправилась наверх, к тетке. Та хотела ей что-то сказать после завтрака. Что-то, ага. Она будет говорить о браке с Джоффри. Настаивать, уговаривать. Или просто поставит ее перед фактом. А этот олух спрятался и не дает ей той маленькой толики поддержки, в которой она сейчас так отчаянно нуждалась, чтобы смочь сказать то, что собиралась. Сказать о нем же. Видимо, придется делать все самой. Она теперь взрослая – нечего перекладывать свои решения на чужие головы.

Санса поднялась по лестнице – шестнадцать плюс семнадцать – и оказалась перед полуприкрытой дверью в кабинет Серсеи. Обычно, пока тетка сидела там за работой, она курила - по дому тут же начинал тянуться сладковатый, похожий на запах отсыревших картонных коробок, аромат. И еще тете нравилась странная музыка. Не то рок, не то классика – но обязательно что-то заунывное и с тяжелыми басами и ударными. Сейчас музыки не было, а сама Серсея говорила по телефону, судя по всему, с мужем. Санса уже собралась уйти – не хватало еще подслушивать чужие разговоры - как внимание выхватило из раздражённого голоса Серсеи несколько фраз, которые приковали ее ноги к полу, покрытому ковром.

- … Да, в десятый раз тебе говорю, нам необходим этот контракт. Почему Бейлиш до сих пор не здесь? Нет, это невозможно. Да и кто туда потащится?… Она не дома, как ты не понимаешь?… И позвонить нельзя – потому – она уже неделю в клинике для душевнобольных, пока еще не с буйными, но скоро, похоже, будет там. Полное. Какие-то кометы, падающие звезды… Бейлиш на связи с ее лечащим врачом. Нет, врач и рекомендовал. Там конь не валялся. Ты бы видел, в каком виде девчонка приехала сюда. И даже по ее душу уже вызывала врача, уже тут. Нестабильная нервная система, нервные срывы, все время плачет, то истерики, то апатия. Фобии – мне пришлось приставить к ней Пса, а то боялась находиться одна. Вот именно. А ты еще говорил, что для тебя дети твоего друга - как родные. Вот и начни шевелиться, пока дочка не очутилась там же, где и мать – с запелёнутыми руками… Ну, сам у него спроси. Как не знаешь? То есть, он таки уехал? И почему ты все это время молчал? При чем тут сестра ее отца? Все твои мысли вечно вокруг этой клуши, даже сейчас! Иди в пекло. И сделай что-нибудь с этими бумажками… Да, постараюсь. И думаю, надо вызвать адвоката по недвижимости – я веду переговоры по поводу выкупа здешнего дома. Не на твои, а на свои…

Санса, не чувствуя ног, забежала в комнату. Схватила свой рюкзак – туда отправилась прозрачная сумка с лекарствами – лишнее она вытрясет из нее в аэропорту. Кошелек – хватит ли на карточке денег, чтобы поменять этот треклятый билет? Туда же зарядка для телефона, ее блокнот с рисунками… Все, больше не влезет… Санса метнулась к двери, тихо пробежала по мягкому ковру коридора – попутно услыхав, как Серсея все еще разговаривает с Робертом. Хорошо - не будет ее останавливать… Уже неделя. Неделя! А ей ничего и в голову не пришло. Даже не скользнуло ничего в эту глупую деревянную башку. А были странности, она должна была почувствовать. Должна была, но оказалась слишком занята собой. Собой и своими переживаниями…

Промчалась по ступенькам - как хорошо, что никого нет на пути. Забежала в левый коридорчик. Его дверь была открыта - и в комнате никого не было. Ну где он, седьмое пекло, куда его Иные унесли?

Санса глянула в окно, выходящее в сад. Вон он. Возится с Серсеиной тачкой, как всегда. Может, оно и к лучшему. Машина им нужна.

Она не стала выходить с парадного входа, а вместо этого прошла гаражом и выбежала через раскрытую автоматическую дверь.

Сандор уже садился в машину, когда она, даже не открывая дверцы, запрыгнула внутрь.

- Поехали. Сейчас, быстрее.

- Куда? Ты сошла с ума? Что случилось-то?

- Объясню по дороге. Езжай, ради всего святого, пока меня не хватились…

Он, все еще глядя на Сансу в полном недоумении, вывел кабриолет за ворота, закрыл их пультом и спросил:

- Куда ехать-то?

- Направо, к шоссе. Она заправлена?

- Да, а что?

- Нету времени на задержки. Должно хватить бензина.

- Хватить докуда?

- До аэропорта. Этот рейс – в двенадцать. Мне надо на него успеть.

Сандор больше ничего не стал спрашивать, а резко тронул машину с места, и они понеслись – в этой гонке против времени. Санса не могла опоздать – и она знала, все будет как надо. Она успеет.

Когда они проскочили развилку и помчались в сторону шоссе, Сандор-таки решился спросить.

- Мать?

- Да. В лечебнице. Уже неделю. Я подслушала телефонный разговор тети и дяди.

- В лечебнице? А в какой?

- В сумасшедшем доме. Даже телефон уже отобрали…

Тут Санса поняла, что ее колотит крупной дрожью. Полезли проклятые слезы – почему-то именно мысль о телефоне, что отобрали у матери, как отбирают измучившую всем нервы музыкальную игрушку у двухлетки, вызвала этот очередной поток. Сандор мрачно посмотрел на нее, кивнул назад – там, за сиденьями валялась его куртка.

- Не трясись, оденься. Документы ты взяла?

- Да, все в порядке…

Ага. В отличном порядке. Мать сошла с ума, а ее не сегодня завтра выдадут замуж за садиста-убийцу. Лучше просто не бывает…