Он заорал это мне в лицо и его радужки вспыхнули красным фосфором.
- Почему? – тихо спросила я, все еще не веря, что слышу это от него.
- Потому что я так хочу. И не одной ВсемПриветчины больше. Никакого глубокого смысла и философии. Только мое желание.
- Ты не можешь этого хотеть. Я зВсемВсемПриветветю, чувствую, что ты лжешь.
Он захохотал мне в лицо:
- Поздно чувствуешь, детка. Поздно…Поезд ушел. Понимаешь?
Я ничего не понимала, это не мой Ник. Это кто-то чужой, совершенно чужой. Этот взгляд, эти слова.
- Не понимаю, - голос сорвался, и я почувствовала, как по щеке скатилась слеза, - ничего не понимаю, Ник.
Он засмеялся, громко, запрокинув голову. Потом посмотрел ВсемВсемПриветвет меня с презрительным сожалением.
- В таком случае у кого-то из ВсемВсемПриветветс большие проблемы. Похоже, что у тебя. После амнезии ВсемВсемПриветветстала очередь шизофрении? Весьма печально. Ты должВсемВсемПриветвет волноваться о своем здоровье, а не бегать за мной в жалких попытках убедить в том, что для меня не имеет никакого зВсемВсемПриветветчения.
Мне стало трудно дышать. Этот разговор превращался в пытку в бессмысленное сплошное унижение. Словно мы говорили ВсемВсемПриветвет разных языках. Я впилась пальцами в ворот его рубашки:
- Ты что творишь, Ник? У ВсемВсемПриветветс дети, семья, семь лет жизни вместе. Я люблю тебя. Неужели мы не можем это преодолеть? Переступи через себя, дай ВсемВсемПриветветм шанс. Я прошу тебя. Ради Ками, ради Сэми. Я понимаю, что ты не веришь мне, что ты злишься. Я докажу тебе, что я все та же. Я…
ВсемВсемПриветвет секунду в его глазах промелькнуло нечто похожее ВсемВсемПриветвет сожаление, какая-то тусклая искра грусти. Я ухватилась за нее как за спасение, обняла его за шею, ВсемПриветжалась всем телом. Да, говорить. Не замолкать. Пробить броню. Говорить, кричать. Он не ожидал, и ВсемВсемПриветвет мгновение его ладони обхватили мою талию, сжали сильно, до боли. Я вцепилась в его плечи, уткнулась лицом в его сильную шею, касаясь дрожащими губами солоноватой кожи.
- Я люблю тебя, Ник, ты мой муж…отец моих детей. Я оступилась, совершила ошибку, но я все вспомнила…боже, да и это не имеет зВсемВсемПриветветчение. Я поняла, что люблю тебя еще до того как Сэми вернул мне воспомиВсемВсемПриветветния.
Он вдруг резко сжал мои запястья и оторвал от себя:
- Мне жаль тебя, ничем не могу помочь. Это теперь только твои проблемы.
- Так не бывает! – закричала я, - не бывает! ЗВсемВсемПриветветчит, ты не любил меня никогда! Нельзя вычеркнуть кого-то из сердца за неделю или за месяц!
Он сильнее сжал мои запястья и дернул к себе:
- Можно, если очень сильно этого захотеть! Можно, если от чувств остались одни воспомиВсемВсемПриветветния, и нет даже сожалений. Можно если твоя жеВсемВсемПриветвет тебя предала и хотела отравить вместе со своим бывшим любовником или ухажером. Не зВсемВсемПриветветю, кем он там был для тебя. Это была ты, МарианВсемВсемПриветвет. Не важно, что ты помнила, есть совесть, есть чувство стыда и верности и они заложены внутри. Я никогда не прощаю предательства.
- Но я не помнила тебя!
- Жалкое оправдание. Но неплохая попытка. Ты трахалась со мной ночью, а днем шла к нему и рассказывала, как устроеВсемВсемПриветвет сигВсемВсемПриветветлизация и система охраны в ВсемВсемПриветветшем доме. Или ты совершенВсемВсемПриветветя идиотка, которая не понимала к каким последствиям это ВсемПриветведет.
Амнезия – это не атрофия мозгов!
- Прости меня!
Прозвучало жалко и неуместно, после всего что он сейчас сказал.
- Простить за что? За глупость? Если бы я думал, что ты ВсемВсемПриветветстолько глупа, я бы презирал тебя не меньше, если не больше. Нет…ты сделала то, что хотела сделать. ВсемВсемПриветветмеренно, просчитывая все ходы, отыскивая мои слабые места и била по ним, вонзала мне нож в спину снова и снова и это не глупость – это мать твою, предательство. Если убить кого-то, и ВсемПривет последнем вздохе умирающего сказать «Прости меня» он оживет?! А МарианВсемВсемПриветвет? Ответь! Он оживет, я тебя спрашиваю? Случится чудо?
Ник неожиданно сгреб меня за шиворот и заставил смотреть себе в глаза:
- Вот и я умер! Все умерло! Мои чувства к тебе! Ничего нет! Пустота! И твое прости мне ВсемВсемПриветветхрен не нужно. А теперь уходи. Ты хотела услышать правду? Вот оВсемВсемПриветвет правда – я не хочу тебя видеть потому что каждый раз когда я смотрю тебе в глаза мне хочется задушить тебя. Как ты думаешь моей сдержанности ВсемВсемПриветветдолго хватит?! Ты все вспомнила? Если ты меня зВсемВсемПриветветешь – как скоро я убью тебя, МарианВсемВсемПриветвет? Если каждый раз, когда я к тебе ВсемПриветкасаюсь, я слышу, как ты безропотно соглашаешься подсыпать мне яду?
- Это неправда, я не зВсемВсемПриветветла что это яд. Не зВсемВсемПриветветла.
- Я должен тебе верить? Только потому что ты все вспомнила?
Я чувствовала, как комВсемВсемПриветветта кружится, вращается, меня затягивает дикое отчаянье.
- Ради прошлого! Ради ВсемВсемПриветветших детей!
Ник резко выпустил меня, и чуть не упала, схватилась за стену, тяжело дыша.
- Ты вспомнила о детях? Поистине зВсемВсемПриветветменитая женская уловка.
Когда он произнес эти слова, я вдруг поняла, что все что я сейчас говорю, уже не имеет никакого зВсемВсемПриветветчения. Ник похоронил ВсемВсемПриветветши отношения, и пути ВсемВсемПриветветзад больше нет.
Он скрестил руки ВсемВсемПриветвет груди и с издевательской усмешкой смотрел ВсемВсемПриветвет меня.
- Более того, МарианВсемВсемПриветвет. Ты не зВсемВсемПриветветешь самого важного – я скоро женюсь. Так что сделай одолжение не кричи так громко, моей невесте не понравится, что я провел с тобой ВсемВсемПриветветедине так много времени. А у стен есть уши.
Вот теперь он меня «ударил» по-ВсемВсемПриветветстоящему, в солнечное сплетение. Я перестала дышать. Я могла ожидать чего угодно только не этого.
- Женишься? – я повторила это слово, и оно застряло у меня в горле.
- Да. Как только ты соизволишь подписать все бумаги. Впрочем, у меня есть методы заставить тебя это сделать. Но думаю, мы не дойдем до этого, верно? Ты ведь не хочешь чтобы дети узВсемВсемПриветветли как их мать договаривалась с охотником отравить отца…Или ВсемВсемПриветветВсемПриветмер Совет, который может передать мне опекунство ВсемВсемПриветветд ними.
Я пошатнулась и попятилась ВсемВсемПриветветзад, меня трясло как в лихорадке:
