Господь? Это кто такой? - спрашивает Помощник.
Отец Помощника зависает перед Шерифом и произносит:
Ты не зря меня замочила, детка, - здесь я обрёл истинную веру! Я совокупился с Богом, распознав деяния Его в канализационных стоках червоточин, прорытых высшими цивилизациями.
Помощник погружается дальше во тьму, оставляя родителей. Его тело чернеет, наполняясь вязкой жидкостью. Ощутив, что достиг самого дна, он слышит счастливый детский смех.
Большой Бобби? Ты нашёл своё Я? - спрашивает Помощник и чувствует душу девочки, которая, полетав вокруг него, устремляется ещё дальше, за границу небытия.
- - -
Трубы раскаляются, датчики показывают критическое положение. Профессор удовлетворённо и решительно дёргает за рычаг и жмёт на кнопки, давая телу Помощника обратный ход.
- - -
Город захватывают обитатели болот. Жители плавно, словно во сне, пытаются спастись от огромных слизней, которые их неспешно настигают. Квохчущая тёща мэра высовывается за порог своего дома, но липкие щупальца по-хозяйски затаскивают её обратно.
Не пропустите свежие новости, господа! Болотные твари у границ города! Последняя речь мэра! Мы не сдаёмся врагу - убьём себя и наши семьи! - Мальчишка бежит по улице, раскидывая во все стороны газеты, и влетает в одного из слизней.
Раздевшиеся до гола, святые отцы льнут, как младенцы, к вползшим в церковь существам, издавая нечленораздельные звуки и лаская их с полоумным смехом. Увалень прислужник растекается по полу желейным пятном. Забравшиеся под крышу юнцы трясутся от страха. Разъярённые отсутствием Сгустка там, где надеялись его найти, слизни покидают церковь. Духовенство устремляется в след за ними, весело взявшись за члены друг друга, и бравурно напевая на ходу:
Когда слизняк из тьмы придёт,
он прямо в попку заползёт.
Не будешь знать нужды ни в чём,
живя в болоте ты при нём!
Пастер прячется в своём погребе, опутав потолок сетью кишок, накаченных экспериментальной смесью, экранирующей деморализующие психо-волны захватчиков, и намазывает тело замораживающей мазью, сделанной по рецептуре своей пробабки знахарки, но, напутав с пропорциями, вместо полугода, впадает в анабиоз на полмиллиона лет, выйдя из которого прорывается на пустынную поверхность и принимается проповедовать микробам. Тысячелетие за тысячелетием новоявленная паства скапливается вокруг него, образуя океан слизи, мерцающий нервной сетью со всполохами сознания, погружённого в беспрерывные сновидения и мечты о едином боге.
- - -
Помощник оказывается перед профессором, уже без цепей и кляпа, но висящий в полиэтиленовом коконе, наполненном чёрной жижей, вытекающей в воронку, которую профессор присоединяет к системе трубок в своём экзоскелете. Жидкости профессора и Помощника смешиваются, начинают бурлить и циркулировать всё быстрее.
Я же говорил, что ты избранный! Я сразу это понял. Ты даже не представляешь, как тебе повезло! Теперь ты будешь жить вечно. А мне всего лишь нужен стаканчик выжимки из твоего живительного сока. Я только хочу немного продлить своё жалкое существование. В чистом виде протоматерия была бы для меня губительна, как и для любого простого смертного, но ты адаптировал её для моего употребления через синтез со своими клетками. Ну, давай же, мой мальчик, не жалей для своего благодетеля ещё пару лишних капель. О, да в тебе ещё целая куча ДНК жителей самых разных краёв космоса. От куда они в тебе взялись? Впрочем, это не важно..Скажи, что всегда будешь приходить к своему папочке, когда в тебе созреют соки любви!
В ответ Помощник нечленораздельно мычит.
И я буду доить, доить тебя, чтобы тебе стало легче. - Насытившись и расслабившись, впервые за бессчётное множество лет, профессор отпускает Помощника, который вываливается из кокона на пол в обезвожено муторном состоянии. - Лёгкая потеря равновесия и ощущение того, что твой мозг выблёвывает себя и уносится по канализационным стокам вселенной - это нормальный побочный эффект, не обращай внимания.
Помощник, пошатываясь, выходит из лаборатории. До него доносятся звуки варгана. Он видит в дали на вершине дюны играющего Шерифа.
Дай мне немного вещества, - требует Помощник, вернувшись. - Ты отнял у меня слишком много.
Оно само восстановится в тебе, надо только немного подождать, всего лишь лет 300 - 400 - для тебя теперь это мгновения.
Помощник кидается на профессора, но тот без малейших усилий отбрасывает его при помощи экзоскелета. Помощник встаёт и с непреклонным видом склоняется над колодцем.
Я хочу отправиться туда ещё раз.
После твоего спуска колодец опустел, поскольку это был взаимный обмен. Ты оставил там какую-то часть себя. Теперь планета выпала из нулевой сферы сингулярности и начала медленно и необратимо погружаться в серую мглу энтропии. Из-за этого доисторические суррогатные залежи отслоившегося вещества должны по немногу разбухать. Так что попробуй покопаться в округе, может найдёшь чем поживиться.
К тебе ещё кто-нибудь прилетит, как ты думаешь?
Как знать, ты же прилетел, возможно сегодня или через тысячу лет, а может и никогда. Тебе лучше самому попробовать построить корабль - покопайся на свалке заднего двора, там должно хватить подходящего материала. Ты сможешь сам стать его двигателем, перекручивающим пространство, сердцем в артериях вакуумной энергии.
Когда-то меня самого забросили сюда томиться в одиночестве, помимо моей воли. Я был одним из тех, кого рассылали на задворки гиперпространства держать рубежи антропосферы просто самим фактом своего существования. Но всё изменилось, когда я понял, какие возможности скрыты в этой планете...
Помощник удаляется и бродит по окаменевшим окрестностям. Садится на дюну, обхватив себя руками. Шериф безмолвно мерцает рядом с ним. Небо затягивают бурые облака.
Я словно вижу всё из какой-то чёрной дыры, принадлежа другому миру, где нет разницы между внешним и внутренним и, вообще, нет существования и его отсутствия - это что-то совершенно другое...
Помощник валится на бок, выскребает из щербатой тверди жёлто-белые песчинки и пробует их на вкус. Долго блуждает и находит мокрые пятна, выжимает из них тёмное вещество себе в рот и судорожно проглатывает его, теряя представление о времени. Извивается в наркотической ломке и раскапывает новые сладкие места.
Ползёт на четвереньках, разрождаясь хрупкими коричневыми комочками, выпадающими из жгучих щетинистых створок его живота. Корчась на остекленевшем песке, они слипаются в зубчато-впалых гибридов, кусающих, заглатывающих друг-друга и изрыгающих крохотных существ, которые пищат ему в след: "Не покидай нас, папочка!" Он поворачивается к ним, садится, раздвинув полусогнутые ноги, и проникновенно мочится, икая и пуская едкие слёзы по заскорузлым трещинам измождённого лица. Налезая друг на друга, беспрестанно трансформирующиеся новорожденные заполняют охрово жёлтую лагуну. Клубок пупырчатых червей выпускает тонкие струйки оранжевого сока. "Сладенькие мои уютики, - шепелявит отрепьями распухшего рта Помощник, упиваясь его солёно-кислым вкусом. - Больше у меня ничего не осталось живого, вы моё единственное пристанище."
Существа скрючиваются и усыхают в горстку корок. Помощник хрустит ими как чипсами, расслабившись и созерцая пустыню. С права появляется капитан. Тужась изо всех сил, он, враскорячку, волочёт арфу и ставит её перед Помощником. Отдышавшись, предаётся благозвучному музицированию.
С лева, словно тёмный ангел возмездия, медленно входит Шериф. Капитан разворачивает инструмент в его сторону и выстреливает очередями пиццикато. Шериф отступает под градом жалящих нот и песчаной бури и валится навзничь. Его уносит в потоке песка.
Капитан плавно взмахивает рукой, извлекая всплески чувственных гармоний. Вокруг него из раскрывшихся песчаных родников грациозно всплывают феи и отдаются усладе альтаирского танца межпланетной весны.
Вслед за ними выныривает отец Помощника. Отряхивается и встаёт, уперев руки в бока. Застыв в танцевальных позах, феи хлопают сиреневыми ресницами.
