Через несколько минут он уже укутывал меня в теплый свитер, целуя в ключицу и в изгиб шеи. Собрав вещи в холодной ночи, Хантер увез меня. Снова.

Последующие три дня я жила в четырехэтажном доме, который принадлежал Хантеру, кутаясь в его белоснежных простынях, где я изучила карту его шрамов, шепча напротив его губ, как мне нравилось быть взаперти с ним. Мир мог развалиться на кусочки, и мне было бы все равно.

Однажды днем мы с Хантером работали друг напротив друга на его кухне. Он потерялся в своих фотографиях, а я занималась его веб сайтом, совершенствуя свои посредственные навыки дизайна, пытаясь придать его бизнесу свежее веяние. Он поднял голову, спрашивая:

– Эрин, можешь сбегать в мой кабинет и принести черную папку сверху в правом ящике?

– Конечно. – Я встала, быстро поцеловав его в приподнятые губы, и поспешила по длинному коридору в его кабинет. Порывшись в куче бумаг в его ящичке, я нашла стопку фотографий, на которых был изображен Хантер в камуфляже в пустыне. Сияющая улыбка этого мужчины притягивала меня на каждой из них. Он стоял среди других солдат с оружием в руках или среди отдыхающих у барака. Поддавшись любопытству, я пролистала еще несколько, пока мой взгляд не упал на фотографию Хантера-подростка с кем-то еще. Его улыбка была необычайно мучительна. Исчез блеск его белоснежных зубов, видных в его обычной улыбке, и вместо него стоял недовольный молодой человек, словно скрываясь.

Он уже начал взрослеть, не осталось признаков щуплого, недоразвитого подростка, о котором он говорил тем вечером за ужином. Он был высоким и стройным с едва вырисовывающимися мышцами покрытыми золотыми волосками. И его тело было чистым, без татуировок, кроме римских чисел на костяшках. Первое тату, покрывшее шрамы, которые ему оставил любовник матери. До того, как тот убил ее.

Мое сердце сжалось от боли за мальчишку, которым он был, того, который выглядел, словно призрак, стоя на той фотографии рядом с мужчиной, спасшим в равной степени его жизнь, а после безжалостно разрушившим ее. Во мне бурлила злость, пока я искала знакомого Хантера в потерянных зеленых глазах мальчишки на фото.

В тот момент открылась дверь, и Хантер заглянул внутрь со взволнованным выражением на лице.

– Что ты нашла?

– Фотографию. – Я повернула ее к нему. Странная смесь эмоций отразилась на его лице.

– Джей Ви часто был рядом со мной во время старшей школы. Он хотел убедиться, что я закончу ее. Я этого не понимал, маме было плевать на учебу. Но слава Богу, что он это сделал. – Он взял у меня из рук фотографию и перевернул ее. – После смерти моей матери, я думал, умру с ней. У меня никого не было, пока Джей Ви не взял меня к себе домой и не накормил теплой пищей – даже при жизни мама этого не делала. – Он саркастически засмеялся, нервно запуская руку в светлые локоны. – Джей Ви оплатил ее похороны, забрал тело из морга. Взял все на себя. Сделал ей милую могилку на холме. – Хантер отвел взгляд, заледеневший от вызванных воспоминаниями эмоций. – Я никогда этого не забывал. – Он снова посмотрел на меня. – Джей Ви похоронил мою мать, как она того заслуживала. Может, она и была наркоманкой, но она была потеряна, и винить ее за это я не мог. Она обнимала меня, когда однажды ночью один из ее одуревших от наркоты бойфрендов начал крушить дом, забирая те небольшие деньги, что у нас были. Жизнь была хреновой, но у меня была только моя мама.

Я понимала его, ощущала его боль; я была им.

– Тебе не нужно объяснять, – сказала я, переводя взгляд с Хантера, в глазах которого отражалась его душа, на Хантера с расчетливым взглядом на фото. – Выглядит так, словно он растил тебя как преемника его бизнеса. – Эта мысль внезапно вспыхнула в моей голове.

– Так и было.

Я услышала свое сердцебиение в ушах при его признании, поднимая взгляд на мужчину, стоявшего рядом.

– Он знает, что это никогда не произойдет, – произнес Хантер, его обычно красивое лицо нахмурилось. – Он изменился в последние несколько лет. Он на грани. Можно увидеть, как шестеренки крутятся у него в голове. Ребята сказали, что он принимал поспешные решения. Слишком быстро нажимает на курок. – Хантер взволнованно провел рукой по волосам. – Понятия не имею, что изменилось.

– Может, бизнес доконал его. Ему уже за шестьдесят, да?

– Отставка? – фыркнул Хантер.

– Или правоохранительные органы? Разве они сейчас не борются с преступностью в городе? Я последнее время часто натыкалась на эти брошюры в районе. – Я скривилась, подумав о том, как они начали заполнять городские кварталы в последние месяцы.

– ФБР контролирует Джей Ви. У них взаимопонимание. Джей Ви сокращает преступность на улицах, а федералы смотрят в другую сторону, пока он не выходит за границы.

Я кивнула, позволяя словам усвоиться. Грустно было осознавать, что меня вовсе не удивляла коррупция, охватившая наш город.

– Думаешь, он близок к тому, чтобы пересечь грань? – спросила я, пока Хантер переживал воспоминания, вызванные фотографией.

– Возможно, – пробормотал он, массируя шею.

– Давай. – Я зашла ему за спину и принялась разминать его дельтовидные мышцы. Низкий стон сорвался с его губ, вызывая жгучее возбуждение между моих ног.

– Ты боишься? – спросила я, наконец, фокусируясь на выпуклостях его мышц.

Хантер закачал головой.

– Страх значит поражение. Вера и готовность приводят к результату. – Сейчас в Хантере слышалось больше от солдата, чем когда-либо.

– Ты когда-то снимаешь их? – спросила я, указывая на его жетоны, свободно свисавшие с его шеи. Картинка его, в армейских сапогах и защищающего родину, вспыхнула у меня в голове. Ему к лицу, лучший защитник.

Его пальцы переплелись с моими так, что наши руки соединились на цепи с его военной идентификацией.

– Я никогда их не снимал.

– Почему?

Долгое молчание затянулось между нами.

– Не хочу забывать, что был там, – прозвучал его простой ответ.

– Тебе нужны напоминания? Татуировок не достаточно? – Моя рука отпустила его, коснувшись изувеченных бицепсов и предплечий, читая карту шрамов, покрывающую его кожу.

– Возможно, однажды. Но не сейчас, – сказал он, глядя вдаль.

– Почему не сейчас? – прошептала я, блуждая пальцами по его израненному телу. – Война окончилась. Ты в безопасности.

– Большую часть времени так не кажется, – произнес он быстро, останавливая мою руку своей, прежде чем притянуть меня за талию к себе на колени. – Я сниму их, если они тебя волнуют, – пробормотал он напротив моих губ.

– Если они тебе важны, не снимай, пока не будешь готов. – Я надеялась, что мой ответ его устроит. Хотя не уверена, что этого было достаточно. Этот мужчина умел чувствовать – своим естеством – и заставлял себя переживать воспоминания этого ужаса каждый день. Он был мазохистом, эмоционально насиловал себя этой памятью. Я надеялась, что однажды смогу развеять тучи, затмевающие его самого.

Хантер застонал у моих губ и после отстранился, отбрасывая его фото с Джей Ви на стол и забирая папку, которую он искал.

– Ты выросла в Клирвью, да? – спросил Хантер, пока я выходила за ним из кабинета. Мы вошли на кухню, и его пальцы мгновенно запорхали над клавиатурой.

– Да. – Я вернулась на свое место напротив него за свой экран. – Мама купила там дом, когда мне было два. До этого были в Ист Тауне. Но я не помню жизнь там.

– Ист Таун? Это в ранние восьмидесятые, да? – Лоб Хантера нахмурился, пока он думал.

– Да. А что? – Я подняла взгляд от экрана.

– Ну, это может ничего не значить, если… – Он замолк, опустив взгляд на компьютер, и снова нажал несколько клавиш.

– Ты мог бы помочь мне найти отца? – Мои глаза зажглись от возможности. – Я даже не знаю, захочу ли встретиться с ним, но хотелось бы знать, жив он или нет. Он может даже быть в Чикаго…

– Помедли, – прервал Хантер мое бормотание, пока я наконец не заметила, что он напряженно смотрит на экран.

– Что такое?

– Возможно, это не то, во что бы ты хотела встревать, Эрин. Прислушайся к предостережению своей мамы. Если она говорит, что он…