- В таком случае, - сказал я, отвечая на взгляд полковника, - я сам, как и большинство людей России, возьму винтовку в руки и буду защищать советскую власть, хотя она мне лично, простите, остоебенила.

- Вот, - сказал Георгий Иванович, - вот этих слов я от вас и ждал. И на том, что надо защищать советскую власть, мы с вами и сойдемся. А меня, простите, тоже тошнит от многого.

- Но нужна демократическая перестройка общества... - начал я.

- Свободные выборы, упразднение Органов... - в тон мне продолжил Георгий Иванович. - Превосходная идея, хотя, скажем, не первой свежести. - Полковник оживился и хлопнул в ладоши. - Объявляем свободные выборы. Кто будет выбирать и кого? Интеллигенция выберет? Возможно. А народ? Какой у нас народ, вам, между прочим, хорошо известно. Рядом с вами на "сороковке" и "двадцатке" стоит. Кого он выберет?

- Жуликов, - вдруг прорезался Женя.

- Женя, не лезь не в свои дела, - сказал я.

- Да уж, Евгений Николаевич, - поморщился полковник, - не надо бы вам... Впрочем, как говорится, истина - в устах младенца. А если Органы упразднить вы отважитесь выйти на улицу с наступлением темноты? Короче, нет у нас другого народа, а заниматься массовым перевоспитанием в лагерях мы не собираемся. Уже пробовали. Итак, советская власть не очень хороша, но лучше пока не придумать. Однако не будем углубляться в политическую дискуссию. Когда-нибудь, в другое время... Не льщу себя надеждой вас переубедить в короткой беседе, и не пугайтесь: вербовать - а вы именно этого ожидали? - не намерен. У меня к вам другое предложение. Народ, какой он ни есть, его кормить надо. И власть обязана этим заниматься.

- Не понял, при чем тут мы? - искренне удивился я.

- Ах, Игорь Михайлович, интеллигентный, образованный человек, небось зарубежное радио слушаете, разные "Голоса"?.. Да не прячьте вы глаза, кто сейчас "Голосов" не слушает? Так вот, вы знаете, что хлеб и многие другие продукты питания мы за границей покупаем. Почему у нас все травой поросло - это другой вопрос. Об этом вы новую статейку напишете когда-нибудь. А пока народ кушать хочет. Причем кушать хочет каждый день. И одними обещаниями "светлого будущего" его уже не накормить. Но чтоб за границей жратву покупать, валюта нужна, твердая валюта. И мы выискиваем разные способы. Подчеркиваю - разные. Или не надо народ кормить?

- Но... - начал я.

- Жратва есть жратва, без каких-либо "но", - отрезал полковник. - Вот они, - он показал пальцем на дверь, - дело затеяли, это их забота. Они жулье ловят и вас попутно заплели. Когда рыбак сеть тянет, в ней разная живность трепыхается. Но мы-то к вам давно присматриваемся. Мы оценили ваши, Игорь Михайлович, ум и способность находить разные неожиданные решения в игре. У вас, Евгений Николаевич, - полковник повернулся к Жене, - мы ценим острый профессиональный глаз, расчет, хладнокровие игрока. Именно эти ваши качества нам нужны.

Мы притихли, как мыши, а полковник продолжал уверенным тоном:

- К примеру, окажись вы где-нибудь за рубежом, скажем, на ипподроме в одной из капиталистических стран, вы могли бы выиграть крупные суммы, крупные суммы в твердой валюте, столь необходимой нашему государству? Мой вам совет: забудьте историю с этим билетом. В сущности - мелкие это деньги, пройдут они у вас сквозь пальцы.

- И тогда?.. - подхватил Женя.

И снова я подивился разительному изменению его облика. Профессионал воскрес как феникс из пепла. Холодный, напряженный взгляд игрока, раздувающиеся в азарте ноздри.

Но Георгий Иванович сделал вид, будто не услышал Жениных слов. И продолжал, как бы беседуя с самим собой:

- Хлопцы, чтоб всем было ясно. Мы не можем вмешиваться в дела другого ведомства, мы не можем закрыть это. - Полковник постучал пальцем по картонной папке. - Мы можем лишь взять это к себе. И положить под сукно. Но вы уж нас не подводите. Если вас накажут - это уж ваша печаль, но нас за то, что мы вам поверили...

Тишина повисла в комнате минут на пять. Потом полковник снял телефонную трубку и набрал номер.

- Доложите, что беспокоит полковник Панкратов, - сказал он вроде бы прежним тоном, но мы почувствовали, что он звонит куда-то в очень высокие сферы. Пауза. И опять голос полковника, смягченный на полутонах: - Так точно! Хорошие хлопцы. Есть такое мнение, что их можно послать. Будет исполнено, так точно, понял. Дать соответствующие инструкции, подготовить и в ближайшее время отправить во Францию. Пусть дадут перцу французской тотошке...

Лицо Профессионала не дрогнуло, лишь глаза его пылали, как во время решающего заезда. Но я был весь в испарине, и голова шла кругом.

- Георгий Иванович, - проговорил я заплетающимся языком, - как понять "в ближайшее время", ведь оформление одно сколько времени займет? Характеристика, райком. И с моей-то анкетой!

- А вы шутник, - сказал Георгий Иванович и даже хихикнул, - меня, старика, рассмешили. Оформление, анкеты? Ну, подумайте, уважаемый Игорь Михайлович, к чему нам такие сложности? Вот они, ваши заграничные паспорта. Готовы.

И полковник достал из стола две новые красные книжицы.

- "Утро красит нежным светом стены древнего Кремля, просыпается с рассветом вся советская земля..." - пропел приятный мужской голос, пропел довольно громко, как будто над моим ухом.

Я вскочил с постели, словно меня дернули, а голос игриво продолжал:

- Какого же хера вы, ребята, не просыпаетесь с рассветом?

На другой кровати у стены сидел полуголый всклокоченный Женя, которого, наверно, разбудил тот же голос, и удивленно таращил глаза.

Где мы? Что это за комната? Камера? Нет - чистенькие занавески, тумбочки, большой шкаф в углу. Сад за окном. Но как мы сюда попали?

Воспоминания вчерашнего дня, как куски разваренного картофеля, распадались в моей голове. Допрос в милиции, потом любезный Георгий Иванович, потом все мы трое ужинали в ресторане, заграничные паспорта (нет, паспорта нам показали раньше), поездка за город, поддали еще, видимо, здесь, уже вдвоем с Женей - вон пустая бутылка на столе. Но откуда этот голос?

- Ребята, хватит чесать яйца! - Голос шел как будто с потолка. - Умыться, одеться в темпе, через десять минут зарядка.

"Очевидно, где-то в стене вмонтирован динамик, - подумал я, - но если комната радиофицирована, то можно было услышать все то, о чем мы говорили с Женей, когда остались одни и кончали бутылку. Твою мать! Все рухнуло! Ведь мы такое могли наболтать!.."

Голос, словно подслушав мои мысли, хихикнул:

- Да, ребята, вчера вы себе напозволяли! Сколько глупостей было сказано на один квадратный метр! Мировой рекорд! А вам, Игорь Михайлович, даже как-то несолидно подозревать Георгия Ивановича в сговоре с милицией. Пока мы устанавливали, кто вы такие, - справки наводили, архивы поднимали и прочее, милиция тем временем занималась своим делом. Разные ведомства. Ладно, ребята, насчет вчерашнего - я все забыл. Поняли? Но мне сейчас свое дежурство сдавать. А мой сменщик - человек впечатлительный. Так что вы уж поаккуратнее. И вообще болтун - находка для шпиона. А вам надо привыкать работать осторожно. Бон журне, как говорят французы. До будущих встреч в эфире!

Мы с Женей одновременно скорчили рожи, но комментировать услышанное остереглись. Я первый вышел в коридор, нашел туалет (рядом с нашей комнатой), и пока я там справлял свои надобности, у меня было ощущение, что и туалет прослушивается. Поэтому, чтобы заглушить издаваемые мною звуки, пардон, я все время спускал воду.

На лужайке перед нашим одноэтажным длинным домом выстроилось человек тридцать - вот, оказывается, сколько у нас было соседей! Мужики поджарые, в легких спортивных костюмах. Мы с Женей в своих штатских брюках, наверно, выглядели нелепо.

Зарядка продолжалась минут пятнадцать, но я подумал, что отдам концы - это после вчерашнего, с тяжелой головой, с сердцебиением! Хорошо, что инструктор, проводивший зарядку, не очень обращал на нас внимание.