Вернувшаяся Веся показала взглядом, что никого не нашла и свернулась клубочком вокруг свёртка.

- Ну что мы будем делать с твоей находкой? - Эмпифиэль так устала, как будто весь день провела в седле. Она достала и налила себе чая, аппетит пропал, в горле ужасно пересохло, и села на ближайший валун. Веся, на её вопрос лишь взмахнула хвостом. - Искать маму бесполезно. Видно, что ребёнка специально оставили, а не потеряли. Вот вам и строгие правила, жизнь по законам предков, строгие нравы. Лучше бросить на смерть своего ребёнка, чем быть опозоренной и отвергнутой. А мне что с ним делать?

Риторический вопрос остался без ответа. Посидев и немного успокоившись, Эмпифиэль сняла корзину, переложила продукты в узел, сделанный из шали, и застелив дно второй простынёй уложила ребёнка в импровизированную колыбель. Ребёнок, а это была девочка, даже не проснулся. Прикрепив корзину и узел к седлу, бедный Агат стал совсем похож на вьючную лошадь, со всех сторон обвешанный поклажей, Эмпифиэль направилась в сторону дороги.

- Теперь как можно быстрее надо добраться до населённого пункта. Ребёнок голодный, а накормить его нечем, да я и не знаю как, - Эмпифиэль старалась ободриться, разговаривая с собакой. Та шла рядом и кивала головой в такт словам. - Раз ты её нашла, то и назовём мы её в твою честь, будет она у нас Весения. Только что с ней делать дальше?

Не дождавшись ответа на свой вопрос, Эмпифиэль еле забралась в седло, обвешанное со всех сторон, и пустила, насколько это было возможно, коня рысью.

До самых сумерек ехали не останавливаясь. Горы были везде, и казалось, им нет ни конца, ни края. Ребёнок несколько раз принимался плакать, но Эмпифиэль не могла ему ничем помочь. Спустившись в очередное ущелье с пробегающей по его дну речушкой, Эмпифиэль решила заночевать здесь. Все устали и последний час Веся постоянно отставала, а Агат стал спотыкаться.

Сняв с коня поклажу и седло, Эмпифиэль достала из корзины младенца. Сверток снова был мокрый и пищал. Агат направился к речушке, а Веся крутилась вокруг.

- Опять сырой и пищит, - разговаривая толи с младенцем, толи с собакой, толи сама с собой, констатировала Эмпифиэль. - У нас и завернуть его больше не во что и надо как то накормить. Вот ты Веся знаешь как их кормят? И я нет. Тогда давай сначала завернём её в сухое.

Из сухого остались только полотенца, вторая простыня да покрывало, но покрывало было очень большим, да и спать Эмпифиэль на чём-то надо. Выкинув мокрые тряпки и постелив на дно корзины полотенца, а ребёнка завернув в оставшуюся простыню, Эмпифиэль положила младенца обратно в корзину и приуныла.

- Не готова я ещё стать матерью. И не смотри на меня так, - обратилась к лежащей рядом собаке Эмпифиэль. - Не готова. Ну не вызывает он у меня умиленья. Я его боюсь. И как его кормить? И чем? Молоком? Давай сначала попробуем дать ему воды.

Эмпифиэль налила в кружку воды, подумала и добавила в неё немного чая, чтобы было потеплее и задумалась. Как влить в такой крошечный ротик воду? Ребёнок может захлебнуться и опять весь будет мокрый. Что за напасть!? Хоть плач. Младенец и плакал. Взяла ложку, чуть приподняла свёрток под головой и стала вливать по капельке воду в открытый ротик. Ребёнок сначала проглотил, потом поперхнулся, потом закричал ещё громче.

- Я не могу! - нервы сдавали, руки опять начали трястись, а ребёнок совсем разревелся.

Посидев и немного успокоясь, зачерпнув ещё ложечку, Эмпифиэль стала капать в приоткрытый ротик, делая большие промежутки, чтобы вода успела стечь внутрь. Постепенно ребёнок успокоился и стал делать сосательные движения. Так смешно получалось, что Эмпифиэль даже немного расслабилась. Сколько ребёнку требовалось пищи, Эмпифиэль не знала, и когда ротик закрылся, капать перестала. Вытерла мокрое личико, накрыла корзинку сверху курткой и отставила в сторону. Пора было поесть самой и накормить Весю с Агатом. И спать. Как же она устала и хотела спать.

Выспаться не удалось. Ребёнок периодически начинал плакать, выли толи волки, толи шакалы, ухали совы. Веся постоянно вскакивала и спина сразу начинала мёрзнуть. Агат нервно переступал ногами почти у самой головы Эмпифиэль. Чуть забрезжил рассвет, Эмпифиэль поднялась. Ещё одну такую ночь она не переживёт. Ребёнок опять был мокрый и пищал. Пришлось завернуть его в тёплую кофту. Если так пойдёт дальше, то вещей у неё совсем не останется. Повторив вчерашнюю процедуру кормления и уложив ребёнка в корзину, Эмпифиэль занялась собой, насыпала зерна Агату и накормила Весю.

Солнце встало, запели маленькие птахи и настроение улучшилось. Дорога шла вдоль речушки, в которую со всех сторон впадали маленькие ручейки, русло постепенно расширялось, по берегам стали попадаться разлапистые сосны, начинало заметно припекать. Эмпифиэль ужа начала подумывать о привале когда русло реки сделало крутой поворот, вырвавшись из подступивших с обеих сторон отвесных скал, и открылся вид на море. Эмпифиэль ни разу в жизни не видела такой красоты. Она остановила коня и не могла оторвать глаз, перед ней раскинулась сказочная панорама. Русло реки резко уходило вниз, вода набирала скорость, и перекатываясь между валунами журчала и искрилась от яркого солнца. Сквозь кроны сосен просматривались крыши домов, всевозможных расцветок, вся эта пестрота спускалась в сторону моря, по которому словно лебеди плыли прекрасные корабли. И всё это было словно на ладони, только руку протяни. Она уже любит этот город. Осталось только сделать так, чтобы город принял и полюбил её.

Улица, на которую выехала Эмпифиэль, резко уходила в низ. Дома за низенькими заборчиками пестрели разными формами и красками, создавая ощущение праздника. Люди не обращали на неё внимание, спешили по своим делам, и как и дома не были похожи друг на друга. Доехав до первого перекрёстка, Эмпифиэль остановилась, не зная куда ехать дальше, большая дорога, разделяла город пополам. По обе стороны от неё, куда только хватало глаз, стояли большие дома, улицы разбегались в разные стороны, спешили люди, двигались повозки и верховые. Эмпифиэль покрутила головой и увидела молодую женщину, торговавшую на тротуаре разной мелочью.

- Светлого дня, - не спускаясь с Агата, обратилась к женщине Эмпифиэль.

- И тебе не хворать, - улыбнулась женщина. - Что-то желаешь купить красавица?

- Жильё хочу купить или снять, как получиться. Вы не подскажите, куда мне можно обратиться?

- Ну, в центр и ближе к морю даже не суйся, цены там я тебе скажу жуть, одни богатеи живут, - женщина вышла из-за своего прилавка и подошла ближе. Повернулась на восток и махнула рукой. - Ты лучше поезжай вон в ту сторону и поспрашивай на улочках, уходящих в горы. Может там, что себе и подберёшь. Конечно, далеко от центра, но зато тихо и гораздо дешевле. У нас, чем дальше от моря, тем дешевле.

- Спасибо.

- Да не за что, - женщина с улыбкой посмотрела на Эмпифиэль. - Как обустроишься, приходи, подберём тебе бусики или серёжки, а то совсем ты бедная без украшений.

- Обязательно у вас что-нибудь куплю, - улыбнулась в ответ Эмпифиэль. Невозможно было смотреть на эту жизнерадостную женщину и не улыбаться.

Проехав вдоль тротуара буквально четыре дома, показалась первая улочка, уходящая вверх. Эмпифиэль притормозила и подождала мужчину, спускающегося в её сторону.

- Светлого дня. Не подскажите, на этой улице кто-нибудь продаёт или сдаёт дома?

- Да, вроде нет, - чуть задумавшись, ответил мужчина. - Дальше поспрашивай, может чего и найдёшь.

Проехав ещё немного, показалась очередная улочка уходящая вверх. С противоположной стороны дороги, улицы также разрезали город на равные участки, только уже убегали вниз и становились шире. Остановившись, Эмпифиэль стала ждать, когда кто-нибудь появиться с любопытством наблюдая кипящую жизнь незнакомого города. Надо бы узнать название города, только как? Едет, едет девушка через весь город, а как город называется даже и не знает.

- Кого-то ждёшь красавица? - раздался мужской голос со странным акцентом.