Молодую невестку с внуком забрала к себе семья деда Золтана, в квартиру 4 дома № 10 по Тверской-Ямской. Когда в Москве объявляли воздушную тревогу, мама, завернув малыша в одеялко, бежала вместе со всеми на станцию метро «Маяковская». Феликс признается: «Когда по телевизору (теперь все реже и реже) показывают знаменитые кадры кинохроники, запечатлевшие спасавшихся от немецких бомб москвичей именно на этой станции, я волей-неволей в каждой молодой красивой женщине с ребенком на руках вижу свою мать».

После войны мама осталась работать в Москве, а маленького Феликса отвезла на воспитание бабушке – Марии Ивановне, простой владимирской крестьянке, не знавшей грамоты и ставившей вместо подписи в ведомостях за трудодни отпечаток большого пальца. Бабушке непросто было справляться с «импортным» внуком, способным с младых ногтей выказывать мадьярский нрав. Феликс врастает в сельский быт, познает деревенское просторечие, щедро пересыпанное острым словцом, на которое Мария Ивановна большая мастерица. Мама приезжает из Москвы с гостинцами и письмами от отца.

Шли годы. Черноволосый мальчишка Феликс Партош растет экзотическим цветком среди картофельно-капустной рассады. Не похожий на простых деревенских пацанов ни внешностью, ни привычками, он выглядит явным инородцем. Не зная такой национальности, как венгр, сельская ребятня кликала мальчика «куреем», так звучало на владимирско-деревенский манер слово «еврей» (кем же еще может быть явно не славянского вида малец?). Родную бабушку ставит в тупик имя ее удивительного внука. Вместо непроизносимого для нее «Феликс» она называет его то «Филюс», то «Фикус».

Заботливый папа передавал для сына заграничные вещи и подарки, которые в трудное послевоенное время казались настоящим чудом. Красные кожаные сапожки, безнадежно испорченные во время «диверсионной операции», тоже были папиным подарком. Феликс, уже тогда любивший «пофорсить», страшно переживал по поводу их безвременной кончины. Фурор среди мальчишек произвела не виданная доселе забавная игрушка – прыгающий цыпленок. Сохранилось несколько красивых рождественских открыток от отца: «Моему дорогому сыну Феликсу! Никогда не забывай папу, папа тебя очень любит. Я тебе посылаю игрушки, конфеты и печенье. Играй, кушай на здоровье… Твой папа. Крепко и крепко тебя целую. Будапешт, 23 декабря 1946 года».

Феликс и кушал, и играл. Причем играл совсем не в том смысле, какой папа вкладывал в свой наказ. Горячая кровь не давала мальчишке покоя. Помимо любви к свободе и кострам в чистом поле, обнаружилась страсть к игре, самой азартной из которых у мальчишек считалась «об стенку». Конечно, азарт стоил денег, а где их было взять? Быстрый ум тут же родил авантюрную идею: потихоньку таскать яйца из бабушкиного курятника и сдавать их на заготовительный пункт. Приемщица в нарушение установленных правил, запрещающих расчеты с детьми, принимала яйца у малолетнего торговца. Получив вожделенные монетки, а три копейки тогда составляли целый капитал, мальчишка немедленно мчался к дружкам по игре и у стенки, где разворачивалось действо, получал первый опыт азарта, погружаясь в радость выигрыша или горечь поражения. Позже в жизни ему пригодится еще одно умение – хорошо прятаться. Его «сотрудничество» с заготпунктом не могло долго оставаться секретом для бабушки, виртуозной матерщинницы, и юному аферисту часто приходится отсиживаться у друзей, пережидая семейные лингвистические бури. В память о тех бурных сценах Феликс сохранит любовь к эффектным диалогам.

В остальном детство маленького венгра ничем не отличалось от жизни простых русских мальчишек. «Помню корову, – вспоминает Феликс, – пережевывающую сено в темном подворье и тяжело дышавшую, вкус парного молока и аромат облупленных куриных яичек, вынутых прямо из сенного гнезда и сваренных в чугунке. До смерти боялся я ночевать на сеновале, потому что в углу под скатом шевелились огромные пауки. И убегал куда-то за реку, если знал, что нынче мимо окон понесут на кладбище покойника. Вся деревенская жизнь проходила перед глазами. Все это, вместе взятое, называется «малой родиной».

Но в конце 40-х у Феликса появился шанс сменить «малую родину». Этот случай, сдобренный односельчанами шокирующими подробностями, включая овчарок и автоматчиков, потом много лет будоражил деревню. Папа Феликса, расстроенный разлукой с сыном и, по всей видимости, исчерпавший аргументы в споре с женой, отношения с которой к тому времени разладились, следуя старинному цыганскому обычаю, решил попросту… выкрасть ребенка. На этом фоне кража его сыном бабушкиных яиц имеет, выражаясь словами другого известного авантюриста, «вид невинной детской игры в крысу».

 Диверсант с ангельской внешностью Феликс Партош. 1947 г.

Однажды, в теплые летние сумерки, в деревню на большой скорости влетел черный «виллис», в котором сидели братья Ласло и Андрей Партоши. Неожиданные гости села Головино, облаченные в военную форму, принялись расспрашивать изумленных селян о местонахождении Феликса. Всполошилась вся деревня. Головинцы сообразили, что речь идет о «курее Филюсе». Двоюродная сестра Феликса Рая огородами увела мальчугана из бабушкиного дома и спрятала в подполе у соседей. Мария Ивановна тем временем с трудом держала оборону перед натиском иноземного зятя.

Ни бабушка, ни односельчане не подвели – дислокация Феликса осталась тайной. Вконец расстроенный отец унесся в Москву, сверкая глазищами и что-то выкрикивая на родном языке, сопровождаемый синхронным переводом и авторскими комментариями бывшей тещи… Увидеть сына он сможет только много лет спустя, в Венгрии, куда приедет с группой комсомольских активистов Владимирщины юный корреспондент районной газеты Феликс Медведев. К тому времени наш герой уже поймет, кровь каких необычных предков течет в его жилах.

Едва научившись грамоте, Феликс пристрастился к чтению книг.

Оформив развод с мужем, Татьяна Ивановна вернулась из Москвы. Устроившись библиотекарем Дома отдыха московского завода «Машиностроитель» в поселке Иваново, она увезла туда сына. Именно здесь Феликс получает навыки общения с публикой, выступая в концертах самодеятельности. Выходя на сцену, он ощущает не трепетное волнение начинающего артиста, а радостное возбуждение – ведь сейчас весь зал будет смотреть на него, такого замечательного и талантливого. Примерно в это же время в Дом отдыха приезжает 12-летний Володя Высоцкий (об этом Феликс узнает только через тридцать лет, познакомившись и подружившись с его мамой, Ниной Максимовной Высоцкой). Обоим мальчишкам пока невдомек, в какой причудливый узор сложится калейдоскоп жизни…

Тем временем создалась новая семья – Татьяна Ивановна вышла замуж за Николая Медведева, учителя истории в местной школе. Ему пришелся по сердцу своенравный пасынок с революционным именем, и спустя некоторое время по решению взрослых Феликс обзавелся новыми фамилией и отчеством. Так Партош стал Медведевым.

Правда, нового главу семьи Феликс довольно долго игнорировал, невзирая на настойчивые просьбы мамы называть его отцом. Возможно, потому что он еще помнил настоящего папу, а, может быть, потому что мама была чересчур уж настойчива, и в душе упрямого сына запылал огонь противоречия. Тот самый, что принесет ему в будущем и славу, и неприятности. С годами Феликс принял отчима, простого, сердечного человека, и подружился с ним, но за всю жизнь так и не решил, как к нему обращаться и не обращался никак.

К 1953 году оба Медведева неплохо продвинулись по карьерной лестнице: Николай Александрович, верный партиец, стал председателем колхоза, а двенадцатилетний Феликс – внештатным корреспондентом районной газеты «Новая жизнь». Спустя год его заметки начнут появляться в областной молодежной газете «Сталинская смена».