«Наконец-то его хоть что-то проняло, — подумала Алена. — А то рассуждает о женитьбе таким же тоном, каким мог бы обсуждать жизнь на Марсе».

— Не все ли равно? — в голосе Алены помимо ее воли послышалось злорадство. — Главное — не в тебя.

Однако сбить Ивана оказалось не так-то просто.

— Нет, не все равно. — Он снова говорил ровно и спокойно. — Ты собираешься выйти за него замуж?

— Нет.

— Почему?

— Это невозможно. Он женат.

Иван усмехнулся:

— Существует такая вещь, как развод.

Алена не удержалась и обреченно вздохнула:

— Он никогда не разведется.

Иван пожал плечами:

— Тогда зачем он тебе? Из-за глупого увлечения ломать себе жизнь?

— Мне все равно.

— Даже так…

Вот теперь в его голосе явственно прозвучала боль. Алене вдруг стало его жаль. Она погладила его по рукаву:

— Не сердись на меня…

Иван отстранил ее руку:

— А я и не сержусь. Знаешь, в моей жизни всякое бывало, бывали ситуации и похуже. Но я добился того, чего добился, потому что обладаю одним ценным качеством. Я умею ждать. Поэтому всегда получаю желаемое.

Нет, он непробиваем! Алена покачала головой. Она устала с ним спорить.

— Знаешь что, — попросила она, — я хочу домой. Поймай мне, пожалуйста, машину.

Он хотел еще что-то сказать, но посмотрел на нее, пожал плечами, послушно шагнул с тротуара и поднял руку.

Мысли, бродившие в ее голове по дороге домой, нельзя было назвать веселыми. Жизнь, продуманная и отлаженная, в один месяц распалась на мелкие кусочки, как плохо склеенная чашка. Несомненно одно: Иван — прошлое, так и не ставшее будущим. И как не похожа та Алена, которая мечтала заполучить его в мужья, на Алену сегодняшнюю!

Алена была уверена, что Володя ей позвонит.

Почему она это знала? Кто может объяснить, почему два человека, месяц назад и не подозревавшие о существовании друг друга, вдруг оказываются связаны накрепко, неразрывно…

Она знала, что не уйти от того, что должно случиться. Она будет с ним, будет, несмотря ни на что — ни на его жену, ни на моральные обязательства, которыми он себя опутал. Несмотря на то, что за эту любовь ей самой придется очень дорого заплатить. Она ко всему готова, лишь бы снова очутиться в его сильных руках, почувствовать его губы на своих губах, получить то, что они так и не получили…

Но он не позвонил ни на следующий день, ни потом.

Тогда она сама решила пойти навстречу неизбежному и позвонила первая.

Алена стояла на углу Садового кольца и улицы Чехова, вглядываясь в поток машин. Но когда перед ней притормозила знакомая «Вольво», она все равно вздрогнула от неожиданности.

— Садитесь скорее, здесь остановка запрещена, — сказал Городецкий.

Подобрав длинный плащ, Алена забралась на переднее сиденье. Когда-то она уже ехала в этой машине. Кажется, это было сто лет назад…

Лицо Городецкого было напряженно-хмурым, рот плотно сжат, глаза смотрели прямо перед собой.

— Вы помните, куда ехать? — спросила Алена.

Он не ответил — только кивнул головой.

Машина в общем потоке ползла со скоростью едва ли тридцать километров в час. Молчание становилось напряженным.

Когда Алена днем звонила в офис «Элиты», у нее поджилки тряслись от страха и волнения, но голос звучал вполне бодро. Вышколенная секретарша без звука соединила ее с Городецким.

— Вас слушают.

Услышав в трубке его голос, Алена чуть не потеряла сознание.

— Здравствуйте, Владимир Сергеевич, — ей удалось проговорить это почти спокойно. — Вас беспокоит Алена Арьева.

Секундная пауза.

— Здравствуйте, Алена.

Ей показалось или его голос действительно чуть дрогнул?

— Я хотела поговорить с вами о статье.

Опять пауза.

— Да?

— Она готова.

— Вы хотите, чтобы я ее прочитал?

Алена собралась с духом:

— Конечно, но есть одно «но». Подвернулось очень выгодное предложение — напечатать статью о вашей фирме в газете «Сегодня», только материал надо сдать не позже завтрашнего утра, — Алена врала так вдохновенно, что сама почти верила своим словам. — А у меня что-то случилось с компьютером, я не могу перебросить файл на дискету…

Она выжидательно замолчала. Володя вежливо спросил:

— Может быть, дискета плохая? Вы не пробовали взять другую?

— Пробовала, все равно ничего не выходит, — Алена набрала в легкие побольше воздуха: — Вы в компьютерах разбираетесь?

Он действительно усмехнулся или ей показалось?

— Да. Вам нужен совет?

— Боюсь, что по телефону я все равно ничего не пойму…

В трубке молчали. «Господи, помоги мне! — подумала Алена. — Я нахальна, я вешаюсь на шею, но пусть все получится так, как я задумала!»

— И что же? — наконец спросил Городецкий.

Алена мысленно зажмурилась и выпалила:

— Не могли бы вы сами ко мне приехать?

На этот раз пауза показалась ей такой же длинной, как путь из варяг в греки.

— Я освобожусь после шести, — сказал Володя, и у нее отлегло от сердца.

Однако пока они доехали до улицы Миллионщикова, напряжение спало. Алене даже удалось завязать некое подобие разговора. Точнее, говорила в основном она — трещала без умолку, не позволяя возникнуть тревожной паузе.

Войдя в Аленину квартиру, Володя с любопытством огляделся. Да, интересное жилище! Совсем не похоже, что здесь живет молодая женщина. Ни одной игрушки-побрякушки, никаких декоративных вазочек и салфеточек. Минимум мебели — раздвижной диван, шифоньер, книжные полки, письменный стол и компьютер в углу. И на стенах ничего не висит — за исключением копии старинной гравюры с видом Москвы. И чисто — ни пылинки не видно на полированных поверхностях. Но это не чистота операционной — несмотря на внешний аскетизм, квартирка выглядела милой и уютной. Может быть, уют создавали веселые цветные занавески, а может быть, еле уловимый запах свежести и лаванды, витающий в воздухе.

Алена внешне безмятежно наблюдала за его реакцией.

— Хорошо у вас! — невольно вырвалось у Володи.

— Я рада, что вам нравится.

Опять эти сводящие его с ума ямочки на щеках! Чтобы отвлечься от их созерцания, Володя сразу принял деловой вид и шагнул к компьютеру:

— Давайте посмотрим, что с ним.

Но Алена загородила ему дорогу:

— Давайте сначала я вас покормлю. Вы же после работы.

Ее рука дотронулась до его плеча. От этого прикосновения его словно окатило горячей волной. Ну почему его так тянет к этой женщине! Кажется, что между ними пробегают электрические разряды, как будто они оба в грозовом облаке. Вот и сейчас ему больше всего на свете хочется подойти к ней вплотную, сгрести ее в охапку и впиться губами в ее губы. Зачем она стоит так близко… Но Володя постарался ничем не выдать своих чувств. Он отступил на шаг и сказал нейтрально:

— Спасибо, я не голоден.

Она просительно улыбнулась:

— Но кофе-то выпить можно!

Против ее улыбки он устоять не смог:

— Ну, разве что кофе…

Через пятнадцать минут он уже сидел в маленькой кухне и маленькими глоточками пил обжигающий напиток. Она сидела напротив, положив подбородок на сцепленные пальцы, ее лицо было так близко… Еще немного, и он не выдержит. Володя слегка кашлянул и спросил первое, что пришло в голову:

— Так значит, вы написали о нашей поездке?

Она улыбнулась и вдруг сказала:

— О чем ты говоришь? Тебе же совсем не об этом хочется говорить.

Он отшатнулся от неожиданности. Рука, державшая чашку, дернулась, и кофе пролился на стол. Она бесстрашно смотрела на него.

— А ты… Ты разве знаешь? — голос его прозвучал глухо и сдавленно.

— Да. — Алена чувствовала себя, как в детстве на качелях: страшно и внутри все замирает. — Да. Я давно знаю.

Их разделял стол. Ни один из них не двинулся с места, ни один из них не знал, что сейчас скажет, и потому никто не выбирал слов.