– Хопс! – громко позвал он, маня рукой в свою сторону. – Поступило первое разумное распоряжение «сверху». Нам нужен переговорщик.

– Мне позвонить в агентство, сэр?

– Нет, у вооруженной группировки свои требования, – разъяснил мужчина, видимо старший полицейский, судя по разговору. – Нам нужен близкий родственник одного из заложников. Это требование обусловлено желанием террористов воздействовать на переговорщика морально и повысить панику вокруг театра.

– Они привлекают к себе внимание, – догадался Хопс, потирая лоб замерзшими пальцами.

– Так и есть.

– Мы не можем идти у них на поводу! – возразил третий мужчина, присоединившийся к коллегам сразу следом за Хопсом. – Ведущий переговоры должен быть опытным сотрудником службы безопасности с превосходным умственным и физическим здоровьем, способным сохранять самообладание в трудных ситуациях! Мы можем притвориться и сыграть роль родственника, Престон!

«Сэмюель Престон – капитан полиции, – пронеслось в голове у Томаса, пока мужчины продолжали разговор на повышенных тонах.

– Не выйдет, – спокойно ответил капитан, подкрепляя слова бесспорными аргументами. – В большинстве своем, террористы – это пушечное мясо, но сегодня мы столкнулись с группой «Дженсона». Нам уже давно известно об их существовании, однако, до сегодняшнего дня они не проявляли совершенно никакой активности, видимо, готовились к чему-то грандиозному. И теперь мы можем наблюдать весь масштаб трагедии, которая неминуемо произойдет, если не предпринимать никаких мер!

– Не раз в роли переговорщиков выступали журналисты, политики или даже близкие под присмотром психолога-консультанта, – поддержал Хопс капитана.

– Это дела не меняет! – настаивал мужчина, недовольный ситуацией. – Где вы найдете подходящего человека для переговоров с Дженсоном? Этот чертов ублюдок психологически неустойчив! Он способен на все что угодно!

– Я могу попробовать! – заявил Том.

Мужчина приблизился к полицейским и обратил на себя пристальное внимание капитана Престона. Крис даже сообразить ничего не успел, а его друг уже стоял рядом с полицейским автомобилем, решительный и уверенный в собственных силах, будто на съемочной площадке очередного остросюжетного фильма. Да, Томас ощущал в себе прилив необычайной энергии, он готов был встретиться с опасностью, получить бесценный опыт, все что угодно, только бы не стоять на месте и не мучиться в неизвестности!

– Простите, кто вы такой? – громко осведомился один из полицейских, возражавший капитану на протяжении всего разговора.

– Меня зовут Том, и я готов выступить в роли переговорщика.

Престон внимательно осмотрел добровольца с головы до ног, сохраняя молчание.

– Вы являетесь родственником одного из заложников? – негромко уточнил Хопс, поглядывая на репортеров, толпящихся неподалеку.

– Да! – уверенно заявил Томас. – В театре выступала моя девушка.

– Капитан? – полицейский обратился к мужчине, который все еще молчал и просчитывал все возможные варианты. – Что скажете?

– Приведите сюда агента Томлисон! – громко попросил Престон, попутно обращаясь к Томасу. – Ведение переговоров об освобождении заложников – благородное и рискованное занятие. Ошибки могут усугубить ситуацию. Вы это понимаете?

– Да, понимаю, – Том качнул головой, – но я готов сделать все возможное, если необходимо выполнить требование группы «Дженсона».

– А вы, видимо, подслушивали наш разговор, – протянул недовольный полицейский. – Я против привлечения гражданских лиц к такой серьезной операции, Престон!

– У нас нет выбора, Моррис! – напомнил капитан. – Ах, как вовремя! Мисс Томлисон!

Мужчина подозвал к себе психолога-консультанта: приятную женщину средних лет, она сжимала в руках какую-то папку с документами, и выглядела уверенной и непоколебимой. Мисс Томлисон прошла вперед и остановилась между Томасом и Престоном.

– Мы нашли добровольца, – рассказал капитан, кивая в сторону Хиддлстона. – Проверь его и, если он нам подходит, проводи ко мне за оцепление.

– Будет сделано, сэр!

Женщина сдержанно кивнула и повернулась к Томасу. Несколько секунд она наблюдала за ним, присматривалась, изучала и, наконец, заговорила:

– Ведущий переговоры должен обладать следующими качествами: эмоциональной зрелостью и устойчивостью, а это значит, что оскорбления, ругань и насмешки его не задевают. – Женщина сильнее прижала папку к груди. – Когда вокруг переговорщика царят тревога, страх или замешательство, он полностью сохраняет спокойствие и присутствие духа.

– Это мне под силу, – заверил Том.

– А как на счет желания слушать, убеждать, устанавливать контакты? – продолжала Томлисон, внимательно наблюдая за реакцией Хиддлстона, анализируя на ходу его ответы. – Скажите, вы обладаете практическим умом, здравым смыслом и тонким чутьем? Сможете действовать в ситуации неопределенности, и возьмете на себя такую ответственность, как переговоры с террористами?

– Да, я же сказал.

– Почему вы так уверены в собственных силах, хотя и не обладаете специальной подготовкой? – уточнила женщина, склоняя голову набок.

– Видите ли, я профессиональный актер, и умею сдерживать себя.

– Разве в жизни вы также непроницаемы, как перед камерой, когда вживаетесь в роль и забываете о личных проблемах?

– Именно так и есть! – Томас кивнул. – Я умею сохранять хладнокровие, а вывести из себя меня можно только в крайнем случае.

– Вы уверены?

– Да! – твердо ответил мужчина. – Ведь вы поможете мне, не так ли?

– Разумеется, я смогу оценить психологическое состояние захватчиков, а также самого переговорщика, – согласилась девушка, жестом призывая Тома следовать за ней в сторону оцепления. – Я не вмешиваюсь в переговоры, чтобы сохранить максимум объективности. Сейчас я уже оценила вас, как человека, который действительно может попробовать себя в роли переговорщика, но прежде, чем вы начнете работать вместе с капитаном, я обязана рекомендовать вам формы ведения переговоров.

– Я вас внимательно слушаю! – заверил Том, осознавая, что на этот раз он оказался вовлечен в эпицентр настолько невероятных событий, в которые и поверить было невозможно. Он предложил свою помощь не задумываясь о последствиях, но при этом не собирался отступать. У мужчины появился шанс увидеть Анастейшу живой и невредимой. Ради этого стоило побороться не только с захватчиками театра, но и с самим собой!

– Для начала отбросим формальности. Ты должен общаться с террористом в положительно окрашенных словах и предложениях, – заговорила мисс Томлисон, начиная свой короткий инструктаж. Том слушал внимательно, стараясь запомнить каждое слово, проанализировать. – Никогда не говори: «никогда», «я не могу», «нет». Разговаривай постоянно. Понимаешь, когда люди говорят, оружие не стреляет.

– Хорошо, я понял!

– В разговоре ты не должен использовать долгих пауз. Желательно, чтобы ты поддерживал диалог постоянно. Не оценивай и не принижай личность террориста. Психологическая оценка во время переговоров недопустима! – женщина внимательно посмотрела на Тома. – Твоя реакция на требования захватчиков должна быть максимально корректна. Побольше говори о том, насколько ты веришь террористу, что постараешься помочь не только своим родственникам, но и ему, сможешь выслушать его. Всегда следует помнить, что в достижении договоренности заинтересованы, прежде всего, террористы, взявшие заложников.

– Я слышал о том, что группа «Дженсона» готовила себя к массовому самоубийству. Они не требуют ничего взамен, – возразил Том, заглядывая женщине в глаза.

– Твоя непосредственная задача – заговорить Дженсона! – рассказала агент, продолжая посвящать мужчину в его новые обязанности. – Чем дольше ты говоришь с ним, тем больше он отвлекается, а это дает время спецназу подобраться к зданию. Запомни это!

– Хорошо.

– И, еще кое-что… – женщина остановилась у оцепления, тихо добавляя: – Не заставляй захватчика слишком долго ждать. Реагируй на его слова так, как среагировал бы родственник, то есть будь убедительнее.