– Но, разве так можно? О какой любви может быть речь, если мы не равны?

– Посмотри на нас с Сергеем, ты считаешь, что мы не любим друг друга? Мы любим, любим настолько, что готовы умереть за жизнь другого. Но я знаю, что Сержи главный, что он надо мной доминирует, что я подчиняюсь его приказам и не могу им командовать. Я могу им манипулировать. Это разные вещи. В неравном браке это нормально, каждый должен знать место. И мы счастливы, покуда я слежу за хозяйством, а он работает и приносит деньги. Я могу делать все, что захочу, но не посягаю на его власть надо мной. Он мой защитник, он мой возлюбленный, он мой любовник и опекун. Если он не против, то я делаю, что хочу. Если он скажет «нет», то я не стану ничего предпринимать, пока он не изменить свою точку зрения под напором моих уговоров. Вот, то, что должно быть между вами с Шелом. А пока что вы приятели или, быть может, друзья.

– Ясно, – Ева с трудом переваривал его слова, пытаясь скорректировать своё отношение и понимание.

– И последнее, про секс, – улыбнулся Мик. Он приподнял полосы с шеи и показал собеседнику шрамы на шее, ровные круглые точки, которые, скорее всего, сильно кровоточили. – Он любит дикость. Его стезя – животный секс! Прогугли, сразу найдешь отличия. Я шлюха в бывшем, поэтому мне все равно как, но, по правде, из всех вариантов, это один из самых грубых и классных видов секса, он будоражит что-то в подсознании, это круто! Шел не устоит, и, готовься быть покусанным, котенок всегда кусается!

После этих слов везунчик оставит мужчину одного. Тому нужно было время, чтобы всё переварить, а Мику вдруг приспичило потрахаться, от одних только воспоминаний!

«Шел очнулся, врачи отдали нам его домой.» – гласило сообщение, прислано под вечер от Макса. Ева как раз в этот момент сидел с Никой, и малышка тотчас потребовала, чтобы мужчина позвонил ему.

– А вдруг ему нехорошо? – попытался противостоять он.

– Тогда бы его не отдали домой!

– Но вдруг они его отдали, потому что дома есть полноценный сертифицированный врач?

– А что значит сертифицированный?

– У него есть сертификат, который подтверждает, что он имеет право лечить людей, потому что обладает достаточными знаниями.

– А, ясно. Все равно позвони, если будет нельзя, то он нам об этом скажет!

– Тогда позвоню Арону!

– Хорошо, звони ему, – кивнула Ника, отложив книгу и подсев поближе.

Она была укрыта одеялом и привалилась к мужчине, который сидел на этом самом одеяле. До этого они вместе читали.

– Добрый вечер, Арон! – заулыбалась малышка, как только появилось изображение Арона. – Могу я поговорить с папой?

Принц посмотрел в глаза Евангелу, улыбнулся Нике и пошел в сторону её спальни. Шел расположился там. Ева постарался отогнать от себя раздражение, накатившее от этого факта. Он уже сдерживал себя, но буря в душе все так же мешала спокойно жить.

– Шел, тут Ева с Никой звонят, поговоришь? – спросил Арон, заглянув в комнату.

Шел стоял у шкафа и оторвался лишь для того, чтобы взглянуть на коммуникатор и красноволосого.

– Как ты, Ника? – спросил он, вернувшись к своему занятию.

Евангел посмотрел в сторону, чтобы только не выдать смерч в душе. Не хорошо столь остро реагировать на его слова, особенно, если их можно трактовать и менее неприятно, но, может быть Ева и в правду хорошо знал Шела, а может у него просто зашкаливало раздражение, но, мыслил он исключительно в сторону неприязни.

– Все хорошо, Ева со мной сидит, Мик нам вкусно готовит, а Сергей постоянно уходит на работу. А ты как?

– Нормально. Врачи отпустили, просканировав мой мозг и не нашли никаких отклонений, – это он сказал уже скорее хозяину. – Как Мик?

– Расстроен, постоянно хмурится, прям, как Ева, – призналась Ника, сжав губки в полоску и улыбнувшись. – Я тоже была расстроена…, но Ева сказал, что нам не стоит плакать по папе, ведь он предпочел бы увидеть наши улыбки.

– Он прав, – Шел наконец отвернулся от шкафа и закрыл дверцу. Арон покорно стоял у дверного косяка и держал коммуникатор в сторону котенка. – Тако просил, чтобы мы не плакали по нему нигде, кроме похорон. Ему там хорошо, да ведь?

– Откуда мне знать? – пожала плечами малышка, погрустнев.

– А как ты чувствуешь? – Шел подошел ближе. На его лице запеклась маска равнодушия, которая бросалась в глаза, Евангела это очень сильно обеспокоило, а вот Ника, кажется, даже не заметила.

– Ему без нас одиноко.

– Он попал в лучший мир, всех нас он ждет с распростертыми объятьями, а здесь мы можем только поминать Тако и повторять, как сильно любили его, чтобы он появился где-то еще таким же сильным и прекрасным человеком.

– Хорошо. Я люблю тебя, папочка, а люблю вас обоих, и пусть у нас очень странная семья!

«Да ты даже не представляешь насколько!» – ухмыльнулся Евангел про себя.

– Уже десять часов, Ника, не пора ли тебе спать? – неожиданно отвернул на себя камеру Арон. – Надо соблюдать график, а то заболеешь!

– Но… я не хочу спать! – воспротивилась девочка.

– О, поверь мне, когда ты вырастешь, ты будешь любить спать, – засмеялся Евангел. – Давай, действительно ложиться, я устал, да и время позднее.

– Эх, – Ника скинула с ног одеяло и полезла к краю, чтобы пойти умываться. Как только она скрылась за дверью, Ева окликнул Арона.

– Что думаешь? Все так плохо, как предрекал Сергей?

– Нет, он стабилен. И, он говорит о тебе на «Вы»… готовься к разборкам!

– Опять, – Ева тяжело вздохнул и потер переносицу.

– Не знаю, опять или нет, но он ждет разборок, по нему это видно. Провоцирует и не вылезает из своей брони, приезжайте завтра, передашь Мику?

– Да.

– Тогда пока, уложи Нику.

– Уж постараюсь. Спокойной ночи!

====== Эпизод 3: Обретение. Глава 16 (часть 2). ======

Насколько сильно можно любить человека? Кажется, что это просто не имеет смысла, ведь любовь – это любовь, будоражащее ощущение привязанности и огромное влияние, которое правит и настроением, и даже, зачастую, логикой. И правы те люди, которые не ждут от влюбленных ничего хорошего.

Шел никого не вышел встречать. Арон объяснил это тем, что он еще не так хорошо себя чувствует, правда, врачи заверили, что в этом ничего такого нет, да и сам он, по правде говоря, догадывался, в чем сокрыто дело. Котенок хотел бы выйти, но искренне не хотел видеть Евангела, так что, пришлось выбрать из двух зол меньшее, Мик и Ника переживут. Шел остро ощущал, что запутался, сейчас ему казалось это важнее всего, остальное оставалось за гранью понимания. Нужно было во всем разобраться, иначе душу продолжал губить яд домыслов и предположений.

– Хоть что делай, но чтобы отобедал со всеми, – заглянув в библиотеку, заявил Арон, как всегда сверкая глазами.

Шел оторвался от книги и посмотрел на него.

– Ты меня понял?

– Да-да, понял… Ева очень зол?

– Зол, не сомневайся. Через двадцать минут я накрываю на стол, до этого соизволь поприветствовать всех, и я прекрасно знаю, что ты нагло притворяешься. Ты мне-то лапшу не вешай на уши, – принц пакостно улыбнулся и вышел, так и не услышав, что о нем думает котяра.

Шел же вновь посмотрел на трижды вычитанные строчки, которые не откладывались в голове под напором мыслей. План был.

Котенок редко хотел драться, драться до крови и пота, но сейчас у него было именно такое состояние, ему очень хотелось выпустить из себя боль, ему так этого хотелось, как не хотелось никому. Наверное, впервые было с ним такое, тем более что не на ком было сорваться. Увы, но срываться будут на нем, это точно. Тяжко вздохнув и закрыв книгу, он встал с насиженного места, подошел к двери, выключив по пути свет, выглянул в коридор, проверяя местность, только после чего пошел к Нике. Да, Шел готовился к этому чудному моменту, и ожидал от него многого, так что будучи во всеоружии, он вздрагивал только от одного: самого будущего мужа.

Квартира благоухала чистотой, Арон заимел такую вот привычку, мыть все, что вокруг, если есть повод беспокоиться или отгонять мысли, в общем, он так отвлекался от всего, что творилось в его голове. Вот и сейчас, куда не взгляни, все блестело и радовало глаз. Пообедали они тихо, Шела трясло, он смотрел сугубо в свою тарелку, а Ева наблюдал за ним, практически не позволяя проглотить кусок.