Зато я познакомился с нашим соседом, который тоже был младшим мужем. Правда их семья относилась не к Фаворитам, а к Высшим, и еще у них были два пса, с которыми мы сразу начали цапаться. Ну не люблю я собак! А они не любят меня. Между нашими домами действительно были разительные отличия, так мало того, Малис еще и троих детей воспитывал. Он, вообще был из слуг, да еще и бесправен, но ради него муж развелся с матерью троих поскуденышей и забрал его в свою семью. И порода Высших чувствовалась во всём! Наглости у них было до краёв! И если у взрослых она еще как-то нормировалась, то дети – это был настоящий кошмар. Малиса они не воспринимали, вели себя просто отвратительно, но, ни муж его не отпускал, ни гаденыши от дома отказываться не хотели. Так и жили. А Малис, так как вырос в семье слуг, с трудом терпел невежество младшего поколения.
Я пару раз приглашал его к нам на чай, да и к ним тоже приходил, но мужей мы обоюдно решили не знакомить, как и детей. А знаете, чем это закончилось? Можно догадаться! Ева обвинил меня в измене! Вот просто так, за то, что в гости без него хожу! Аргументы проверить по коммуникатору или спросить у моего «любовника» он отвергал.
– Тебе не кажется, что он просто пытается тебя выбесить зачем-то? – спросил Малис, отпивая чай. Он был неплохо сложен, хотя его фигура не шла с моей ни в какое сравнение, он был домоседом и чистюлей, а я был стриптизером и королем ШКА, мы вообще были из разных миров. Но, тем не менее, с ним было приятно общаться.
– Ага, да только зачем? – меня действительно волновал этот вопрос, и только поэтому я еще не начал орать в ответ. Я не понимаю, чего он этим пытается добиться! Ну хоть убейте.
– Спроси у него…
– Если это действительно из-за чего-то, то он использует это как еще один повод наругать меня…
А вот Мик действительно был занят размышлениями. Мне из него ничего вытянуть не удалось, но, я прочно уверовал, что Сергей нас покалечит, если везунчик придет к кому-то странному выводу. Ну кто ж знал, что на него так повлияют мои слова!
====== Эпизод 3: Обретение. Глава 26. ======
POV Шел.
– Раз-два! Два! Два!... Вертись! Да не бойся ты, черт, не упадешь ты! – надрывался тренер.
Я встал с колен на ноги и перевел дух. Батут оказался страшноватым испытанием. Мне не хватало сноровки, и я через раз запарывал наш полет. Михо уже устал ругаться на меня, поэтому молча останавливался вместе с музыкой. Было жарко, воздух гудел, казалось, что с каждым нашим новым подскоком он впитывает наше тепло, и в зале становится нестерпимо душно.
– Михо, иди, передохни, – помахал рукой тренер. И мой беловолосый напарник спрыгнул на пол и пошел в сторону туалетных комнат. Мне продыху давать никто не собирался. – Шел, у тебя же получается вертеться, почему ты то и дело не доводишь движение и падаешь?
Я пожал плечами и шмыгнул носом. Две помощницы поднялись на край батута, заставив меня идти по качающейся поверхности им на встречу. Они выдали мне полотенце, салфетки и средство от насморка. Блин, сколько же возьни.
– Спасибо, – поблагодарил я, с трудом выжимая приемлемую улыбку.
– Да не за что! – распылись девушки, в спешке покидая моё общество. Им велели следить за моим здоровьем и удобством, но не мешаться под ногами, поэтому и без того радостные, что им выдали именно меня, они бегали то туда, то сюда.
– Почему нельзя меня заменить на батутах? – спросил я у тренера, уже не в силах даже смотреть на красную сетку под моими ногами.
– Потому что так сказали Айрис и Фауст. Ты партнер Михо, и если мы будем заменять тебя каждый раз не батутах, то ничего хорошего из этого не выйдет.
– Но, блин, я кот, мне неудобно находиться в подвешенном состоянии. Как говориться: «кто родился ползать, тот летать не сможет».
– Мне наплевать, что там говорят. Давай, делай! От и до! – помахал мне мой мучитель, включая музыку.
Под проигрыш я возвращался на исходную позицию, не имея никакого желания продолжать себя мучить. У меня болела спина, задница и ноги, а руки были все в ожогах, а всё потому, что я не мог крутануться на высоте 5 метров через голову. Это было страшно! Когда подлетаешь достаточно высоко, чтобы батут казался несколько меньших размеров, чем есть, то возникает ощущение, что ты сейчас просто упадешь куда-то на пол. Срабатывает инстинкт самосохранения и всё моё тело сковывается в тиски, желая прижаться к земле. И вот опять…
– Шел! – заорал тренер, негодуя, а я рухнул на красную сетку батута и вцепился когтями, чтобы не отлететь, да лег пузом. Блаженство – земля… ну, почти она. А на выступлении у нас будут еще и воздушные подушки, которые будут подбрасывать нас еще выше. Боже, на что я подписался? Кошмар какой! – Шел, да что мне с тобой делать?
– Не знаю, – сдавленно выдал я.
– Вот почему со страховкой ты делаешь всё нормально, а без – одно безобразие?!
– Я думаю, что вы догадываетесь почему! Потому что там нет риска вылететь за пределы, и я не могу разбиться о пол!
– Ладно… давай с страховкой. Девочки, позовите Михо!
Что он еще задумал? Я посмотрел на нашего мучителя и увидел лишь то, что он уходит за страховочными ремнями. Странно. Столько часов меня мучить. Может он с Айрисом договорился сделать страховку на сцене? Айрис меня жалует….
Тренер вернулся, конечно, со страховочными ремнями, это да, но он кинул их около себя и сложил руки на грудь.
– Давайте, чего смотрите! Под счет! Шел, чего встал? Делай, давай!
Без ремней? Да иди ты!
– Я кому сказал? – взревел он, доводя меня до бешенства. Командовать он тут мной будет! Да иди ты в то самое место, где солнца не видно! Думаешь, что от того, что ты положил страховку около себя, я вдруг избавился от своего страха? Мне Евангела дома хватает, который до сих пор доводит меня до белого каления. Уж поверьте, мне хватает ора и злости.
Заметив, что я стою на месте, Михо прекратил прыгать, и чуть пройдясь, чтобы угомонить ходящий ходуном батут, сел в позу лотоса и устало посмотрел на меня. Тренер смотрел в сторону входа. Так, значит, мы кого-то ждем. Ладно. Давайте подождем. Злость клокотала во мне бешеным зверем, всё собиралось воедино, и ссоры дома и неудачи здесь, всё скапливалось в один тугой клубок ненависти и презрения. А я так же смотрел на мир вокруг и пытался потушить его своим благоразумием, да только вот правильно ли это? Держать всё в себе?
– Чего звал? – Айри вошел в зал, принеся за собой мрачную тучу. Недосып, мелкие проблемы с реализацией, постоянное администрирование, гигабайты информации, всё это было с ним.
– Да вот, – тренер махнул рукой в мою сторону. – Он не может прыгать без страховки, боится упасть, – и его голос был покрыт слоем грызи, вызывая отвращение.
Желание сделать как минимум гадость так и лезло, но я упорно продолжал стоять на месте и сверлить его взглядом. Айрис посмотрел на нас с Михо с полминуты, улыбнулся и, подозвав к себе нашего доставучего тренера, что-то ему прошептал. Тот кивнул, понятливо заблестел глазами в мою сторону и разрешил визуализатору идти.
– И кстати, Жан, извини, конечно, но тебе не следует так грубо обращаться с нашим Шелом. Кошки довольно мстительны, особенно бархатные сфинксы! – напоследок бросил Айри, после чего скрылся за дверью. А я оскалился, чем напугал моего мучителя. Люблю Айриса, он всегда знает, что нужно сделать и сказать.
Дальнейшая наша тренировка пошла легче, но всё равно Жан от своей особенности не мог избавиться в одночасье. Раньше, скорее всего, он и не задумывался, с кем имеет дело, да и Михо всегда лояльно сносил ор, его это только подначивало больше, а вот я терпеть этого не хотел, может, при других бы обстоятельствах, но сейчас мне хватало того, что твориться дома.
В конце концов, наша тренировка с ремнями подошла к концу, и мы пошли в душ, думая кто о чем.
– Скучный сегодня день, не находишь? – бодро заметил мой напарник.
– Ага, – чувствуя себя совершенно разбитым, выдал я.
– Может, кофе выпьем, перед тем, как по домам разъехаться?
