Через день в поместье вернулись Мик и Сергей, но вместо ожидаемой радужной атмосферы счастья они шкурой ощутили весь холод разлада. Евангел и Шел будто были чужими друг другу…
– Шел, что случилось? – поинтересовался везунчик, поймав кошака за чтением. Сероволосый парень полностью предпочел спрятаться от всех и вся за книгами, возможно странно для других, но для Мика – это был самый банальный шаг, на который мог только пойти его братишка. Верный показатель того, что что-то случилось нехорошее.
– Оставь меня, – велел котенок, вернув взгляд на шершавые листы. В объятьях желтого света, исходящего от большой лампы над его головой, Шел сидел в кресле, укрывшись пледом и сняв коммуникатор на тумбочку.
– Нет уж, Шел, ты мне расскажешь, что у вас случилось, и после этого, может быть, я отстану. Хотя, на твоем месте я бы на это не рассчитывал. Так по какому поводу вы с Евой объявили негласную войну? Между прочим, Ника волнуется, – Мик скинул часть пледа с подлокотника и против желания котенка сел рядом.
– Он запретил мне вылизывать детей, да и вообще… ведет себя так, будто я жалкая помеха на его пути. Если он не хочет меня видеть – пожалуйста, я буду прятаться…
– Ты что-то сделал?
– Понятия не имею. В последнее время всё, чем бы я ни занимался, награждается его злым взглядом, я уже и не знаю, что происходит, – котенок смотрел в сторону, не скрывая расстройство в голосе. Это состояние нельзя было назвать «плохо», нет, оно не терзало душу и не травило сердце ядом, да и чисто физически ничего такого, но, тем не менее, что-то противное в нем было. Совершенно не хотелось разговаривать с кем-либо, мысли и подавно были, казалось, настолько вялыми, что думать не получалось. Книги, с их красочными начинками были настоящим спасением, сбежать в другой мир и забыться – лучший вариант, но, как же, Мик же всегда придет по следу, только хорошо это или плохо Шел не мог решить.
– А спросить его? Поговорить, разобраться?
– Нет. Я сейчас вообще никого видеть не хочу, честное слово.
– Даже меня? – по-детски надулся везунчик.
Шел посмотрел на него совершенно безжизненным взглядом и резанул:
– Тебя тоже.
– Бу. Ты злой какой-то, – котенок отвернулся обратно и вернул всё своё внимание книге, а Мик усмехнулся чему-то понятному только ему и поцеловал в макушку его любимого вредного кота. Нет, он не мог на него злиться, только не он. Их связь была слишком прочной, чтобы испытывать хоть малейшие колебания от таких вещей. Они могут излить друг другу душу, послать куда подальше или оскорбить, но всё это будет проходить через внеземные фильтры добра и любви, о, нет, между ними невозможно зародить обиду или ссору, нет, слишком они хорошо друг друга знают.
Шел улыбнулся, ощутив прикосновение губ к своей голове. Они могу довериться друг другу, и это у них не отнять.
Парни сидели в большой библиотеке, за рядами книжных полок, под светом большой лампы с белым абажуром и в полной гармонии, прислонившись друг к другу, один читал, а другой, прикрыв глаза, наслаждался их немым общением.
– Здравствуй, Алисия, – поздоровался Сергей, войдя в детскую. Женщина улыбнулась и кивнула в ответ. Лука возился в манеже. – Не знаешь, где Ева, Шел или хотя бы Ника? Я уже час их ищу, да никто не глаза не попадается…
– Хех, да, со мной так же, – почему-то грусть наползла на её личико. – Раньше я на них наталкивалась постоянно, а сейчас никого не видно. Хотя, где Ника, я знаю, она тут с мальчиком из прислуги подружилась, его Кико звать, милый сорванец. Они, скорее всего, сад обследуют или где-то в поместье бродят.
– Друга себе нашла, да? Это хорошо, полезно.
– Да, тут ты прав.
Фотограф без спросу сел в одно из кресел и посмотрел на женщину, которая сидела на «полу» специального огромного манежа, присматривая за сыном. Да, ссора Шела и Евы гадко повлияла на атмосферу во всем доме.
– А где эти двое, ты не в курсе?
– Понятия не имею, – вздохнула женщина. – Шел уже день, как в детской не показывается. Ника его найти не может, Лука полностью на моем попечении, а Евангел с утра и до поздней ночи на работе… я даже не уверена, спят ли это «господа» в одной кровати….
– Даже на обеды не выходят?
– Нет, о чем ты, я, конечно, понимаю, что Шел сейчас подавлен, Ева действительно сорвался ни с того, ни с сего, но бросать детей из-за ссоры – это преступление…
– Шел бы не бросил, если бы не был уверен, что они будут под надежной опекой.
– Да, я понимаю…. Однако я уеду через четыре месяца, а к тому времени надо бы, чтобы Лука полностью привык к ним. Шелу, конечно, он всегда рад, он сын своего отца, такой же кошара, а вот Ева всё еще за пределами….
– Блин, ну что за неугомонная парочка? Вечно у них какие-то проблемы, когда нас нет!
– Хех, видимо, быть вам судьями и примирителями в этой семье.
– Да уж…
– Нет, его здесь нет, – заключил Кико, вылезая из кустов.
Ника стояла около него и хмурила лобик. Белое платье было, конечно, очень удобным, но только не для того, чтоб лазить по земле, поэтому приходилось доверять это сложное дело новому другу. Мальчишка улыбнулся маленькой госпоже и вытер лоб, размазав грязь по лицу. Девочка улыбнулась уголками губ и подошла к нему, чтобы вытереть измазанное личико одним из своих платков.
– Ай… спасибо, – Кико уже привык к такое заботе в лице хозяйской дочери, она иногда вела себя прямо как его мама, но в то же время с ней было куда интереснее, чем с взрослыми. – А с чего ты вообще решила, что твой папа будет прятаться в саду?
– Ну, помнишь, я спрашивала тебя о коте…, где бы он мог быть…
– Да.
– Мой папа мутант, и, если ему что-то не нравится – он будет вести себя, как кот.
– Такого не бывает!
– Ты просто моего папу не знаешь! – усмехнулась девочка, уперев руки в бока.
Они с Кико вообще познакомились совершенно случайно, скажем так: это была судьба. Мальчиков не выпускали наверх, где обитали представители более знатного класса, но по счастливой случайности Ника оказалась в гостиной-саду именно тогда, когда Кико решился на разведку. Их встреча была нелепой и очаровательной в одно и то же время. Какого же было воодушевление малышки, когда она поняла, что этот мальчик теперь будет её постоянным другом, что она будет видеть его каждый день, а не думать, как было бы здорово вновь встретить того или иного человека на площадке. Мик тянулся к ней, зная, какого это, быть единственным ребенком в окружении огромного количества взрослых, но теперь у неё был друг, и всё равно, что он мальчишка и к тому же всего лишь слуга.
– И всё равно, мне кажется, что это бесполезно. Его здесь нет…
– Думаю, ты прав, – неохотно согласилась Ника, задумавшись. – Он, должно быть, где-то в доме, и читает…
– Тогда он должен быть в библиотеке!
– Но мы же там были…
– Может быть теперь он там!
– Может быть, – улыбнулась девочка.
Кико улыбнулся в ответ и посмотрел на часы.
– Ой, Ника, пойдем скорее, сейчас время обеда. Твой папа просил меня присматривать за тобой, поэтому, если мы не придем сейчас на обед, то я, скорее всего, получу…
– Не получишь, – отмахнулась Ника. – Пойдем.
Ей так нравился этот мальчик, такой послушный, веселый, умный, а еще, совсем немного, наивный. Дочь Тако смотрела на него и понимала, что счастье теперь рядом. Лучший друг – что нужно еще? Да, пока она ребенок большего ей, пожалуй, и не надо, это взрослые вечно думают о чем-то сложном и не понимают простой истины: друг – это главное, что может быть у человека! Можно жить без семьи, можно не иметь ничего, но если есть друг, родственная душа, которая не предаст, то всё, абсолютно всё, покажется каким-то менее страшным, что ли. Вместе вы пройдете дальше, потому что будете ощущать поддержку.
Ника смотрела на их сцепленные руки, на торчащие во все стороны черно-красные пряди, на тонкую шею и совсем еще детское телосложение этого мальчика, и всё это заставляло её улыбаться. Она посмотрела на небо, на верхушки зеленых старых деревьев, ощущая тепло чужой руки, крепко держащей её ладонь, и окончательно решила, что не отпустит этого мальчишку, он станет её лучшим другом, как Мик и Шел.
