Дилан бросает смешок, ведь все знают о моей любви к азиатской кухне. Подхожу к двери, наклоняясь, чтобы взять пакет.

- Терпеть не могу роллы, так что поем что-нибудь по дороге, - отвечает парень. Я улыбаюсь, выпрямляясь, и отворачиваюсь.

Тихий щелчок.

Торможу.

- Твоя мать написала хлопья. Думаю, это тебе, но ты их не особо ешь в последнее время. Их нужно брать? – Дилан задает вопрос, но я не слышу. Медленно оборачиваюсь, щурясь. Смотрю на ручку двери, не моргая. Делаю шаг, затем ещё.

Показалось? Я что, уже окончательно рехнулась?

Но мой рот распахивается, когда вижу, как ручка медленно, осторожно опускается. Дверь не открывается, ведь на ней порядка трех замков, а щелчок был один.

- Черри, не беси меня, - голос Дилана заставляет меня подпрыгнуть.

Пищащий гудок бьет в ухо. Зарядка скоро кончится.

Я отхожу к лестнице, но каждый шаг дается мне с трудом, ведь паника и страх уже захватили разум.

- Д-Дилан, - шепчу. – Ты ведь в магазине?

- Ты совсем тупая? Я же сказал, что…

- Дилан, кто-то вскрывает замок, - я не контролирую эмоции, поэтому голос срывается.

- Что? – парень понижает голос.

Я поднимаюсь по лестнице, все время оборачиваясь, и твержу одно и тоже:

- Кто-то пытается открыть дверь, Дилан, - дыхание выходит из нормы, поэтому начинаю трястись, стуча зубами.

- Ты уверена? Это может пьяная Зои никак не может открыть замок, или твоя мать вернулась, - пытается убедить меня в обратном.

Я торможу, оборачиваясь, и смотрю в сторону двери. Щурюсь, приглядываясь. Мои руки дрожат, а боль в ногах вызывает слезы. Молчу, слушая тишину.

Щелчок. Уже громче.

По виску стекает пот. Вытираю его, пытаясь восстановить дыхание. Кусаю ногти, прислушиваясь.

- Черри, - Дилан подает голос. – Если тебе страшно, то набери 911, - слышу хлопок дверцы машины. – Кто-нибудь может знать, что ты одна дома?

Я начинаю перебирать в голове имена знакомых, но потом вспоминаю, что ни с кем особо не контактировала последние… Последние несколько месяцев.

- Черри?! – Дилан повышает голос, поэтому я срываюсь на плач, прикрывая рот ладонью:

- Я не знаю! Никто! – мои зубы стучат, а всхлипы становятся громче. Думаю, потирая горячий лоб. Хмурюсь, прикрывая глаза:

- Черт, точно…

- Что? Кому ты, блять, сказала?

- Случайно проговорилась… - всхлипываю. – Мужчина, который нам доставляет пиццу и почту…

Дилан пыхтит в трубку:

- Блять, этот мудак…

- Что мне делать? – пищу, понимая, что без помощи ничего не смогу сделать сама.

- Так, успокойся, возьми домашний телефон и набери 911. Главное не отключайся, ты меня поняла? - Дилан пытается говорить спокойно. – Я уже еду.

Я бегу наверх. Домашний телефон есть на втором этаже. В коридоре, на тумбочке. Свет горит, поэтому я чувствую себя уверенней. От паники начинает болеть голова, а приступы тошноты заставляют сгибаться всем телом. Беру трубку, поднося к уху. Набираю 991.

Свет гаснет, а гудки в трубке прекращаются.

Замираю. Трубка выпадает из моих рук.

- Черри? Ты вызвала полицию? – кажется, его голос только что дрогнул.

Весь дом поник в темноте. Это значит лишь одно.

- Он уже в доме, - сглатываю.

- Что? Ты позвонила 911?! – он кричит на меня.

- Кажется, он обрубил электричество… - шмыгаю носом.- А счетчик… Он…

- В доме, в гостиной, - голос Дилана становится тише. – Черт! Ты, блять… - замолкает, останавливая себя. – Блять, тогда звони с мобильного, Черри.

Я боюсь. Мне не хочется прерывать связь с Диланом. Я, черт возьми, с ума сойду, если…

Пищащий гудок. Кажется, мое сердце замерло. Оно не бьется, а дыхание больше не срывается с губ. Я медленно опускаю руку, смотря на экран телефона.

Выключен. Он отрубался. Зарядка села.

И я застыла. В воздухе, в пространстве. Я потерялась в темноте.

Одна. Здесь. Одна.

Тяжелые шаги, от которых скрипят ступеньки лестницы.

Нет, я не одна. Здесь он.

Медленно перебираю ногами, отходя к своей комнате. Осторожно открываю дверь, смотря перед собой. Я ничего не вижу. Слишком темно.

Но было то, что куда чернее темноты.

Силуэт. Я отчетливо видела его, когда закрыла дверь, вздрогнув от тихого щелчка. Ключи. Я не смогу найти их в темноте. Времени не было. Шаги уже слышны за дверью, поэтому мычу, прижимая к губам обе ладони, и бегу к шкафу, открывая дверцы. Залезаю, закрываясь, и пытаюсь отойти как можно дальше, прижимаюсь к стене.

Скрип.

Я не могу остановить это тяжелое дыхание. Давление в висках увеличивается, а сердце уже сошло с ума, причиняя мне боль. Сжимаю губы, стараясь не мычать. Слезы обжигают кожу.

Шаги. Он шаркает. Он здесь.

Сжимаю глаза, трясясь от страха, который выжимает все мои силы. Мой разум мутнеет, и я вот-вот потеряю сознание, но держусь.

Не слышу, как он передвигается по комнате. Медленно скольжу вниз, ведь ноги больше не держат меня. Прижимаю колени к груди, прислушиваясь.

Но кроме биения собственного сердца ничего не слышу.

Хочется смочить пересохшее горло, но боюсь сглатывать. Щурю мокрые глаза.

Эта тишина убивает, ведь ты не знаешь, что там происходит. Ты понятия не имеешь, где он.

Опускаю руки, прислушиваясь.

Ничего, абсолютно.

Большими глазами смотрю в сторону щелки. Ничего не вижу. Темнота.

Готовлюсь выдохнуть, но вдруг до ушей доносится тяжелое дыхание. Темнота в щелке становится чернее, и в следующую секунду дверцы шкафа распахиваются.

========== Глава 30. ==========

***

Дверь не была закрыта, поэтому противно скрипела под давлением тяжелой руки.

Его встретила темнота.

Щупает стену, находя выключатель. Щелкает, свет зажигается. Он вновь его выключает. Электричество есть. Сглатывает, проходя внутрь. Тишина. Она в одно мгновение просочилась под кожу, вызывая мурашки. От неясности, от неизвестности, неопределенности.

Дилан вошел. Дверь сама закрылась за спиной, поэтому даже свет от фонаря прекратил освещать коридор. Парень хмурится, прислушиваясь.

Главное, не растеряться. Вот, о чем он думал.

Собраться, сосредоточиться. Он впервые в такой дерьмовой ситуации, когда просто не знает, что делать. Дилан вызвал полицию, но не может сидеть на пороге, ожидая приезда патрульных. Он сойдет с ума, изведет себя полностью, если сам не выяснит, где, черт возьми, эта Чарли? Что с ней? Успела ли она спрятаться? Здесь ли этот мужчина?

Узнать хоть что-нибудь.

Или сойти с ума.

Идет к лестнице, щурясь. Он не видит. Практически ничего. Но парень сосредоточен. Прислушивается к каждым звукам.

Спотыкается о пакет, замерев на месте. Смотрит в сторону лестницы. Тишина. И тьма. Проглатывает приступы тошноты, вызванные нервами.

Да, Дилан встревожен. Он, мать твою, вне себя, ибо всего этого можно было бы избежать. Дура Чарли, выставив на показ свое эго, не согласилась поехать с ним в магазин. Вот, что из этого вышло. Впредь эта дура будет умнее.

Дура, дура, дура.

Дура, которая сведет его с ума.

Скрип ступенек сравним с разрывающимися петардами. Дилан нервно кусает внутреннюю сторону щеки, сжимая губы. Выходит на второй этаж, хмурясь, ведь из комнаты Чарли сочится тусклый свет. Скорее всего, горит настольная лампа, но по-прежнему Дилан ничего не слышит: ни шарканье ног, ни обычного шума. Ничего, абсолютно.

Медленно подходит к проему двери, чувствуя, как пальцы хрустят при сжатии ладони в кулак. Напряжение. Оно витает в воздухе, засоряя легкие. Дилан пытается успокоить дыхание, привести ритм сердца в порядок.

Ему, как человеку с нестабильной психикой, нельзя так нервничать.

Осторожно, аккуратно. Заглядывает в комнату, хмурясь: действительно, мерцающая лампа стоит на тумбочке, плохо освещая помещение. Окна зашторены, а возле открытого шкафа на полу лежат скомканные вещи. Дилан нервно проходит языком по нижней губе, делая еще шаг. Буквально ощущает, как его легкие сжимаются от нехватки кислорода, когда возле стола видит Чарли. Девушка лежит на спине. Неподвижно. Глаза её закрыты, а руки аккуратно сложены на животе.