Удивленно изогнула бровь, когда Дилан наклонился к моему лицу, присматриваясь:

- Твои зрачки дергаются. Это нормально?

Отвожу взгляд, почесав щеку:

- Не знаю, я пока не проходила обследование, - помню, как Сандра отмечала, что мои зрачки поддергиваются.

- Обследование? – Дилан трет лицо ладонями. – Ты чем-то больна?

- Нет, - отвечаю резко и уверено, ведь это так.

- Ясно, - парень вновь кладет голову на подушку.

Видно, что нам обоим неудобно. И это мне не нравится. Мы просто не знаем, как себя вести, но и говорить обо всем не хочется. Боюсь, что это только ухудшит ситуацию. При этом Дилан не выделяется особой любовью к беседам. Он вообще не сильно говорлив.

Мой телефон вибрирует. Лениво сажусь на кровати, заставляя себя потянуться к тумбочке, которая находилась возле кровати. То есть, мне пришлось немного наклониться над Диланом, оперевшись на его плечо ладонью. И парень не оставил это без внимания. Я вернулась в нормальное сидячее положение. Дилан тоже присел, собрав ноги в позе йога, что выглядело забавно. Он трет лицо, хмуро смотря на то, как я подношу телефон к уху, отвечая:

- Да?

- Чарли? Это Сандра, - я сразу узнала её голос, поэтому улыбнулась.

- Утро доброе.

- Извини, если рано, просто не могу дозвониться до матери твоей.

Дилан внимательно смотрит на меня, вопросительно кивая. Я не могу уделять внимание сразу двоим, поэтому отвожу глаза, из-за чего Дилан приоткрывает губы, возмущенно щурясь.

- Мне ей передать что-то? – облизываю губы.

- Да, - женщина вздыхает. – Я уезжаю. Беру отпуск. Мой отец болен, придется ехать в свой родной город.

- О-у, - хмурюсь. – Ладно, то есть, мне сказать маме, что тебя не будет какое-то время? Как же она без тебя? – спрашиваю в шутку, ведь чуть что, моя мать сразу обращается к ней.

Поднимаю глаза на Дилана, и по коже пробегает холодок.

Он смотрит на мои губы.

Заметил, как я прошлась по ним языком? Или что? В чем причина этого его пристального взгляда, от которого хочется зарыться под одеяло?

- Думаю, она переживет… - Сандра начинает о чем-то верещать в трубку, но теперь все мое внимание подарено парню, взгляд которого встретился с моим. Я больше не могу обрабатывать ту информацию, что поступает от женщины, ибо Дилан приблизился к моему лицу. Его нос касается моего лба, а какой-то ровный взгляд по-прежнему опущен на глаза, которые отвела в сторону, пытаясь хоть что-то уяснить из того, что говорит Сандра.

Он что, издевается надо мной?

Мои щеки наверняка выдают мое состояние. Мне жарко, хоть его дыхание не такое горячее. Мычу в ответ, чтобы хоть как-то проявить себя в беседе с доктором. Дилан ухмыляется, видя, как мне неудобно, и немного наклоняет голову, чтобы коснуться моей щеки носом.

Я вообще заметила, что он часто это делает. Ему словно нравится тереться носом о кожу.

Или, ему нравится, как я пахну?

Пф, бред. Ему не нравится аромат вишни. Это факт.

- А что насчет обследования? – задаю вопрос, но под конец мой голос обрывается. Дилан хмурится, когда я хочу отодвинуться от него. Он накрывает мой затылок ладонью, возвращая лицо к себе. Касается губами моих губ, но я верчу головой.

Его забавляет мое поведение, но мне не весело. Я говорю по телефону, хотя теперь вообще не могу сообразить, что несет эта женщина, ведь в голову ударил никотин. Закусываю губу, отодвигаясь от Дилана к стене. Парень закатывает глаза, что-то недовольно ворча, и поднимается, слезая с кровати. Я теряюсь, боясь, что могла разозлить его, поэтому нервно кусаю губы.

Но, взглянув на будильник, Дилан поднял брови, сев в кресло. Кажется, он не привык вставать рано.

- Ладно, мне пора, - Сандра уже прощается? Черт, я прослушала про обследование. Думаю, мать в курсе, когда оно у меня, так что беспокоиться не о чем.

- Хорошей вам поездки, - киваю. – До свидания, - убираю телефон от уха.

- Она больная? Звонить в такую рань, блять, - что ж, вот и знакомое ворчание.

Я решаюсь проигнорировать, ибо не хочу портить себе настроение с самого утра. Слезаю с кровати, спотыкаясь на ровном месте.

- Когда ты научишься смотреть под ноги? – Дилан хмурится, повернув голову в мою сторону. Я выпрямляюсь, смотря на него с возмущением:

- Кто-то явно не в настроении, так что, оставлю тебя, - поднимаю ладони, мол сдаюсь.

- Куда ты? – он не меняет тон.

Беру кофту на молнии, натягивая на плечи:

- Нужно прибраться на кухне. Не думаю, что Зои сделала это. Мама будет в ярости, - цокаю языком. – И еще я не желаю терпеть твое плохое настроение, так что оставлю тебя одного, - бросаю, усмехаясь, и направляюсь к двери.

Ускоряюсь, ведь слышу, как Дилан поднимается с тяжелым выдохом:

- Только утро, а ты уже раздражаешь.

Что ж, кажется, между нами ничего не изменилось. Он все тот же ворчливый задира, а я… Я – глупый ребенок, который свято верит в перемены его характера.

Но он вряд ли изменит свое отношение ко мне.

Но он же целовал меня. Вчера, и буквально несколько минут назад пытался, тогда в чем дело?

Зачем целовать того, кто раздражает тебя?

Логика умри.

Выхожу в коридор, направляясь к лестнице.

Слышу его шаги за спиной. Тяжелые, ленивые.

- Куда ты так вдарила? Медленнее никак? – ворчит.

Ворчит, ворчит, ворчит. Господи, это его стиль жизни.

- Хочу убедиться, что мать не заметила беспорядок, - нарочно ускоряюсь. Правда, ноги болят. Обычно такое бывает после пробежки. Ноют суставы.

- Блять, да что с тобой? – Дилан ругнулся, повысив голос. Я шокировано распахиваю рот, оборачиваясь:

- Ч-что, прости?

- Ты ведешь себя странно, - он сунул руки в карманы штанов, остановившись. Смотрит на меня. Серьезно, не моргая. Хмурится и щурит глаза. Весь комплект, из которого состоит его грозный и недовольный вид.

- Это я веду себя странно? – почему я заикаюсь? Мой язык заплетается, и произносить слова трудно, но это никак не связано с нервозностью. Чувствую я себя уверено, хоть и рассерженно.

- Ты решил испортить мне настроение с самого утра? Прости, - отворачиваюсь, продолжая идти. – Я на это не поведусь, кретин, - слово-паразит. Само выскользнуло.

- Блять, Черри, - слышу за спиной.

Вот мы и вернулись к «кретину» и «Черри». Так и до «девственной башки» недалеко.

Спускаюсь, не думая о том, что он плетется за мной, демонстративно вздыхая и ворча. Сворачиваю к кухне, открывая двери: просто безумие. Разбитая посуда по всему полу, стол по-прежнему перевернут, высохшие подтеки от еды и кофе. И все это убирать мне. Вряд ли Дилан поможет.

Складываю руки на груди, желая опереться на дверную раму, но именно в этот момент Дилан оказывается по ту сторону, поэтому опираюсь плечом на него. Парень бросает на меня короткий взгляд, когда я отскакиваю от него, как от огня.

- Отлично, - прохожу дальше, осматриваясь. Дилан же медленно перебирал ногами, потирая шею ладонью.

- Как удачно, что вы здесь, - строгий голос пробрал до мурашек. Кажется, мы с Диланом одновременно взглянули друг на друга, после чего обернулись. В дверях стояла мать. На ней был строгий черный костюм. Женщина сложила руки, войдя на кухню, и оценивающим взглядом осмотрела все вокруг:

- И так, знать не желаю, что тут у вас произошло, - смотрит на Дилана, как бы намекая, что уверена в его вине. – Но, чтобы этого всего, - кивает на перевернутый стол, - не было, - теперь переводит взгляд на меня. – Ты убираешь сегодня весь дом. У нас давно не было влажной уборки.

Я приоткрываю губы, но молчу, не желая показывать своего возмущения. Опускаю глаза в пол, виновато почесав красную щеку. Мать вновь смотрит на Дилана, который явно открыл рот, чтобы что-то сказать, но она перебивает:

- А у тебя другое наказание. Сегодня день «закупок», но мы с отцом заняты, так что ты возьмешь список и поедешь по магазинам, - Дилан вновь открыл рот, но мать покачала головой. – Никаких возражений. Зои нет дома, но до неё я доберусь. Я задержусь вечером, поэтому закажу вам еду. Пиццу, или роллы, - наигранно улыбнулась. – А теперь, - её фирменный мах рукой. – За дело, мои милые, - и выходит с кухни, бросив взгляд на Дилана.