Костя засмеялся.

– Нет, ну тут он прав. Альвы дурные что мозгами, что на вид. – Иму повернул экран планшета к себе и скривился.

– Не начинай, – завелась девушка. – Они с причудами, не более. Каждому роду свое!

– Нравятся альвы?

Гор порывисто скрестила руки на груди. По крайней мере теперь подобные неожиданные и неуместные переходы Иму на ее личность по поводу и без легко объяснялись, и вот это сердило русалку больше всего. Даже тут, в Иномирье, с этим мальчишкой под боком, леопард умудрился со свойственной ему импульсивностью залезть в ее личное пространство, не имея при этом никаких прав.

– Нравятся! – Гор сердито поджала губы и с вызовом взглянула аниото в глаза.

Он, конечно, совсем не походил на тех зверей, супротив которых ее предки не раз шли в бой, да и прошлым своим не гордился, как иные. И все же она – не зверь, чтоб можно было пытаться покорить ее, как представителя своего рода. Она – дитя пресных вод, нежных и опасных.

Иму легко читал эмоции на ее курносом лице. Русалка решила проигнорировать свою истинную сущность и поиграть в легенды о владычицах озер, прекрасных и холодных защитницах от плотоядной нечисти. Так выходило даже интереснее. Вызов – это всегда интересно. Тем более что свою склонность к приключениям и горячему сексу она придавить вряд ли сумеет. Ее заблуждения относительно себя самой всегда выглядели крайне обворожительно.

– У меня сейчас ощущение третьего лишнего. Нет? – Костя переводил взгляд с одного своего сторожа на другого.

– Клеомен – сын Дике? – Руся с трудом верила в услышанное. – Черт и богиня истины? Да как они вообще умудрились… – Ведьма сцепила пальцы в замок, изображая нереальную, на ее взгляд, связь.

– Вот это, – Зверобой повторил ее жест, – спроси у Клео. Меня такие детали не интересуют. Богам в период регулярного брачного обострения и тумбочка за трон сгодится. Шеф вон пережил свое без последствий, и ребята счастливы. Иму больше всех за него переживал.

Козлова досадливо вздохнула. Только она, только подвластная Шуту могла не сложить два плюс два. Зачем Эйдолону серьезные отношения с нимфой, пусть и одаренной? Зачем мягкая досада от расставания вместо стандартной божественной глубокой депрессии сроком на год от утерянной вечной любви? Все просто! У бога было обострение.

– Змий!

– А люди поминают меня, – подмигнул Зверобой и в два прыжка преодолел ступени.

– Всех вас и никого конкретно. – Маруся не спеша поднялась следом. – Ты уверен, что никто бежать не вздумает?

– Это же нимфы. – Черт постучал. – Нимфы не бегают. А если бегают, то очень эротично и на камеру.

– Смешно. – Руся вновь вернулась мыслями к родословной Клеомена. Прямое наследие оры не подавишь никакой магией: сын Дике будет всегда точно знать, лжет создание или говорит правду.

Дверь общежития распахнулась, на пороге стояло полуголое видение в прозрачной бледно-лиловой тунике.

– Добрый день. – Зверобой протянул руку видению и покровительственно заглянул в ярко-фиолетовые очи. – Как вас зовут?

– Амбра, – шелковым высоким голосом ответствовала нимфа.

– Итак, Амбра, скажите, где Гладиола Мов?

Козлова удивленно уставилась на спутника. Оказывается, работать в паре с Ликом куда как проще, чем с его подчиненными. С Иму неладно, Горица – чудачка, перед Мос виновата, теперь этот вот с нажимом допрос начинает вместо законного вежливого диалога.

– Она пропала. – В фиолетовых глазах промелькнули первые искры разума.

– Амбра, где ее вещи? Быстро!

– Мурзик забрал.

– А комната?

Красавица заколебалась, впервые, очевидно, призадумавшись, зачем и кому отвечает на вопросы.

– Убойный отдел МУПа, – ответил на ее нерешительность Зверобой и склонился к миловидному личику чуть ниже, стараясь не потерять зрительный контакт.

– Комната?

– Виола под себя переделала.

– Давно?

– Два года назад.

– А до этого?

– Коломбина жила.

– А до Коломбины?

– Фульвия год, а до нее еще Орнелла с Росой. Но мы всё постарались сохранить, как было при Гладиоле. – Фиолетовоглазая хлопнула ресницами и заулыбалась.

– Благодарю.

Нимфа склонила голову в изящном поклоне и еще около минуты наблюдала за удаляющимися посетителями.

– Сохранили как при Гладиоле? – иронично прошептала Козлова, стоило им завернуть за угол, туда, где на сиденье спортивной красавицы Зверобоя отдыхала ее метла.

– Ничего неожиданного. – Черт снял экран защиты и подал ведьме ее фамильный транспорт. – Может, все-таки пассажиром со мной?

– Нет, мне на метле надежнее. Откуда ты знал, что в комнате куча созданий перетопталась?

– Ты просто никогда не жила в доме сестринства нимф.

– Я не… Что? – Маруся замерла, так и не сев на расчехленную метелку.

– Встретимся у Мурза. – Зверобой обворожительно улыбнулся, подмигнул и повел свой болид навстречу идеальным городским дорогам.

– Вот… Черт! – Козлова оседлала метлу, стукнула каблуками и взлетела над землей.

Где жил Сатир, знал любой ребенок. А когда и при каких обстоятельствах Зверобой жил в доме сестринства нимф, она пообещала себе уточнить у кого-нибудь из ребят.

– Этот ме-мир давно поза-ме-э-был, что такое красо-ме-э-та. И только нимфам дано привне-ме-э-сти в его бессмысленное существо-ме-вание толику ме-э-чуда, заставить радовать глаз чисто-ме-той цветов и естественностью их соче-ме-э-тания.

На лице Зверобоя не дрогнул и мускул.

– Повторю вопрос. Когда в последний раз ты видел Гладиолу?

– Ме-э, – проблеял Сатир, осторожно покосившись на неумолимого муповца. Маруся поерзала на диване, где она заведомо удобно устроилась еще минут двадцать назад, когда ее коллега только приступил к беседе. Каждому в этом мире доподлинно известно, что единственный, неповторимый, бессменный руководитель всех живых, почивших и не родившихся нимф – создание странное во всех отношениях.

– Ме-э, – еще раз проблеял Мурз и подергал себя за бороду. Нервозность, начавшаяся всего с пары «мэ», возрастала.

– Вы ее убили? – задал новый вопрос Зверобой.

– Ме-э-э-эт, – воскликнул Сатир, подскочив от неожиданности так, что стул с грохотом рухнул на пол. Его копыта глухо застучали по ковролину. – Как можно было та-ме-э-кое предположить?!

Маруся с любопытством наблюдала за беспокойным заламыванием рук козлобородым.

– Когда ты видел ее в последний раз? – вернулся к изначальному вопросу черт.

– Я требую защитника!

– Ты – не подозреваемый.

– Тогда я вызываю своего.

– Тогда я вызываю Лика.

– Семь лет назад явилась ко мне, хотела исчезнуть. Я ей помог. С тех пор не видел, – без пауз протараторил Мурз и таки не удержался от очередного нервно-природного… – Ме-э.

Маруся прикрыла рот кулаком, сдержав смешок, и про себя отметила новую интересную деталь: Сатир отчего-то испугался свидания с их шефом. Вполне вероятно, это было как-то связано с той историей про машину Иму. Козлова ее надолго запомнила. День тогда вообще выдался довольно запоминающийся.

– Мм, – довольно заулыбался Зверобой. – Я так и думал. Передавай привет Кри.

Или все же дело не в Иму. Козлова готова была дать себе в лоб за недогадливость.

Сатир нервно задергал носом и сощурил свои желтые глаза с линиями горизонтальных зрачков. Из-за его трепещущего куцего хвоста – стоит отметить, основной гордости Мурза из-за количества естественных рельефных мышц заерзала шелковая жилетка.

– Это все? – благодушное глуповатое настроение покидало Сатира, теперь он готов был бодаться.

– Новое имя, сопровождающая легенда, куда направилась.

– Свиток отдам, и вы уходите.

– Договорились. – Черт поднялся со стула.

– Минуту. – Сатир недовольно фыркнул, развернулся и покинул веранду.

– Чудесный вид, – переключился на Русю Зверобой. Видимо, в его мыслях на данный момент она занимала приоритетную позицию.

– Свиток? – не обратила внимания на слова сослуживца ведьма. – Еще один поклонник исторического наследия? Это уже не смешно даже. Может, еще с порога кладенцом размахивать начнем и посохом трясти?