На вопрос Лика о нимфе Йорк дал словесное описание. Что же касалось местонахождения девушки, то оно оставалось неизвестным. Она пропала так же внезапно, как и появилась.

– Как ты нашел человека?

– Проанализировал. Ростиславу приходилось синтезировать вакцину, а делать это в одиночку невозможно. Раскрывать детали я не обязан.

– Нет. Не обязан, – казалось, Лика нисколько не покоробило подобное сопротивление со стороны Йорка. – В остальном продолжай.

– В общем, я имел основные показатели организма подопытного: данные по крови, родовую принадлежность. Это очень помогло.

– Лик. – Руся вздрогнула от мягкого спокойного голоса Мос. Кошка обращалась к шефу через микрофон. – У «древесников» есть побочный долгострой. Помнишь массовые выступления пятилетней давности против запрета на свободную регистрацию постройки каналов перехода в Иномирье? У них существовал свой проект по поиску мест вероятных выходов, там внушительная машина на полздания с оригинальным программным наполнением. Их военные прикрыли по шпионажу, тяжбы длятся до сих пор. Если не ошибаюсь, именовалось это глупо и нелогично – «курица» или «корова». В этом духе.

– «Курица», – так же шепотом подсказала Козлова.

– «Курица», – повторила Мосвен в микрофон и благодарно улыбнулась ведьме.

А Козлова в очередной раз подумала, что кошка должна бы на нее злиться за вмешательство в свою епархию, а не улыбаться. Впрочем, эта доброжелательность не вызывала больше ощущения ступора, скорее радости и все еще легкого удивления.

– К «древесникам» поэтому отправился?

Йорк вновь зажался и отвернул лицо, проявив неожиданно повышенный интерес к стенам, а затем и к потолку.

– Давай посмотрим, что я увидел, – после недолгой паузы обратился к собеседнику Лик. – После участия в проекте, закрытом из-за подозрений в незаконной деятельности, ты взял отпуск и вернулся домой. Твой недавний наставник, которому в свое время удалось войти ко многим весьма талантливым и неординарным созданиям, включая тебя, особенно тебя, это самое доверие обманул еще задолго до закрытия. Почуяв финишную прямую, он воспользовался тобой открыто, а затем толкнул под колеса административной системы. Ты потерял все рекомендации, двери уважаемых заведений закрылись перед тобой. Единственный, кто сумел тебе в тот момент помочь, это твоя мама. Ты отважился и изложил ей подробно все, даже то, что скрыл сейчас от меня. – Лик подался вперед, слегка навалившись грудью на край стола. – И правильно сделал.

Альв медленно, осторожно повернулся и взглянул на шефа. Маруся против воли замерла, боясь спугнуть момент. Она примерно представляла, что будет дальше, но наблюдать и представлять – разные вещи.

– Твоя мама – умная женщина, быстро разобралась в личности твоего наставника и вернула на круги своя все пороговые оценки. После чего ты втайне от нее нашел человека и взялся за ним следить. Но думаю, где-то с год назад она догадалась и вновь начала помогать. Пойми одно, никто тебя ни в чем не сумеет обвинить. Даже если вдруг мы не заключили договор и ты бы встретился с защитником, он рекомендовал бы психологическое освидетельствование за моим подтверждением. О результатах оценок ты догадываешься. С таким багажом нас засмеют в суде – это в лучшем случае, в худшем – урежут аванс. А вот то, что ты делаешь сейчас, – это восстановление баланса. Костя получит возможность полноценного взаимодействия, ему уже готовят документы. А вот создание, погубившее четыре жизни и испортившее карьеру не одному тебе, – должно понести ответственность.

– Но он гений, он искал ответ, которого ищут поколениями.

Лик слегка склонил голову набок.

– Скажи, кто открыл целительное взаимодействие маниту флоры наших земель и зеркальной флоры Иномирья? Насколько опасны были эксперименты с такими смесями? И на ком ставились эти эксперименты?

– Да, я знаю. – Трюггви виновато потер затылок и практически уронил руки на стол. Теперь он не выглядел зажатым или обороняющимся, он скорее походил на смущенного нашкодившего отличника.

Маруся и сама, признаться, только сейчас подумала о том, что большинство открытий в прикладном врачевании совершались путем экспериментов, поставленных автором вероятного открытия на самом себе. Они не рисковали ничьей жизнью, кроме своей. Такова врачебная этика, таково понятие чести.

– Человеческая жизнь коротка, но не настолько ужасна, чтоб погибнуть ради эгоизма чуждого морали создания. Они стали людьми, но они жили.

Альв кивнул. Теперь он выдал новый жест – принялся грызть ноготь на большом пальце.

– Так что давай, помоги нам. – Лик поднялся и мягко похлопал парня по плечу. – Тебя в комнату отдыха проводят, там диван есть. Маме своей скажи, что сам ко мне пришел, я подтвержу. И постарайся еще что-нибудь вспомнить.

– А теперь внимание! – торжественно провозгласил Зверобой. – Комната озаряется божественным светом и…

– Настоящее имя нимфы Гладиола Мов. Я видел ее документы.

– А найти пытался?

Альв утвердительно кивнул.

– Безуспешно?

И снова «да».

– Не переживай. Ты молодец.

Эта банальная похвала, казалось, была самым лучшим, что мог только услышать Йорк. По крайней мере, именно такие эмоции отражались на его лице.

– Посиди пока, я кого-нибудь позову. У нас тут без сопровождения опасно ходить. – С этими словами Лик покинул допросную.

– Деточка, закрой ротик. Папа всех разделывает под орех. Скоро ты привыкнешь. – Зверобой с ехидной улыбкой щелкнул по подбородку так и не пошевелившуюся Козлову.

Клеомен безуспешно попытался скрыть смех.

– Пошли. – Зверобой ухватил ведьму под руку и повел ее к выходу.

– Зачем? – не поняла женщина, оглянувшись в поисках поддержки со стороны остальных.

– Не зачем, а куда. К шефу. А зачем, он нам сам расскажет. Предсказываю, что понадобимся мы оба. Так что прекрати глазками стрелять и побудь верной спутницей моей никчемной горькой жизни.

Маруся неожиданно сообразила, что Зверобой впервые за все время разговаривает с ней больше чем парой-тройкой несерьезных издевок. Сейчас, конечно, тоже были издевки, но за ними скрывалась некая адресованная ей важная информация.

– И не смотри на меня так. Я тоже ранимый и нежный, мне к новичку привыкнуть надо. – Черт продолжал спокойно вести ее по коридору к кабинету. – Ну и отзывы на тебя положительные подкатили. Говорят, ты нашей русалочкой Лобастого умыла.

Маруся испуганно уставилась на спутника, когда до нее наконец дошел смысл сказанного.

– Иму тебя убьет, – с откровенным наслаждением констатировал черт, затем повернулся к ведьме и очаровательно искренне заулыбался.

Козлова продолжала сверлить испуганным взглядом Зверобоя. Как реагировать на его поведение, ей уже в голову не приходило. На данный момент она могла думать только о том, как Эйдолон со всеми ними справляется? Это ж удавиться можно! Ну и еще совсем чуть-чуть, пожалуй, о том, что путь к доверию и уважению Зверобоя лежал через сафари в криминальном районе.

Костя сидел на диване, зажавшись в угол и ощущая себя как минимум чужаком в собственной квартире, как максимум инопланетянином на Земле. Чудовищно, вдруг выходя с послеобеденных пар, узнать, что ты – какой-то там маниту, точнее, в тебе маниту. Только не чудовищно ужасно до помутнения в рассудке от несправедливости загубленной миром непознанного жизни или чудовищно прекрасно до поросячьего визга от широты открывающихся перспектив всесильности и крутой необычности, а чудовищно непонятно. Ну ожил мир фэнтези и чего с этим теперь делать? Как в книжках, кинуться в омут приключений и спасения мира?

– Эй, а у вас там императоры есть? – обратился парень к одному из двоих своих сопровождающих, что вот уже больше часа исследовали его квартиру на предмет всего подозрительного.

– Не-эт, – протянула «сестренка».

Костя все никак не мог заставить себя величать ее по имени.

– А артефакты?

– Пять – за попытку, два – за знания. Тебе временные документы выдали? Выдали. Вот иди, учись, тем более, скоро постоянные получишь.