«Надо ему помочь, его же съедят» –
зашептала Машка. Очевидный факт комментариев не требовал. Плохо только, что всё это происходит рядышком с машиной, которую я выбрал. Нашумел этот Шумахер и без меня, так что хуже уже не будет. Выбрал дерево с подходящей веткой, будет упором, и руку не сильно напрягу. Приказал Машке, что делать после окончания стрельбы, и стал готовиться. Приладил карабин, проверил оптику, жду. Автобус всё ближе, но твари настигают, блин, как по закону подлости на этом перекрёстке сошлись.
Я выжидал до последнего. Стал стрелять, только когда лотерейщик в прыжке достал машину. Посыпались стёкла, и полетели куски раздираемой жести, тварь пыталась втиснуться в салон. Выстрелил все десять патронов по первому монстру и, перезарядив карабин, начал бить по отставшему топтуну. Что делается с автобусом, не видел, всё внимание на вторую тварь. А водитель или не справился с управлением или ещё что, но машина влетела в стоящую легковушку и, пробив лобовое стекло, беглец вылетел на асфальт и лежал сломанной куклой.
Маша подхватила вещи и побежала к ниве. А я с топором к тварям. Сначало вломился в остатки пазика к лотерейщику, дохлый, зараза, одарил двумя споранами. Потом кинулся к топтуну, взял с него одну горошину и всего один споран. С трудом отрубил башку монстра и потащил её к намеченной машине. Маша уже сложила вещи и доложила.
– Ключи в замке, заводить не пробовала.
Кинулся сам, провернул ключ, стартер натужно заныл, но двигатель не схватился. Выключил, попробовал ещё раз. Думал уже всё, приплыли. Только с третьего раза мотор закашлялся и завёлся. Оглянулся, Машки нет. Пытается тащить водилу автобуса. Подбежал к ней, вдвоем засунули его на заднее сиденье. Сказал ей связать раненого, а сам стал прикручивать голову монстра на капот. Прыгнул сам за руль, и мы погнали. Старался держаться восточного направления. Потом выскочили на хорошее шоссе, идущее на восток, и целый час нам везло.
А затем увидел в зеркало заднего вида нашу смерть. По дороге следом за нами нёсся матёрый заражённый. Передвигался он на четырёх лапах, и скорость у него была гораздо быстрее нашей. Мы повторяли судьбу раненого, который валялся на заднем сиденье и время от времени стонал. Я придавил педаль газа до полика, но понимал, что это глупо и нас не спасёт. Но не останавливаться же, в самом деле? Пять минут погони и смог наконец-то понять, кто скачет по наши души. Здоровый рубер. Карабин против такого не спасёт. Помолиться, что ли, да ни одной молитвы не знаю. Машка тихо поскуливала, на грани слышимости, её тоже проняло. До монстра осталось десять метров, потом пять. Всё, отбегались.
Ду-ду-ду-ду-ду. Откуда раздалась пулемётная очередь, даже не понял. Тварь покатилась по дороге, ломая конечности. Одиночный выстрел, ещё один. Монстр замер. Судорожно выдохнул воздух сквозь сжатые зубы, оказывается, дышал как загнанная лошадь, будто пешком убегал. Машка выглядела не лучше меня. Резко затормозил, машина аж юзом пошла, и стал искать спасителя.
На стыке двух посадок слева стояла целая колонна машин. Два переделанных КамАЗа, укреплённых решётками с выступающими шипами. Три пикапа с пулемётами в кузовах на самодельных треногах. И две какие-то неизвестные машины, то ли военные, то ли ещё что, но тоже с пулемётами. Подъехал к колонне и остановился. Из машины еле выполз, как-то накатила слабость.
– Ты кто такой, обзовись, олень ты северный. Совсем безбашенный в одиночку на пустой машине по Улью мотаться, или свежак?
– Капкан, крёстный Хряк. Я не дурак, просто выхода другого не было.
– Выход есть всегда! Даже если тебя догнали: можно дать твари себя сожрать, а можно пустить себе пулю в лоб. Даже если тебя жрёт рубер, у тебя ещё есть один выход, кучкой «того самого», на землю удобрением.
Слышавшие это мужики на машинах заржали.
– Ты смотри, уже крещёный. А чёж ты тогда летел, если знаешь, что нельзя?
– Да у меня там в машине девчонка с проблемкой и раненый парень, по дороге подобрал.
Стволы всех мужиков без команды нацелились на машину, а старший, который разговаривал со мной, уже без шуточек, серьёзным голосом спросил.
– Что за девчонка? В чём проблема? Какой раненый?
Он махнул правой рукой, и два бойца кинулись потрошить рубера, а на меня смотрел прищуренным внимательным взглядом. Я подошёл к нему ближе и в полголоса, чтобы другие не слышали, сказал.
– Девчонка молодая, иммунная, пятый день вместе, а проблема извечно женская, ежемесячная. Парень…не знаю, убегал на автобусе от лотерейщика и топтуна, тварей завалил, но он поломался, иммунный или нет – не знаю. Связали на всякий случай. Так что без машины не могли уйти. Поможете до стаба добраться?
Командир этой группы, удивлённо присвистнул и крикнул.
– Парни, отбой. Грузимся и погнали. Потом сказал мне: «Становись в середину колонны и держи темп. Девчонка красивая?»
– Да, не уродина, сам посмотри.
– Некогда, потом. Мы из-за вас на полчаса от графика отстали, хорошо, что издалека увидели, как ты несёшься. Меня зовут Секира. Потом поболтаем.
Его бойцы притащили голову рубера и привязали к одной из машин. Колонна стала выбираться на дорогу, я пристроился в середину, и мы поехали в безопасный городок людей. Асфальт сменился грунтовкой, мы заехали на старый стаб, машины пылили, поднимая шлейф пыли, а я вертел головой, запоминая дорогу. Через час мы подъехали к территории, занятой нормальными людьми.
Дорога упёрлась в ворота, от которых в две стороны уходил забор, сваренный из арматуры, крепящейся к врытым буровым трубам. Изнутри забора на расстоянии десяти метров шла накатанная колея, по которой, видимо, катались патрули. Снаружи чёткой дороги не было, но следов колёс множество. Колонна заехала внутрь и закрыла за собой ворота. Через пятьсот метров стоял второй забор. Ещё через пятьсот был город людей.
С первого взгляда, что пришло в голову, – средневековая крепость. Стены вздымались на высоту пятнадцати метров. Сложены из больших фундаментных блоков. Поверху стоят зубцы для защиты стрелков. Через каждые триста-четыреста метров установлены пулемётные точки. Ширина стены неизвестна, снизу не видно, но понятно, что не маленькая должна быть. Это сколько же труда и сил надо было потратить, чтобы такое отгрохать? Представить трудно.
– Что с нами теперь будет, Капкан?
– Да всё хорошо будет, Маша. Ты будешь в безопасности. Найдёшь, чем заняться. А мне надо встретить друга.
– Ты меня бросишь теперь, мы расстанемся?
– Да мы с тобой как-то не муж и жена, чтобы бросать друг друга. Да и о любви речи не шло.
Я посмотрел на неё. Сидит, напряжённая, нервная. Но смотрит прямо на меня.
– Да нет. Я не о том. Просто мы же тут никого не знаем, если ты уйдёшь, я совсем одна останусь, как мне быть?
– Не бойся. Будем мы с тобой видеться, а с людьми познакомишься. Я ведь тоже тут никого не знаю.
– Тебе легко говорить, ты вон какой сильный и умный.
Я сильный и умный? Да за мной косяков целый состав тянется, всех не перечесть. Мы подъехали к огромным металлическим воротам, ведущим в стаб. Створки распахнулись на механическом приводе людей не видно, и колонна начала втягиваться внутрь. Снова удивился. Мы заезжали не во двор крепости, а ехали по туннелю, сложенному из тех же фундаментных блоков перекрытых бетонным потолком. Слева и справа зияли проемы бойниц, из которых нежелательных гостей могли превратить в мясной фарш. Рукотворный грот тянулся метров на пятьдесят. Когда все машины зашли внутрь, наружные ворота закрылись, и только после этого открылись внутренние. Колонна двинулась дальше и встала внутри огороженного двора. Тут тоже квадратом стояли стены, но уже метров десять высотой. Если бы кто-то из врагов прорвался сюда, тут тоже не разгуляешься, защита на высоте.
Откуда-то выскочил Секира и махнул мне отъехать в сторону. Подогнал машину к указанному месту и заглушил двигатель. Мы с Машей вышли из машины и смотрели, как колонна проезжала в третьи ворота, оставив нас тут. Вскоре к нам подошли три человека в одинаковой камуфлированной одежде.
