Брови Дрю вопросительно поднялись.

— Что она оборотень и принадлежит к незнакомой мне стае.

— Почему ты решила, что она была оборотнем? — спросила Бетти.

— Прежде всего, я оставила ее в клетке под действием успокоительных средств на ночь в своей лаборатории. Когда мы обнаружили, что она отсутствует на следующее утро, я достала запись с камер наблюдения, чтобы убедиться, что никто не забрал ее или не сделал что-то с ней. На ленте показалась молодая девушка с ярко выраженной хромотой, выходящей из здания.

Основываясь на взглядах, которыми обменялись Бетти и Дрю, она поставила бы деньги, что они знали девочку.

— Есть еще кое-что, — добавил Уайат.

— Пока она была под действием препаратов, я вставила отслеживающий чип ей в плечо, — призналась Изабель.

— Ты что? — взревел Дрю и приподнялся на стуле.

Уайат наклонился вперед и попытался встать между ней и Дрю. Она похлопала его по плечу, чтобы заверить, что взрыв Дрю не беспокоит ее. Изабель привыкла к громким, доминирующим мужчинам. Она выросла в окружении двоих таких и, благодаря друзьям ее отца, и деловым партнерам, научилась обращаться с ними в раннем возрасте.

Но было мило с его стороны побеспокоиться о ней.

— Это обычная практика в моей области использовать отслеживающие чипы, потому что это быстрый и простой способ для сбора данных о передвижении животных, — пояснила она.

— Ты сделала это, даже не смотря на то, что подозревала, что она оборотень?

— Боже, нет, — она недовольно посмотрела на Дрю. — Если ты вспомнишь, что я сказала, то только на следующий день у меня была какая-то причина подозревать, что она была чем-то другим, кроме Canislupus. [13] 

Уайат улыбнулся.

Дрю хмыкнул в ответ.

— Как только мама подтвердила вероятность того, что волк был оборотнем, я продолжила следить за ее передвижениями через чип. Я проследила ее до Блэк Хиллс, но затем сигнал пропал.

Бетти нахмурилась.

— Подожди. Как твоя мать узнала, что она оборотень?

— Из крови, которую я взяла у волка, — она подняла руку, чтобы остановить любой возможный вопль Дрю. — Опять же, пока я ничего не заподозрила. — Она посмотрела на Бетти. — Много лет назад мама обнаружила аномалию, которая проявилась на определенных нитях ДНК, общая у всех оборотней. Это довольно мало и, если не знаешь, что искать, то, вероятно, этого не заметишь. Увидев видеозапись, я отправила кровь, которую взяла, матери. — Она пожала плечами. — Если бы был шанс, что она станет оборотнем, я бы не хотела, чтобы это смешивалось с другими лабораторными образцами.

— Это аномалия, которую кто-то может увидеть в нашей крови и микроскопе? — с тревогой заметила Бетти.

— Нет. Она слишком мала, чтобы ее можно было увидеть с помощью обычного микроскопа. Требуется специальное оборудование, чтоб найти его и, как я уже сказала, нужно знать, что искать. Кроме того, это не то, что мама публикует на бумаге. Это хорошо охраняемая тайна. Очень немногие люди видели ее исследования. Я видела отметку только раз или два, и это было после того, как мама выделила и увеличила ее. Я сомневаюсь, что смогу найти это в моей собственной.

— Но у этого волка вы нашли? — уточнил Дрю.

— Да, она нашла.

Дрю наклонился вперед в своем стуле.

— Что чье-то ДНК говорит вам о них?

— Ну, ДНК может сказать, кто кому является родственником, типа родителей ребенка. Оно говорит, является ли субъект мужского или женского пола; очень много физических характеристик, например, таких, как цвет волос и глаз, и могут ли у субъекта развиться определенные заболевания.

Глаза Бетти расширились от удивления.

— Все это?

Изабель кивнула.

— Как насчет психических болезней? — голос Дрю был чуть выше шепота. — Можно ли сказать, склонны ли вы к психическим заболеваниям?

Изабель посмотрела на Уайата. Он кивнул, чтобы она продолжила.

— Э, не то, чтобы я осведомлена об этом.

Бетти взяла за руку Дрю и сжала.

— Итак, что теперь? — подсказал Уайат.

— Теперь я хочу услышать, что она собирается делать с информацией, которую собрала о нашей стае, — сказал Дрю.

— Надеюсь, ты понимаешь, что я не изучала твою стаю и у меня мало информации о ней в целом. Как оборотень и дочь нашего лидера, понимаю необходимость обеспечения конфиденциальности и защиты для безопасности всех. Могу заверить тебя, что у меня нет планов сделать какие-либо официальные исследования о вас или членах вашей стаи, — Дрю начал было что-то говорить, но она снова подняла руку, чтобы остановить его. Уайат ухмыльнулся из-за чашки. — Как ученый, я не могу не наблюдать и не собирать данные. Но это не значит, что я буду использовать информацию для чего-то большего, чем для собственного любопытства. Теперь, — она сделала паузу, — при этом, если я найду информацию, которая может быть использована в интересах обоих наших стай, я оставляю за собой право передать ее обеим сторонам.

Дрю сузил свой взгляд.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, если я замечу какой-то экологический фактор, который может негативно повлиять на наши стаи, то думаю, вы хотели бы получить информацию об этом. Я права?

— Абсолютно, — сказал Дрю.

— Тогда ладно.

— Итак, ты не собираешься писать о нас научно-исследовательскую работу, — подтвердила Бетти.

— Конечно, нет. Но, с вашего позволения, я хотела бы поговорить с матерью и отцом о вас и вашей стае.

Взгляд Дрю сузился.

— Зачем?

— Для начала, чтобы они знали о существовании еще одной стаи. Отец имеет контакты в большинстве стай вдоль восточного побережья. Думаю, он будет рад с вами познакомиться. Союзники - это хорошо. И ты никогда не знаешь, когда сотрудничество может сформироваться в новое предприятие.

— Дай мне подумать об этом, — пробормотал Дрю.

— Что касается мамы, она всегда ищет новые таланты для своей исследовательской команды. Если кто-либо из ваших молодых людей проявляет склонность к наукам, она учредила стипендии в обмен на согласие на работу в одной из ее команд или в основной лаборатории.

— Я предполагаю, ты имеешь в виду как исследователь, а не как лабораторный образец, — сказала Бетти с поднятой бровью.

— Конечно. У матери есть отдел, посвященный разработке лекарств и продуктов для нашего вида, и каждый из нас обязан быть либо оборотнем, либо потомком оборотня.

— Ты унаследовала своего волка по линии отца? — поинтересовался Дрю.

— От обоих, и от матери, и от отца.

— Я провел некоторое исследование о тебе и твоей семье, когда ты появилась, — сказал Дрю без угрызений совести. — Если ты думаешь, что он был бы открыт к этому, я хотел бы встретиться с твоим отцом. Он внес некоторые впечатляющие изменения в свои побочные компании. Я бы не прочь поговорить с ним о том, как ему удалось развить свой бизнес, сохраняя при этом безопасность и секретность стаи.

— Я дам ему знать.

— А что насчет тебя? Конечно, у тебя есть вопросы, — предложил Уайат.

— На самом деле, да, если вы не возражаете против моего любопытства, — призналась Изабель. Дрю жестом позволил ее продолжать. — Исходя из вашей реакции, я догадалась, что волк, которого я нашла, принадлежит к вашей стае. Что молодая девушка делала так далеко от дома? В одиночку?

Дрю посмотрел на Уайата, потом на Бетти. Глубоко вздохнул, потом сказал:

— В двух словах: мой отец.

Брови Изабель вопросительно приподнялись.

— Это длинная отвратительная история, основателем которой он стал. Достаточно сказать, что свирепствовало злоупотребление и несколько членов стаи убежали, — Дрю постукивал пальцем по столу. — Я полагаю, что волк, которого ты нашла, действительно был одним из наших. Ее зовут Люси. Разведчик нашел ее и ее мать в Айове и призвал их вернуться домой после того, как заверил, что Магнум больше не главный.

Бетти подхватила рассказ.

— Люси ушла со своей матерью за несколько месяцев до смерти Магнума. Неизвестно, что пережила бедная женщина. Ее муж был убит, а тогда женщины без пар были, ну, в общем, уязвимы.