– Привет, – сказал один из них. – Мы от Василия.

– Угум… – кивнул Игорь.

Он обошёл стойку и закрыл входную дверь изнутри. Опустил жалюзи и приглушил свет. Затем погасил кассу, после чего автоматически выключилось видеонаблюдение. Почему не выключался компьютер, при помощи которого происходила заливка снов в шлемы, оставалось под большим вопросом. Видимо это недоработка мастера, отвечавшего за наладку оборудования. Причём именно на этой точке, так как Загира как-то упомянула, что пару лет назад работала в офисе на «Кузнецком мосту» и там при закрытии кассы отключался и компьютер.

– Так, чуваки, вы, надеюсь, понимаете, насколько я рискую… – начал Игорь издалека. Металл-бои одновременно хмыкнули.

– Прекрасно понимаем, – ответил один из них. – Мы тоже на своих мозгах пробуем то, чего ещё никто не пробовал. Если всё получится, гарантируем тебе один процент. Василий должен был говорить.

– Говорил, – удовлетворённо кивнул Игорь. – Приступаем?

Залить их сон в рабочий компьютер, а затем в шлемы заняло десять минут. Пока сон устанавливался в «обручи богов», Игорь скопировал программные настройки и видеоряд к себе в «облако», а с компьютера удалил.

– Готово, – протянул шлемы двум металл-боям. Телефоны они к тому времени уже успели спрятать в карманы.

– Спасибо, дружище! – синхронно ответили они, будто сговорились.

– Слушай, держи билет, – протянул один из них серую бумажку. – Приходи завтра в «120 ватт» на Совке. Первая Квесисская восемнадцать корпус семь. Но идти надо по второй. С той же стороны и вход увидишь. Напротив ещё воинская часть. Мы там завтра выступаем. Как раз и узнаешь, получилось или…

– Как раз и отметим! – перебил его товарищ. – У нас должно получиться! Готовь лопату для денег!

Когда металл-бои ушли, Игорь закрыл за ними дверь и посмотрел на серенькую и невзрачную бумажку. Такую возможно на любом принтере напечатать. Равнодушно запихнул в задний карман. Рок-концерт не то место, где он мечтал побывать. Да и вообще это не та музыка, которую он хотел бы слышать. Он считал, что современный рок слишком спопсился. Не осталось в нём бунтарей. Сцену заняли гламурные мальчики и девочки, которые ничего общего не имеют с самой идее рока – с бунтом против системы. Рокеры старой школы всегда были на стороне обычного народа и пели на понятные им темы. А современные мальчики и девочки пытаются выпендриться на сцене, помоднее одеться, в бо́льших новостях отметиться. Поют о птичках с лазурных берегов, проблемах с операционкой в гаджетах, фантасмогории в Мире Грёз. Единственное, что связывает классический рок и современный – играются эти два разных стиля на одних инструментах: гитара, бас, ударные.

Игорь выключил всё электрооборудование в сервисном центре фирмы «Сон в руку». Закрыл дверь, опустил защитные рольставни, после включил сигнализацию.

Метро к тому времени уже опустело. Плюхнувшись в вагоне на лавочку, Игорь натянул шлем и кликнул на экране телефона кнопку «уснуть». Успел убрать гаджет в карман, когда глаза начали слипаться.

От общественного туалета к нам кинулась стая недоизменённых собак. Их морды облысели, верхние клыки удлинились, уши покрылись роговыми наростами и обвисли. Собственно это были и все изменения несчастных животных. В остальном они вели себя, как обычно: бежали за нами, лаяли и пытались цапнуть за колёса. Отстали лишь у Валдайского проезда.

Когда-то меня немного веселило, что можно не соблюдать правила, ездить «под кирпич». Спустя семь лет это приелось. Вот и сейчас мы двинулись под выцветший красный знак с белым прямоугольником в центре. Ехали мимо длинной кирпичной высотки. Возле обочины навсегда остановились несколько легковых машин и один старый ЗИЛ. Все разграблены. Из легковушки даже сидения вытащили. Оно и не удивительно. Чем ближе к МКАДу, тем меньше вероятность найти что-либо ценное. Всё, что могло сгодиться в хозяйстве, унесли уже давно.

Лёгкий ветерок донёс запах гари. В первые недели пожары не были редкостью. Затем электричество вырубилось, и проблема исчезла. Я повертел головой, пытаясь определить в какой стороне горит. Но ветерок уже унёс запах пожара.

– Стой, – крикнул я, когда мы выехали на перекресток. Слева от нас была пустая парковка, в центре которой находилась гора из покрышек. Кто-то их выкладывал в форме ёлочки. Для чего? Меня это мало интересовало. Остановиться я скомандовал из-за блеска в одном из окон ступенчатого закруглённого здания.

Тяжёлая машина затормозила. Я стукнулся локтем о пулемёт. В следующую секунду вскинул «Вал» и всмотрелся в окно, где заметил блеск. Сразу же увидел крепкого мужчину в военной форме, который наблюдал за нами через СВДСМ.

В каждом крупном городе мы встречали таких сумасшедших. Они думают, что когда-нибудь всё станет, как и прежде. А они будут первыми, кто приступит к захвату лучшего из бесхозного. Частенько таких задирали изменённые, но попадались и везунчики. Таких мы встречали в Риге, Варшаве, Берлине, Кишинёве, Тбилиси, Братиславе, Любляне и ещё множестве городов. Всех и не вспомнишь.

– Поехали, – крикнул я супруге.

КамАЗ тронулся. Человека, засевшего в здании, я не спускал с прицела. Неизвестно, что от такого можно ждать. Когда-то мы были настолько наивны, что пытались таких спасать. В итоге, один из подобных психов открыл по нам огонь из пулемёта. С тех пор мы начали спасать только тех, кто хочет, чтобы им помогли.

Мужчина тоже следил за нами через прицел. Наверняка и ёлку из покрышек сложил он. Зачем? Наверно никто, кроме этого сумасшедшего не ответит на этот вопрос.

Мы проехали чуть дальше. Несколько столбов были повалены, лежали поперёк дороги. Перевёрнутый грузовик спрятался меж разросшихся деревьев с фиолетовыми листьями. Двери кузова вырваны, внутри грязь и остатки картонных коробок. На углу со Смольной улицей лежало несколько перевёрнутых автомобилей. Один из них – джип со смятым капотом. Второй – развороченный спорткар. Видно, что столкновение произошло лоб в лоб. В прежнем мире люди оборачивались на такие машины, а на подобные аварии приезжали журналисты центральных каналов. Жители провинциальных городов автомобили из этой ценовой категории и вовсе видели только на картинках.

Апокалипсис всех сравнял. Поначалу власть имущие имели огромные преимущества над обычными людьми. Но после, когда деньги превратились в бумажки, многие богачи странным образом растворились.

Справа, из разросшихся на весь тротуар фиолетовых кустов, выбралась здоровенная крысоподобная тварь. Сейчас о её принадлежности к грызунам напоминал лишь лысый хвост размером с бревно. Тварь елозила брюхом по земле, лапы оканчивались мощными когтями, вытянутая морда с двумя огромными глазами была покрыта тонким серым налётом, похожим на асфальт.

Монстр явно хотел нами пообедать. Открыл пасть и продемонстрировал несколько рядов зубов. Любая акула умерла бы от зависти. Хотя, когда мы были в лагере под Лиссабоном, один моряк рассказывал, что современные акулы размером с китов и обычный траулер перекусывают, словно деревяшку, а ударом хвоста способны потопить танкер. Мы тогда уехали на сто километров, когда получили сигнал бедствия из лагеря под Лиссабоном. Примчавшись обратно, объединения выживших уже не застали. Пираты согнали всех на корабль и поплыли продавать в рабство.

Я выпустил две пули в голову твари. Они просто срекошетили от серого налёта на лбу бывшей крысы. Да это броня! Тварь кинулась на автомобиль. Я услышал, как Ира ойкнула. Монстр попытался остановить КамАЗ. Тяжёлая машина на мгновение затормозила, а уже в следующее, проехала по монстру всеми четырьмя мостами. Мне пришлось бросить «Вал» и держаться, чтобы не свалиться с башни. Бывшая крыса протяжно и жалостливо завизжала. Мы сломали ей хребет. Столько в её голосе было скорби и мольбы о помощи, что мне даже захотелось остановиться и облегчить её страдания. Ведь бывшая крыса не виновата, что эволюция затронула её и превратила в такую тварь. Но не виноваты и люди, которые в одночасье стали плотоядными созданиями. Не виноваты и другие виды. Земля решила уничтожить старую жизнь и создать новую. Единственное, что мог делать человек со всем своим прогрессом, это последними усилиями держаться за жизнь. Почему последними? Да потому что всё меньше и меньше оставалось лагерей, где жили люди. Мир умирал. Но собирался возродиться, как феникс.