Не раздумывая, Зодчий спрыгнул с платформы и помчался к Рабусу, оказавшемуся в одиночестве против массы стремительно приближавшихся красавиц.
Совершая немыслимые прыжки, Зодчий с радостью заметил, как быстро поднимаются боковые лепестки второго трока, стремясь соединиться в верхней точке специальным замком и изолировать находившихся внутри заставников.
В десяти шагах от Рабуса в воздух взвились две смертоносные тени. Они смазанной чертой мелькнули по гладкому телу трока и оказались на его вершине за мгновение до того, как механизм замка намертво сцепил лепестки. Одна тень скользнула внутрь, вторая последовала за ней, но мощные противовесы уже заканчивали работу, и тонкое девичье тело застряло в замке. Через мгновение Зодчий услышал жуткий хруст - совершенное женское тело безжалостно раздирали острые закраины пластинчатого замка. Зодчий приготовился услышать вопль, крик, рёв невероятной силы и боли, но ничего не произошло - тело осталось висеть вверху, словно нераскрывшийся бутон чудовищного по своему содержанию цветка. В абсолютной тишине, хрустя поломанными костями и скрепя разорванными мышцами, верхняя часть тела "амазонки" пыталась освободиться из мёртвого захвата...
Сюрреализм происходящего лишь скользнул по сознанию Зодчего и, не задержавшись, растворился в загустевшем от напряжённого ожидания воздухе. Зодчий почти добежал до двух поселенцев, когда внутри трока раздался вопль ужаса и боли. Принадлежал он, к сожалению, ни женщине...
Крик подхлестнул Зодчего. Через секунду он оказался рядом с Рабусом, а ещё через миг перед замершими воинами возникли сразу три незнакомки. Они уже не пели чарующими голосами, завлекая в сладкие тенёта губительного очарования, да и выглядели они вблизи далеко не "афродитами".
"Амазонки" молча окружили поселенцев, медленно, шаг за шагом, сжимая смертельное кольцо. Зодчий лихорадочно соображал, как им вырваться из круга. В этот момент одна из незнакомок сделала волнообразное движение осиной талией, и что-то длинное и невероятно подвижное со свистом рассекло воздух.
Послышался неприятный хруст, от которого дрожь пробежала по телу, а юноша-поселенец, так и не успевший до конца освободиться от временного безумия, стал заваливаться на спину. В его груди торчало нечто, похожее одновременно на змею (подрагивая, оно плавно извивалось) и на остро отточенное копьё (только оно могло в долю секунды насквозь пробить грудную клетку).
Зодчий ногами сбил одну незнакомку, успев удивиться, что юноша оказался без нагрудного панциря. Потом выходцу стало не до анализа - за их спинами внутри трока происходила непонятная возня, а прямо перед ними появились ещё две "амазонки". Когда одна из них повернулась боком, чтобы обойти заставников, Зодчий увидел то, что секунду назад молниеносно расправилось с молодым поселенцем.
Там, где девичье тело плавно перетекало из спины в тугие ягодицы, на позвоночном столбе имелся массивный нарост, дробящийся на несколько отростков разной длины. Непонятные рудименты больше всего походили на сросшиеся в пучок длинные хвосты, но Зодчий назвал их для себя иначе - "сюрприз павлина". Отростки, действительно, чем-то напоминали раскрытые веером и поставленные почти вертикально перья надхвостья, которые часто путают, называя хвостом. Зодчий склонился к Рабусу, шепнув ему, что любоваться аномалиями женского тела смертельно опасно - "сюрприз павлина" невероятно быстр...
Возня в троке стихла. Хотелось верить, что причина наступившей тишины одна - незнакомку постигла та же участь, что и её подругу наверху. Скоро внутри зашевелились, а секунду спустя в узкие амбразуры полетели дротики. Но отчего-то стрельба велась вяло и неточно.
Второй трок времени даром не терял. Заставники привели в действие механизм движения, и лавина стрел с близкого расстояния за минуту выкосила добрую треть "амазонок". В другое время это обрадовало бы выходца, но не сейчас, потому что оставшиеся незнакомки, распушив "сюрприз павлина", словно безумные гарпии обрушились на Рабуса и Зодчего.
Отразив с десяток молниеносных выпадов и получив в грудь несколько чувствительных ударов, Зодчий прокричал Рабусу:
- Нам не продержаться! Они продырявят нас, как дуршлаг!
- Што предлагаеш-шь? - Рабус "слегка" шепелявил - "павлиний сюрприз" вскользь прошёлся по его лицу, "отшлифовав" неровности и выбив два зуба.
- Будем уходить по очереди в аварийный люк под днищем!
- Не полущитша... - ответил Рабус. - Одному и тридшати шекунд не выштоять!
- Ничего, - ответил Зодчий, - управлюсь. Иди первым!
- Пошему я?
- Потому что если тебя здесь оставить, ты последние зубы потеряешь... - Видя, что поселенец застыл в нерешительности, Зодчий рявкнул: - Давай!
Рабус пригнулся. Перед тем, как ужом скользнуть под днище, он дважды постучал по металлическому корпусу, давая специальный сигнал. Внутри догадались (Зодчий услышал негромкий скрип открываемого люка). Вслед ускользающему телу Рабуса метнулось сразу несколько живых стрел, но Зодчий был начеку и в два приёма отсёк три из пяти. Это взбесило "амазонок". Они с такой яростью атаковали выходца, что уже через минуту всё тело под панцирем болело от страшных ударов в грудную клетку.
Зодчий работал на пределе возможностей, но и такие сверхусилия позволяли лишь сдерживать незнакомок на расстоянии вытянутой с мечом руки. Чтобы нырнуть под днище и забраться в трок, заставнику были нужны всего несколько коротких секунд. Однако нападавшие не собирались дарить их ему.
Положение становилось отчаянным.
В этот момент за стенами трока послышались гортанные крики Рабуса, после которых Зодчий увидел быстро редеющую толпу перед собой. Потом в дело пошли "фархадовские" стрелы, и Зодчий стал молиться, чтобы какая-нибудь из них случайно не задела его.
В толпе незнакомок произошло замешательство. Зодчий не стал упускать своего шанса. Он скользнул вниз, послав на прощание воздушный поцелуй одной из наиболее воинственных "амазонок", и едва не поплатился за глупую шалость - длинное, изящно-тонкое тело "павлиньего сюрприза" ударила в то место, где мгновение назад находилась его голова. Зодчий ящерицей пополз вперёд. Оказавшись у люка, поднял голову. Тут же чьи-то сильные руки рванули его вверх, ободрав локти о шершавые стенки. Зодчий без сил рухнул на металлический пол, дрожащей рукой захлопнув люк, тут же загремевший под натиском непрошеных гостей.
41.
- Отвести трок на двадцать метров! - крикнул Зодчий, первым устремляясь к механизму передвижения.
Трок закачался на неровностях. Рядом возник Рабус. Он успел выплюнуть изо рта кашу из крови и остатков зубов и теперь говорил почти нормально.
- Хитрые бестии! - ощерился поселенец. - Они поняли, что мы не можем достать их под днищем!
- Как бы не так! - осклабился Зодчий. - Мы выставим трок на три домкрата, втянем шасси, а потом сделаем один большой блин из их плоти!
- Но мы потеряем мобильность! - возразил Рабус.
- Не беда! - отозвался Зодчий. - Второй трок поливает их стрелами, как вода редиску на грядке! Зови помощника...
Под несмолкающий аккомпанемент ударов в люк и днище, Зодчий, Рабус и третий поселенец - им оказался Сиф - в течение двух минут установили трок на домкраты, потом втянули шасси внутрь. Зодчий подал команду:
- Давай!
Трок вздрогнул, заваливаясь на правый бок (что-то у Рабуса с гидравликой не заладилось), потом резко опустился на землю. Но не до конца - под днищем что-то захрипело, захрустело, заскрежетало; никому не хотелось думать об истинной причине тошнотворных звуков.
