Фархад, Агути и Гоблин уже выпустили по несколько стрел, "набивая" руку.
Внезапно со стороны Зокона послышались свист и шипение.
- Возьми! - крикнул Агути и бросил Зодчему полутораметровый лук. - Стрелы на полу.
Зодчий поймал лук, примерился. Оружие показалось ему великовато, да и владел он им на уровне... В общем, ни на каком уровне!
Енор неожиданно оказался рядом и неназойливо оттёр Зодчего от бойницы, коротко обронив:
- Готовь стрелы!
Зодчий хмыкнул про себя и стал послушно подавать стрелы молодому поселенцу. Когда в следующий раз он посмотрел в сторону Зокона, то обратил внимание, что группа "ходульников" из десятка особей приблизилась к черте, за которую их пускать не стоило: с такого расстояния они могли в два прыжка оказаться возле защитного барьера, либо - что ещё хуже - с его внутренней стороны между выходцами.
За особенно ретивыми "ходульниками" следил Фархад. Его стрелы с голубовато-сиреневыми наконечниками каждый раз находили свою жертву. Момент попадания стрелы в любую точку тела "ходульника" сопровождался пронзительным визгом последнего. Потом слышался хлопок, и на том месте, где только что стояло воющее, стенающее создание, быстро оседало облако пыли, тонким слоем покрывая останки того, кто ещё минуту назад так яростно рвался к заставе.
"Арлекины" вели себя иначе. Они стояли на безопасном расстоянии, раскачиваясь из стороны в сторону, при этом они настолько жалостно и печально скулили, что их было невыносимо слушать. Отдельные особи мелкими шажками передвигались из стороны в сторону, искоса поглядывая на заставников. "Скачки" действовали почти разумно: группировались в стороне от "арлекинов" и явно замышляли что-то серьёзное.
- Зодчий, следи за "скачками"! - крикнул Агути, не отрываясь от своей бойницы.
В течение получаса ничего нового не происходило. Большинство "ходульников" так и остались за чертой, навсегда успокоенные стрелами Фархада. Остальные отошли вглубь, угрожая оттуда не только нелепо-длинными руками, но и произнося вполне осмысленные фразы. Некоторые из фраз выглядели довольно реалистичными и настолько соответствовали сегодняшнему бою, что их невозможно было слушать без внутреннего содрогания:
- Дайте нам пройти, и мы никого не тронем...
- Что вы делаете?.. Мы - такие же, как вы...
- Каждый из вас мог оказаться на нашем месте...
Зодчий заметил, как сильно побледнел Енор.
Придвинувшись к Агути, выходец тихо проговорил:
- Я не думал, что это выглядит так... натурально!
- Не бери в голову! - Агути специально говорил громко, чтобы его мог слышать молодой поселенец. - Это не люди и не выходцы, это...
Тонкий детский голосок прервал речь Агути:
- Мама, мама! Почему они такие злые?..
Зодчий выглянул из бойницы - к ним приближалось несколько "арлекинов". Шли они плотной стаей, держась за руки, словно испуганные дети. Весь их вид казался настолько мирным и безобидным, что Зодчий, позабыв все страхи и опасения, почти по пояс высунулся из бойницы, с трепетным волнением наблюдая необычную процессию.
- Куда?! - во всё горло заорал Агути и бросился к Зодчему, чтобы оттащить его.
Но он опоздал...
...Что-то с хрустом врезалось в брёвна рядом с Зодчим, а мгновение спустя он почувствовал удар в лицо. Удар оказался такой силы, что вытолкнул тело Зодчего из бойницы, словно пробку из бутылки с шампанским.
Отлетев метра на три и пару раз перевернувшись в воздухе, Зодчий нашёл успокоение па вытоптанной траве, успев заметить, что в бойницу, которую он только что освободил, тянутся членистые, словно у паука, отвратительно-тонкие руки "ходульника".
Енор сделал два шага назад и выпустил стрелу прямо в лоб назойливому гостю.
Потом в памяти Зодчего образовался провал...
Осознал он себя некоторое время спустя стоящим рядом с Агути, с мечом в правой руке и остатками боли в раскалывающейся на части голове. Агути что-то пытался ему объяснить, но Зодчий ничего не понимал - нудный звон в ушах глушил все звуки. Зато краски, напротив, приобрели необыкновенную яркость и насыщенность.
Зодчий пытался понять, что говорит ему Агути, но видел перед собой лишь красноречивые жесты - заставник показывал в сторону Гоблина. Зодчий проследил направление руки и вздрогнул: в том месте, где минуту назад стоял выходец-весельчак, теперь зияла огромная дыра, а сам Гоблин лежал в стороне в неестественной позе.
Зодчий, пошатываясь, побрёл к нему, по ходу пытаясь понять причину образования кошмарной дыры. Добравшись до отверстия в щите, перевёл дух и посмотрел в сторону Зокона. Переход прекратился. Оставшиеся недовыходцы утратили активность, продолжая вяло передвигаться в непосредственной близости от "стартовой площадки".
- Следи за "скачками", иначе нам полдня придётся их ловить! - крикнул Агути Енору, а сам побежал к Гоблину.
Зодчий с радостью обнаружил, что может слышать. Он прислонился к тёплой деревянной стене, с удивлением рассматривая десятисантиметровые брёвна, срезанные словно ножом.
Кто-то тронул его за плечо. Зодчий поднял глаза и прямо перед собой увидел лицо Фархада.
- Ну, ты даёшь! - воскликнул тот. - Исписал про Зокон толстенную тетрадь, а так и не усвоил, что "ходульники" лягаются лучше любой лошади!
- Лягаются?.. - переспросил Зодчий. - Я ничего об этом не знал...
- Однако он тебя славно приложил, если ты даже собственные записи позабыл!
- Как... Гоблин?.. - спросил Зодчий, с трудом ворочая распухшим языком.
- А что ему будет? - воскликнул Фархад. - Он у нас акробат - успел отскочить за мгновение до того, как Переход выплюнул последнюю посылку!
- Какую посылку?.. - Зодчему казалось, что к его языку привязали двухпудовую гирю - так тяжело давалось каждое слово.
- Э-э, да ты совсем расклеился. Ну-ка, вставай! - Фархад сгрёб Зодчего и потащил в сторону дома.
Потом остановился и крикнул Енору:
- Покарауль здесь немного! Я скоро тебя сменю...
21.
Часа через два Зодчий почувствовал себя настолько хорошо, что присоединился к Фархаду и Енору, караулившим последних "арлекинов". Недовыходцы вели себя спокойно. Они нетвёрдой походкой передвигались в непосредственной близости от Зокона, словно подпитываясь его истощавшейся на глазах энергией.
Время от времени то один, то другой вдруг замирал на месте, издавал громкий тоскливый стон, слышимый за десятки метров, затем падал на землю, совершив перед этим множество ломаных телодвижений, совсем не похожих на пластику человеческого тела. Минуту-другую распадающийся организм били судороги, заставлявшие несчастное создание корчиться не всем телом, а отдельными, не успевшими разложиться частями.
Продолжалась агония недолго. Очень скоро биологический объект, кодируемый термином "арлекин", и который в своей прежней жизни мог быть кем угодно, трансформировавшись в процессе Перехода в жалкого недовыходца, превращался в аморфную массу, не имеющую ничего общего с совершенным сосудом человеческого тела...
Зрелище было неприятным. Зодчий отвернулся. Енор тоже не горел желанием наблюдать процесс распада недовыходцев, поэтому сидел к Зокону спиной, делая вид, будто внимательно изучает что-то далеко впереди. Фархад без иронии посмотрел сначала на одного, потом на другого, продолжая следить за двумя "арлекинами". На лице заставника лежала печать сосредоточенности. Ему, как и всем, хотелось как можно быстрее покончить с неприятными обязанностями и вернуться домой. Мысль о прохладном душе и незатейливом ужине показалась настолько приятной, что Фархад закрыл глаза, позволив счастливой улыбке скользнуть по губам.
