— Он был так самоуверен, словно совсем ничего не боится, — поделилась она впечатлениями.

— Ты всё слышала, да?

— В моём телефоне очень хорошие динамики, Эдвард, — губы Беллы тронула грустная усмешка, не коснувшаяся, однако, её глаз. — Корнев, кажется, всерьёз настроен забрать Аню, даже если это означает для него ещё раз найти для себя неприятности.

— У него ничего не получится! — Каллен яростно замотал головой.

— Я так понимаю, что он узнал тебя? — продолжала Белла, не обращая внимания на его реплику. — И теперь он ещё сильнее озлобился. Он взбешён, Эдвард, и это делает его ещё более непредсказуемым.

— Он начнёт дёргаться сильнее и обязательно чем-нибудь выдаст себя. А я буду готов к этому.

Каллен отстегнул ремень безопасности, сковывавший его движения, и наклонился к Изабелле, обняв её и прижав к себе. Она сразу обмякла в его руках, зажмурилась и зарылась носом в воротник его куртки.

— Я могла бы сейчас умолять тебя забыть о поисках, предоставив действовать полиции, но не буду. Ты ведь всё равно меня не послушаешь? И, даже если сейчас поклянёшься мне больше не проявлять инициативу, ты не выдержишь и станешь копать дальше, — прозвучал её приглушённый голос.

Эдвард, водя губами по волосам Изабеллы, только неопределённо хмыкнул.

— Но я хочу, чтобы ты знал. Я просто боюсь за тебя. Ты изменил мою жизнь. Дважды. Первый раз это случилось почти десять лет назад. А второй — совсем недавно. Ты появился, и это выглядело так, словно я нашла последний, недостающий фрагмент того, что позволяло бы мне чувствовать себя счастливой. Слишком много времени я провела без тебя, Эдвард. И теперь не хочу потерять. Я даже думать боюсь, что с тобой может что-то случиться, потому что такие мысли перекрывают мне кислород.

— Я понимаю тебя, Crane. Очень хорошо понимаю, — голос Каллена дрожал от нежности. — И знаешь почему?

— Почему? — Изабелла подняла голову, чтобы встретиться с ним глазами.

— Потому что чувствую то же самое, глупенькая моя родная девочка. И я не хочу потерять то, что обрёл совсем недавно: любимую женщину, сына, дочку. Но я знаю, что где-то совсем близко от нас есть обезумевший и помешанный на мести ублюдок, который не оставит нас в покое. И просто сидеть на месте, видя, как ты сходишь с ума от страха и ходишь по улицам, вздрагивая от каждого подозрительного прохожего, было бы неправильно. Он не остановится сам, Белла, неужели ты не понимаешь этого?

— Мы можем обратиться в мил… то есть полицию, — тихо предложила Изабелла, употребив более современный термин.

— Конечно, мы это сделаем. Но информация о Корневе уже есть как в Сиэтле, так и в полиции вашего города. И что-то я не вижу, чтобы твой бывший муж находился за решёткой и в наручниках. Он становится опаснее с каждым днём. Посмотри, что он сделал с Сашей! Слышала ли ты хоть каплю раскаяния или тревоги в его голосе? Я уж точно не слышал. А ведь когда-то мальчик позиционировал его в своём сознании как отца. Дмитрий знал это, и даже данный факт его не остановил.

— Да, — коротко ответила Изабелла, опустив голову. В её голосе угадывалось смущение. — Это моя вина. В своё время я доверила Корневу самое дорогое — своего сына, толком не разобравшись, что за человек находится рядом со мной и Сашей.

— Тихо, тихо, любимая. — Эдвард снова прижал голову Беллы к себе, накрыв её своим подбородком, и стал укачивать женщину, словно ребёнка. — К чему скрывать, это было не самое правильное твоё решение. Но как я могу тебя осуждать, если у меня за плечами тоже скопился целый ворох ошибок и не очень красивых поступков? Давай думать о настоящем, ладно? Мы вместе, и это придаёт мне сил, которых хватит, чтобы свернуть горы ради тебя и детей. Всё будет хорошо!

— Хорошо… — как эхо отозвалась Изабелла, выслушав откровения мужчины.

— Знаешь, — произнёс вдруг Эдвард, — я думаю, что нам действительно стоит информировать полицию об этих звонках с угрозами. Интересно, они хоть что-нибудь узнали о твоём бывшем муже после того, как к ним поступил запрос из Сиэтла?

— Ну, так просто делиться с тобой информацией они не станут, — заметила Изабелла.

— Я тоже так думаю. Тем более, для них я всего лишь бывший коп, пусть и видевший своими глазами, как произошли те убийства в моём городе. К тому же, я заявился сюда с целью провести собственное неофициальное расследование, а значит, поставил под сомнение профессионализм здешней полиции. Не думаю, что офицерам понравится такое положение вещей.

— Может, попробуем поговорить с Женькой? Раньше она работала в местном отделении, пока не решила переквалифицироваться в адвокаты. Но, думаю, связь с бывшими коллегами до сих пор поддерживает, — предложила Изабелла, немного поразмыслив. — Я созвонюсь с ней и договорюсь о встрече, скажем, сегодня вечером у меня дома. Там и поговорим.

— Договорились. Так и поступим, — согласился с ней Эдвард, решив, что предложение не лишено смысла.

— Ой! — Белла подскочила на месте, взглянув на циферблат на дисплее телефона. — Мне же на работу! Через сорок минут начинается моя смена!

— Тогда поехали, — Каллен спешно завёл автомобиль и тронулся с места, выезжая с обочины на проезжую часть. — Отвезу тебя и поеду к Саше. Не хочу, чтобы сын надолго оставался один, раз уж ему приходится пропускать школу из-за травмы.

— А как же ваша встреча с Эмметом? — напомнила ему Изабелла. — Вы ведь договаривались увидеться в клубе.

— Созвонюсь с ним и попрошу приехать вечером к тебе, потому что, как ты понимаешь, оставлять вас на ночь (и не только) одних я теперь не намерен вообще никогда.

Белла смутилась, а потом подарила Каллену улыбку. В её взгляде читалось столько признания и безусловной любви, что у Эдварда защемило от нежности сердце.

Они подъехали к зданию детского сада, когда до начала смены у Беллы в запасе ещё оставалось минут двадцать. Перед тем как высадить свою пассажирку, Каллен получил несколько поцелуев на прощание, успев при этом взять с Беллы обещание быть осторожной и не ходить домой пешком после окончания рабочего дня, а дождаться, когда он заедет за ней на машине. Изабелла кивнула и уже хотела выйти наружу, когда мужчина, остановив её предупреждающим жестом, покинул салон первым, чтобы открыть перед будущей женой дверцу автомобиля.

— Я и сама могла бы… — начала, было, возмущаться Изабелла.

— Привыкай, — оборвал он её фразу. — Мама учила меня быть джентльменом, и, думаю, она была права.

Белла закатила глаза и негромко фыркнула.

Отойдя от Каллена на несколько шагов, она вдруг обернулась и, еле сдерживая лукавую улыбку, громко произнесла:

— Кстати, Эдвард, я согласна.

— Э-э… Да? — он выжидающе смотрел на неё, в первый момент не поняв, о каком согласии идёт речь.

— Я согласна, — повторила Белла, — многозначительно глядя Каллену в глаза. — Надеюсь, ты выберешь хороший дом?

— Дом? Дом! Я найду лучший дом! — просиял он.

Изабелла и сама широко улыбнулась, заражаясь от него радостью и оптимизмом. Она помахала ему рукой и, развернувшись, быстро зашагала к калитке, за которой находилась прилегающая к зданию детсада территория.

***

Вечером Эдвард, как и обещал, забрал Беллу с работы. Когда она покинула здание, его автомобиль уже был на стоянке, а сам владелец авто замер в ожидании, облокотившись на капот и высматривая в ранних зимних сумерках драгоценную пассажирку. Вокруг него, как пружинка, скакала Аня, которую Эдвард успел забрать из дома Журавлёва—старшего. Увидев маму, она кинулась к ней с радостным воплем и начала тараторить, рассказывая обо всём, что произошло за день. Изабелла внимательно слушала дочку, успевая только вставлять: «О!», «Ничего себе!», «Молодец!» Наконец, когда поток слов у девочки иссяк, она с удовлетворённым видом повернулась к Эдварду, спросив:

— Папочка, мы едем домой?

— Едем, — улыбнулся мужчина, в который раз отметив, какой теплотой отзывается его сердце на слово «папочка», так непринуждённо вылетавшее из уст Ани. Так его звала только она. Саша теперь часто говорил ему «папа» или «пап», замечая при этом, что слово «папочка» употребляют только девчонки или маленькие дети. Зато Аня не стеснялась его использовать.