Белла подошла поближе и, поправила, укрыв мужчину и прильнувшую к нему дочку. Она протянула руку и забрала растрёпанную куклу, устроив её на полке, где сидело несколько игрушечных медведей и зайцев, так обожаемых Аней. Стараясь вести себя как можно тише, Белла покинула комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Она ушла к себе в спальню, только теперь поняв, насколько была вымотана на самом деле. Сил хватило только на то, чтобы быстро переодеться и рухнуть в кровать. Ресницы её опустились сами собой, прикрыв горевшие от усталости глаза. Пережитое недавно потрясение сделал своё дело, и Белле не понадобилось много времени, чтобы провалиться в глубокий сон.

***

Каллену снилась Изабелла. Во сне она целовала его, скользя влажным горячим языком по его губам и ласково проводя носом по коже от скулы до мочки уха. Эдвард уже находился между сном и явью, не желая открывать глаза и возвращаться в реальность. Сначала ему было так хорошо, что он не заметил в поведении Беллы ничего странного. Но когда она начала облизывать не только его губы, но и нос, лоб и уши, Каллен напрягся, не зная, как реагировать на такие страстные порывы от обычно сдержанной и застенчивой женщины. А когда к облизыванию его лица добавилось ещё и восторженное и нетерпеливое повизгивание, мужчина, растеряв последние остатки сна, открыл глаза. Но вместо карих, потемневших от страсти, радужек из его грёз перед Калленом предстала нависшая над ним лохматая морда Фани, который и был тем, кто всё это время тихонько поскуливал, повизгивал ему в ухо и лизал его лицо своим шершавым тёплым языком, оставляя на нём приличную порцию слюней.

Эдвард ошалело помотал головой, не сумев в первый момент разобраться, почему обстановка вокруг была совсем не похожа на то, как выглядела его собственная комната. Около его плеча кто-то тихонько сопел. Он скосил глаза и увидел Аню. Девочка мирно спала, зарывшись лицом в мягкую ткань толстовки на его плече. Постепенно события вчерашнего дня стали всплывать в памяти мужчины. Видимо, он уснул рядом с Аней, так и не успев дочитать ей обещанную сказку. Появилось чувство неловкости, а потом — благодарность. Белла, скорее всего, не стала будить его, позволив переночевать в её доме. Вместе с этими ощущениями вернулась и вчерашняя тревога за сына, пережившего накануне не самые приятные моменты. Эдвард уже собрался встать и отправиться в комнату Саши, чтобы узнать о его состоянии, но, взглянув на часы, остановился. Воскресенье, семь утра… Скорее всего, мальчик ещё спал, как и все остальные в квартире. Все, кроме Каллена, разбуженного Афанасием, который всё ещё настойчиво требовал его внимания. Поставив передние лапы на край кровати, он толкал носом ладонь Эдварда и преданно заглядывал в глаза. Вдруг пёс исчез, сорвавшись куда-то, но через минуту вернулся, неся в зубах поводок — рулетку. Фаня положил его Каллену на грудь и снова уставился на него.

— Что, малыш, ты хочешь гулять? — поняв намёк, спросил мужчина.

Скорее всего, слово «гулять», Афанасий знал очень хорошо, потому что, услышав его, он замер, а затем слегка наклонил голову, навострив уши. Он снова приподнялся и просительно поскрёб передней лапой по предплечью Эдварда.

Каллен осторожно, чтобы не разбудить спящую девочку, поднялся с постели. Он уснул прямо в джинсах и толстовке, поэтому, собираясь попасть на улицу, должен был просто накинуть куртку и обуться. Выйдя в прихожую, мужчина быстро справился с верхней одеждой и ботинками, натянул шапку. Вытащив рулетку из зубов пса, он тихонько вышел за дверь, еле успевая за суетящейся от нетерпения собакой.

Фаня, одурев от радости, носился по двору, зарываясь носом в снег и фыркая, когда мелкие снежинки щекотали ему нос. Эдвард был приятно удивлён, что на прогулке ему ни разу не пришлось воспользоваться поводком. Сначала он опасался, что собака не станет слушаться малознакомого человека и начнёт упрямиться. Но Афанасий вёл себя идеально, с первого момента признав мужчину главным. Он откликался по первому зову и старался не убегать далеко от Эдварда, постоянно ища его глазами и следуя за ним, как привязанный. Зимний холод, сначала не особенно беспокоящий мужчину, постепенно начал пробираться ему под пуховик. Поэтому Каллен, удостоверившись, что Фаня покончил со всеми собачьими делами, готов был идти обратно. Он негромко свистнул псу, и они вместе поспешили вернуться в тепло квартиры. На пороге их встретила Белла. Выглядела она напряжённой, тихо разговаривала и постоянно прятала глаза.

— Crane, — Эдвард подошёл ближе и указательным пальцем осторожно поднял её лицо за подбородок, — что с тобой?

— Я… — Изабелла виновато улыбнулась, — услышала, как хлопнула входная дверь. Не обнаружив тебя в комнате Ани, я подумала, что ты решил уйти.

— Фаня просился на улицу, и я просто вывел его на прогулку, — успокаивающе шепнул мужчина, видя, как Изабелла пытается справиться с дрожащими губами.

— Я поняла. Теперь… поняла, — ответила она и залилась румянцем.

— Я уже много раз говорил и повторю снова: я никуда не уйду. Никогда. Больше. Не. Уйду, — произнёс Каллен чётко, выделяя каждое слово.

— Это было глупо, да? — пролепетала Изабелла.

Эдвард наклонился и прижался к её губам, подарив короткий поцелуй. Потом он обнял Беллу, шепнув ей в ушко:

— Всё хорошо. И, между прочим, кто-то вчера дал согласие стать моей женой. Как у вас говорят? Утро вечера мудренее? Надеюсь, этим утром ты не изменишь своего решения и не заберёшь обещание обратно.

Белла задрожала от приятных ощущений, которые дарило ей дыхание Эдварда, ласкавшее кожу. Она обняла его за шею обеими руками и прошлась губами по коже рядом с воротом джемпера.

— Не заберу.

— Повтори, пожалуйста, — попросил Каллен, коснувшись своим языком чувствительного местечка за ушком женщины.

— Я не изменю своего решения и не заберу обещание обратно, — выговорила она, еле справляясь с дыханием и закрыв глаза от удовольствия.

— Белла, — выдохнул Каллен. — Моя Белла…

— Твоя. И всегда была твоей, — откликнулась женщина. — Знаешь, когда я думаю, сколько лет мы упустили, мне становится страшно.

— Да, — подтвердил Эдвард, целуя Беллу в макушку, — ты как будто читаешь мои мысли.

Они ещё какое-то время стояли в прихожей, обнявшись, и молчали.

— Ты мне сегодня снилась, — признался Эдвард.

— Надеюсь, сон был приятным? — спросила Изабелла, хихикнув.

— О, да! Пока в моём сне ты не начала лизать моё лицо и повизгивать.

— Что?! — Изабелла подняла голову, взглянув на мужчину с притворным возмущением.

— А что? — переспросил Эдвард, дурачась. — Правда, открыв глаза, я понял, что это Фаня.

— Да ну тебя, Каллен, с твоими шуточками, — Белла легонько шлёпнула его по руке.

Топот детских ножек заставил их оторваться друг от друга. Рядом с ними оказалась Аня, которая только что проснулась и отправилась на поиски кого-то из взрослых. Она чмокнула наклонившуюся к ней Беллу в щёчку, а потом быстро вскарабкалась Эдварду на руки.

— Доброе утро, — поприветствовал он девочку. — Как спалось?

— Хорошо, — пискнула она тоненьким голоском, потом вдруг опустила глаза и стала задумчиво водить пальчиком по плечу мужчины, явно что-то обдумывая.

— Эдвард, можно тебя спросить?

— Конечно, малыш, — удивлённо ответил он и кинул на Беллу вопросительный взгляд. Та только в недоумении пожала плечами.

— Почему ты называешь Сашу сыночком. Разве ты его папа?

Каллен в замешательстве уставился на Аню, не зная, что ответить. Белла пришла ему на помощь.

— Анюта, иди, умывайся и чисти зубки. Мы с Эдвардом пока поговорим, а потом, обещаю, мы вместе ответим на все твои вопросы.

— Обещаете? — уточнила девочка, строго взглянув на мать.

— Обещаем, — вмешался Каллен. — Мы всё объясним тебе.

Аня кивнула и, спрыгнув на пол, исчезла в ванной.

Каллен, взяв Беллу за руку, завёл её комнату Ани и прикрыл за собой дверь.

— Белла, — начал он, — я знаю, что ты до сих пор откладывала этот разговор, но, думаю, пришла пора объяснить ребёнку ситуацию. Она не могла не заметить, что я называю Сашу сыном. Знаешь, сколько раз я замечал при этом её недоумевающий взгляд. Я удивлён, что Аня заговорила об этом только теперь. Думал, что она начнёт задавать вопросы гораздо раньше!