Виллем приукрашал факты и прекрасно это понимал. Но в этом и была заключена часть гордости потерянного в чужой стране отряда: в цели, выдуманной генералом. Наёмники - они наёмники и есть, как бы громко о себе ни говорили. Это была профессия, гнусная, кровавая и очень неблагодарная. В ней нет мечты, это всегда средство выжить. Воин поумнее пойдёт к благородному лорду в услужение. Солдат поискуснее сделает то же самое. Мечтатель точно так же найдёт того, кто возьмёт на службу.
Погибший же Будевик имел мечту. Одно это уже делало отряд на голову выше, чем весь остальной сброд, порождённый той же самой войной и той же самой землёй. Отряд Виллема пытался вернуть то, что забрали у его генерала. Все остальные "просто" выживали.
- Звучит так, будто ты их сильно недолюбливаешь. - Наклонила Ворона голову, будто изучая его. - Они же твои соотечественники. Неужели ты ничего не чувствуешь?
Виллем не совсем понимал, к чему она клонит.
- Разве ты не ненавидишь своего отца, Ворона?
С полминуты они шли молча.
- Я понимаю. Но он - предатель. - Сказала принцесса.
- А я их не ненавижу. - Ответил Виллем. - Мне жаль, что с ними случилось подобное. Что ещё они могли сделать?
Виллем решил разведать огни. Оставив Ворону отдыхать после долгого перехода, он спустился вниз и осторожно пошёл параллельно склону. В сторону лагеря прошли уже 50 деревьев, о чём он на ходу делал заметки на куске бумаги. Это было всё ещё очень далеко от лагеря.
Время от времени он бросал за спину беспокойные взгляды и всматривался в кажущиеся тени. В такой ситуации оставалось только надеяться, что его не заметят. Мало что можно было сделать чтобы избежать судьбы, если она захочет нанести удар. Из полумрака, казавшегося ещё более серым и непроглядным, чем раньше, настолько, что даже глаза не могли привыкнуть, Виллем старался выцепить любое движение.
Припал к земле, передвигаясь почти ползком. Когда достиг гребня холма, коснулся живот земли и затих, поглощённый наблюдением за огнями. Даже без увеличивающего стекла насчитал как минимум сотню человек. Фигурки едва-едва были различимы в потёмках. Виллем провёл так с четверть часа, всё более погружаясь в раздумья.
В увеличивающее стекло - маленькую трубку, в которую лучше и дальше было видно - он увидел женщин и сновавших меж костров детей. Ужасающие новости. Виллем не хотел, чтобы его противники оказались не просто наёмниками-бандитами, а наёмниками-бандитами, притащившими семьи в эти земли.
Незаметно было, чтобы наёмники оставили в лагере много защиты. Кто-то стоял на окраине, но это всё. По крайней мере с первого взгляда Виллем не заметил, чтобы кто-нибудь следил за дорогой. Только одинокая маленькая фигура смотрела в сторону перевала. Он видел страх в том, как они стояли на фоне огней и смотрели по сторонам, как нервно ходили по своим делам.
Когда Виллем уже хотел возвращаться назад к Вороне, ненароком бросил взгляд в сторону ближайшего дерева. С его тенью сливался и был скрыт ею кто-то - или что-то. Он всматривался туда, приникнув к земле. Виллем похолодел внутри, когда явственно увидел манящий жест рукой.
"Друг или враг?"
Виллем не смог бы ответить наверняка даже когда разглядел лицо спрятанного человека. Старый генерал считал его другом или как минимум попутчиком. В любом случае выделяющийся на фоне бледнолицых розан страшно обгорелой кожей и вьющимися чёрными волосами южанин из Ашгана не желал отряду вреда.
- Здравствуй, Невефан. - Издали произнёс он голосом, таявшим в ветре. - Уже возвращаешься назад?
- Что вы здесь делаете, Эккем?
Южанин был их "попутчиком". Будевик выделил ему место и паёк, но ни одной из обязанностей в отряде - непонятный колдун просто жил и странствовал с ними по этой стране. "Он ничей, пусть идёт". Генералу этот человек был нужен, и в отряде по этому поводу сложилось пусть и предвзятое, но безразличное отношение к чужаку.
Колдун говорил прямо.
- Когда пришёл приказ, я крайне заволновался. Вы отправились без меня. Более того, никому не дозволялось следовать за вами. Особенно расстраивало то, что Льюв посчитал его распространяющимся на мою персону.
Виллем вздохнул. В кои-то веки Льюв додумался до правильного решения сам. Эккема нельзя было отпускать бродить самому по себе - если до него доберутся оборванцы, то отряд понесёт большие потери.
- Что с генералом Будевиком? Почему ты возвращаешься один?
- Генерал мёртв.
Эккем помолчал. Это была шокирующая новость.
- Впереди - враги. - Сказал Виллем. - Не меньше полутора сотен.
- Я видел. - Кивнул маг. - Наблюдал за ними до тебя. Я всё боялся увидеть, что они схватили вас с генералом, но, видимо, вы проскочили. Какая жалость, что вас всё равно настигли. Я же правильно понимаю, Невефан? Вы побывали у стены?
Колдуна очень заботил этот вопрос. Он слушал с предельной внимательностью. Виллем не спешил отвечать.
- Если вы видел их, тогда знаете, почему я не могу вас теперь отпустить. - Офицер положил руку на рукоять. - И лучше бы вам не спорить, Эккем.
- Я не часть отряда.
"И тем тебе хуже". Эккем был полностью прав, что не хотел подчиняться. Его маленький поход на север от самого Великого Ашгана через пылающие пустыни и смрадные болота, чумные земли и объятые войной страны, и до Веспемалевых Врат, столь важный для этого непонятного мага, зависел от его решимости продолжать идти. Виллем вынул меч, не издав ни звука, чтобы напугать сильнее. Колдун, дёрнувшись от вида стали с бурыми засохшими пятнами, сдался, без сомнения, решив, что сможет сбежать от своих надсмотрщиков - Льюва, например - снова.
Удостоверившись, что их никто двоих ещё никто не заметил, Виллем приступил к делу.
- У меня есть принцесса. - Сказал офицер без прелюдий. - Королева даже.
Это заставило Эккема сменить тон. В чёрных глазах заиграл интерес.
- Сама Веспемале? Ты не шутишь?
Виллем предложил убедиться ему самому. Маг, у которого в голове явно существовал план побега, заколебался. В конце-концов Эккем согласился, и офицер заставил его идти впереди, чтобы не упускать из виду. Здесь было недалеко, и колдун не сильно успел наскучить вопросами.
Ворона нашла себе удобный - насколько возможно это было в сей пустоши - камень, на который уселась подобно трону. Скрестив руки на груди, она прятала ранение, пусть и перевязанное, но восприимчивое к холоду, от ветра и поднимаемой в воздух пыли. Должно быть в такой позе принцесса ещё и глубоко уснула, ведь громкие шаги Виллема и мага нисколько её не потревожили.
Виллем успел испугаться и заторопил Эккема сильнее. Он же остановился на полпути к ней, бросив назад странный взгляд.
- Вы поможете мне привести её к нам в лагерь. - Сказал Виллем, поиграв мечом вдоль ноги. - Хотите того или нет.
К счастью, от громких слов девушка, наконец, проснулась. Первым делом она выпрямилась, словно выучилась ценить это превыше всего остального, и лишь затем открыла глаза, чтобы узнать, кто посетил её.
- Это действительно она? Сама Веспемале? - Эккем переключил своё внимание на неё, едва скрывая свой восторг. - Я никогда... даже и не подозревал. Конечно я помогу, Виллем. Ты должен был сразу сказать. Это... величайшая возможность... изучить...
- И честь, маг. - Сказала Ворона. - Зачем ты забрался так далеко в мою страну? Разве ты не знаешь, что здесь не любят магов?
- Эккем, госпожа. Моё имя Эккем, и я из Великого Ашгана. - Коротко кивнул он в ответ на упрёк. - Я знаю, госпожа. Тем выше был мой интерес. Эти Врата словно компас - тянут к себе всех владельцев магии. Мало кто из магов моей гильдии смог удержаться, чтобы не отправиться на поклонение неведомому и легендарному, о чём говорят лишь древние манускрипты...
- Виллем, - вдруг Ворона обернулась, - что он здесь делает?
Разумеется, даже она не верила словам колдуна.
Он мог только предполагать. Виллем ничего не знал, ибо никогда не притрагивался к упомянутым манускриптам. К чему магам, если верить Эккему, идти в земли, для них запретные? Лично сам офицер до того, как он встретил мага в тени дерева, думал, что колдун путешествовал по миру и описывал природу и культуру народов мира. Это он заключил из того, что мага часто видели за письмом чего-то в листах пожелтевшей бумаги. Увиденные - и придуманные - в этих землях кошмары явно заслуживали чьего-либо описания.
