Разодетый мальчик дождался, когда мальчики с плетками подойдут к нему.

Построение первого отряда завершено, господин! - доложил первый мальчик.

Построение второго отряда завершено, господин! - отчеканил второй.

Маленький господин молча кивнул и, достав короткий меч, выставил его вперед - похоже, он собирался проверить равнение острием меча, угостив им тех, кто стоял недостаточно ровно.

Сайдара плавно опустился на площадку, немного в стороне от детей, почти никто из них не почувствовал ничего странного, просто легкое дуновение ветра, но три крайних к Сайдаре мальчика интуитивно завертели головами, что очень не понравилось проверяющему.

В чем дело?! - закричал он и резко, обойдя этот отряд, подошел к крайней шеренге.

Мальчики - все им было не больше десяти - двенадцати лет - побледнели.

Ну?! Как вы посмели отвлекаться на параде? Кто вы такие, чтобы перечить мне, вашему патиру?

Это патир?! Все трое невидимых гостя изумленно переглянулись, а маленький патир, которому на вид от силы было лет восемь - девять, продолжал упрекать своих подчиненных в недобросовестном, недолжном внимании к собственным обязанностям.

Я жду ответа! Ты! Говори, как ты посмел отвлечься на параде? - возмутился патир, с силой ткнув острием меча в бок крайнего к нему мальчика.

Мальчишка инстинктивно дернулся в сторону, желая избежать удара, это еще больше разозлило маленького правителя, который размахнулся и ударил того рукоятью меча в висок, паренька качнуло, он отчаянно попытался устоять на ногах, в голове у него зашумело так, что все звуки внешнего мира утонули в однообразном гуле и до сознания слова: "Я с тобой разговариваю!", добрались не сразу. Видя это, князь Дометьян не выдержал и, в несколько шагов преодолев расстояние, отделявшее его от мальчишек, схватил патира за шиворот, и, приподняв над землей, хорошенького встряхнул.

Что ж ты делаешь? - строго и даже грозно спросил он.

Ни Дан, ни Амалия не успели задержать его, и князь сделал то, что посчитал необходимым, в тот момент абсолютно не отдавая себе отчет в том, что его не видят. Зато его услышали и увидели, как что-то приподняло патира в воздух - все замерли, маленькие солдаты и их надзиратели таращились на своего господина, который, чуть живой от страха, молча повис в воздухе. Первое, что пришло ему в голову - это отец, который наблюдая за ним с небес, пришел поругать его за неумение правильно построить отряд. Сейчас Сахаб не вдавался в подробности, походил этот голос на голос его отца или нет, ему просто стало страшно.

Ты что не понимаешь, что мог ранить этого мальчика? Кто тебе вообще дал меч?

С этими словами князь поставил мальчика на землю, демонстративно отнял у него меч и швырнул в сторону. Конечно, он сделал это в порыве и только спустя минуту осознал, что выдал свое присутствие. Повернувшись к Дану и Амалии, он виновато посмотрел на них и одними губами прошептал.

Не мог смотреть на это, простите.

В создавшейся тишине, эти слова были услышаны, и это еще больше напугало всех детей: невидимка здесь не один! Он говорил эти слова, явно к кому-то обращаясь. А вдруг он обращался к тем самым посланникам Алины, о которых ему докладывали утром? Сахаб сделал невольный шаг назад, шагнув внутрь своего маленького отряда, словно надеясь затеряться среди перепуганных не меньше него ребят. Меж тем Амалия, мгновенно оценив ситуация, поняла: действовать надо сейчас, пока ребята напуганы и не понимают, что происходит, и пока они никого не позвали на помощь.

Где дети из Рдэи? - строго спросила она.

Где мои дети? - повторил за ней князь. - Моя дочь Мерцана и мой сын Ратибор?

Сахаб знал, о ком идет речь, от тех ребят он узнал, где находится и как называется страна, где не чтят законы Алина. Так вот значит, откуда пришли посланники Алины! А кто-то еще сомневался и предполагал, что это волеизъявление самого великого Алина! Но, осознав это, Сахаб не почувствовал прилива бодрости и сил, которые должны были сопровождать и направлять его в борьбе со злостной Алиной. Наоборот, он еще больше испугался и бросился бежать. Не дожидаясь его команды - а должны были - все мальчишки, и солдаты, и надзиратели с криками и воплями бросились к дверям, внутрь здания. Князь Дометьян хотел ринуться за ними, но Амалия перехватила его, поймав за руку, а Данислав, выхватив из группы ребят патира, вернул его обратно. Мальчишка вопил и барахтался, требовал помочь ему, но никто из детей не остановился и не вернулся за ним. Чуть приподняв маленького патира над землей, Дан повторил уже заданный тому вопрос.

Где дети из Рдэи?

Они... они плохие! - едва не разревелся Сахаб, - дядя забрал их на перевоспитание.

Где дом твоего дяди? Показать можешь?

Я... дядя там живет, - мальчик ткнул пальцем в сторону, по факту мало интересуясь верностью направления.

Дан поставил мальчика на землю и отпустил, тот сразу рванулся бежать, но его тут же перехватил князь, мертвой хваткой держа патира за плечи, он уточнил.

Где именно дом твоего дяди?

Он живет во дворце, это через одно здание от этого, - пролепетал он и указал более точное направление.

Хороший мальчик, - почти ласково сказала Амалия, - и ты наверняка сможешь помочь нам.

Сахаб моргнул. Что? Помочь? Нет, он не хочет помогать, не может и не должен! Он же патир! Патир, а не кто-нибудь там, но невидимых людей не интересовало его мнение. Его подхватили за талию и подняли как игрушку в воздух, а потом он стал подниматься над площадкой, все выше и выше. Сахаб ощущал, как возле него вьются разнонаправленные потоки воздуха, и тут внизу наконец-то показалась стража. Сахаб отчаянно потянулся к ним и завопил, что было мочи.

Я здесь! Спасите!

Стражники завертели головами, они слышали крики, но не видели патира, это настолько поразило их, что они были полностью дезориентированы, голос шел сверху, а они искали внизу, словно надеялись найти патира среди пыли на балконной площадке, тогда как патира перенесли в воздухе через одно здание на чуть меньший по размерам балкон. Когда мальчик почувствовал твердую поверхность под ногами, он дернулся, надеясь вырваться и сбежать, но Дан крепко держал его за талию одной рукой, другой зажав ему рот. Одно радовало Сахаба, он стал видеть тех, кто пожаловал в его дворец. Двое - женщина в брюках и мужчина в иноземной одежде были верхом на огромной черной птице, человека, который держал его, он пока увидеть не мог.

Сейчас мы пойдем туда, и ты отведешь нас к Мерцане и Ратибору. Имей в виду, если ты не станешь помогать нам, то никогда не сможешь больше говорить! - пригрозил ему Дан, и решив не только на словах, но и на практике продемонстрировать свою угрозу, произнес несколько слов на непонятном Сахабу языке.

Это было заклинание губной паутины. Сахаб почувствовал, как стянуло его губы, он попытался разжать их, но его губы словно склеило, мальчик испуганно схватил воздух, но открыть рот он опять не смог, а того воздуха, что попало через ноздри, ему было недостаточно. Нехватка кислорода вызвала у ребенка панический страх, выместивший все мысли из головы, в глазах Сахаба потемнело. Видя это, Амалия окликнула мужа и попросила.

Дан! Пожалуйста, не надо.

Это его не убьет.

И все-таки, я думаю, он и так все понял, верно, малыш?

Мальчик отчаянно закивал головой, благо Дан отменил действие заклинания. Едва почувствовав, что он вновь может открывать рот, Сахаб первым делом отдышался и только потом повернул голову и посмотрел на человека, который смог сделать с ним такое. Увидев его серебряные волосы, он недоуменно заморгал глазами. Как такое вообще возможно? Огромная птица, женщина в брюках и человек с серебряными волосами?! Последний опять пригрозил.