- Что там у вас делается, на хрен! Еле ... скаф удержали, спасибо Спиванскому! Дал команду баушке! Взял управление! Успел! А то бы пришлось Искрин нафиг отключать!
Ей невозмутимо отвечали с центрального пульта:
- Двадцать третий, больной задремал, крепление ослабло, пошевелил ногой, непроизвольно, на сантиметрик, всё уже, всё. Не спит, фиксирован...
Леда Романовна перебила:
- Где ваш хваленый мониторинг, так его растак ... ...!!! Мы в суставе! Пусть машет чем хочет, левую фиксируй! Пришлось глисту вытаскивать, ни хрена нет инфы... - будь здоров, разбушевалась Петровская.
Глистой она называет зонд. Простонародно, мне кажется. Я уж не говорю про мат. Но фактически она права. Для них сантиметр - другой, а для нас катастрофа. Введение и быстрое удаление зонда может быть травматично для пациента, даже при микрооперации. Вполне вероятно, повторно Леда и не рискнет осматривать сустав.
Но у меня-то скоро конец смены. Пока они будут раздумывать, наверно, появится другой медбрат в модуле, а может, ещё кого вызовут.
Однако Петровская никого не вызвала, разрешила повторное зондирование, попросила меня задержаться. Чем кому-то снова всё объяснять, понятно, лучше мне поручить. Ну что ж, сверхурочные - это хорошо. Задержимся.
Снова наружу, достаю оранжево-зеленый ВПОП-32 из хранилища в ноге модуля, открываю футляр и снова выпускаю зонд. Прокол, осторожное движение. Теперь он на месте. Смотрим. Между прочим, у меня никаких посторонних ощущений. Ну и слава Богу.
Фонарик зонда освещает гладкие поверхности, они полупрозрачны и бликуют, никаких шероховатостей. Инфракрасная картинка тоже в норме, по-моему. То есть на экранах полная красота.
Дальше, дальше потихоньку продвигается... ну ладно, глиста. Врачу нужно осмотреть все очень внимательно. Сустав сложный. Сейчас, я знаю, Леда Романовна снова настраивает оптику и электронику.
Это выглядит забавно, я видел не раз. Для настройки она должна засунуть руку в дройда. То есть в спинку Котангенса. На самом деле андроид служит на борту ещё и компьютерной перчаткой.
У кота сверху вмонтирована управляющая система, "перчатка". Микронел вставляет руку, работает на виртуальной клавиатуре. Управляет чем-то. Или что-то рассчитывает, тогда на большом объёмном экране появляются настройки, цифры и символы. Тут же строятся объемные графики.
Но это я, если бы был микронелом, погладил бы котенка. Или кэп. Леда, скореё всего, велела Котангенсу принять форму амёбы. На самом деле никакой разницы.
А здесь, в суставе, зонд просто ползет не спеша. Не зря она назвала его "глистой", на самом деле это не просто трубка, а биомеханичекий объект, тоже вроде андроида. Ему можно приказать двигаться в любую сторону, регулировать скорость. Внутри него... нет, не буду воображать. Так и свихнуться недолго.
Врач командует зондом и тихонько наговаривает под запись свои наблюдения и соображения. Насколько я понял, в суставе полный порядок. Значит, дело было только в связке, а её мы полечили. Ещё пара часов наблюдения, и скаф уйдет.
Но мое дежурство уже кончилось. Зонд можно убирать, что я и сделал предельно аккуратно. Вернулся в лодку через шлюз.
Меня отпустили с дежурства. Я разместился в грузовом отсеке, подключил модуль к зарядке. Зашевелился другой модуль, поднял руку в приветственном жесте. Это обязательный ритуал, мол, дежурство принял.
Я попрощался со всеми, хотя этикет микронелов этого и не требует. Отпустили, ты эту команду принял, больше о тебе никто не думает.
И это не от невнимательности. Просто "думательные" способности микронелов очень небольшие. Профессиональные навыки, эмоции. И всё. В микромире - не как у нас, потом как-нибудь расскажу поподробнеё. А сейчас пора на "берег".
Я убедился, что "мой" модуль заряжается, и нажал на нем специальную кнопку, утопленную в районе правого уха, это, чтобы случайно не нажать. Открыл глаза в своёй капсуле, КУМе. Так, теперь здесь надо нажать педаль. Замигала желтая пиктограмма в виде солнца, порядок, сейчас меня будут вынимать. Хорошо, что смена закончилась благополучно.
А ведь не всегда всё гладко, бывает по-разному. Я, между прочим, дежурил в модуле на скафе "эм эс двадцать", когда эта лодка пропала с экранов. Мне-то что, связь пропала, я очнулся в капсуле КУМ без всякой кнопки, нажал педаль, полежал, подождал.
Повторное подключение отменили, двадцатый скаф вроде бы экстренно извлекли. Хорошо хоть, лечебная процедура была закончена, даже запятушки все на месте. Оставалось проследить и оставить маячки. Но это уже вполне можно было все так и оставить до повторного сеанса микролечения. Или просто долечить, в случае необходимости, без микронелов.
Но ведь там, на двадцатке, были не только модули, но и живые микронелы, врач и капитан. Их-то надо было спасать! Помню, я все тряс инженера, который меня опрашивал о деталях происшествия сразу, по горячим следам.
Но он не слушал, только твердил, что без меня разберутся. Что я должен дать информацию. И всё. А у меня не было информации. Только вот перед потерей связи я вдруг увидел, как внутри Косинуса, бортового андроида с двадцатки, информационные потоки изменились.
Но как про это расскажешь? Да это и не зрение никакое. Если я на самом деле что-то чувствую, значит, это прямой интерфейс мозг - машина. Или непрямой, через модуль. Было бы здорово, но вот "вижу"-то я не всё время, а только иногда.
Раньше думал, что все дежурные в модулях это видят, всякие там разные машинные процессы. Но оказалось - нет. Как-то завёл разговор на эту тему, и пришлось всё переводить в шутку. Теперь я это стараюсь не затрагивать. Честно, боюсь, что примут за психа. Проверить ведь нельзя. И объяснить очень трудно. Невозможно, на самом деле.
Меня тогда, после происшествия с двадцаткой, быстро обследовали, накормили, как следует, и отправили в общежитие. Освободили на два дня от занятий без отработки, это был кайф! Правда, гоняли на тестирование, и не раз.
Но вот что тогда случилось конкретно, куда они пропали, до сих пор не знаю. Засекретили, что ли? И микронелов с двадцатой с тех пор ни одного не видел. Модульные, а их было ещё трое "рудиков" на том рейсе, тоже студенты, ничего не знают, во всяком случае, пока помалкивают.
Я с ними переговорил, пригласил в гости. У меня как раз намечался праздник, именины. Чем не повод собраться и поговорить. Не люблю, когда ничего не понятно. Во всём хочу дойти до сути.
Глава 5. Собеседование
Внутренняя согласованность ценится выше эффективной работы.
Л. Дж. Питер
Девушки, Настя и Лина, встретились в кафетерии госпиталя, взяли себе творожный пудинг и фруктовый салат, кофе и сок. Устроились за отдельным столиком подальше от всех.
- Лимоночка, что случилось? - спросила Настя, проглотив первый кусочек.
Пудинг вполне удался, конечно, не повару, а принтеру пищевому ПП-12М-183. Все знали, что в кафетерии, наконец, установили новый агрегат. И радовались потихоньку. Потому что старый "пепе" мог только бутерброды печатать. Правда, разнообразные, но это было все.
Лиона отпила глоточек апельсинового сока и сказала:
- Да так-то ничего не случилось. Всё хорошо. Но проблема есть, Гео зовет меня на Венеру.
Венера, вернее, город-купол на Венере, ОМайя, считалась фешенебельным курортом.
Настя удивилась:
- Так ведь это классно! Вот так проблема! Поезжай! - и тут же задумалась. Поездка-то не из простых и недорогих. Потом спросила осторожно:
- Проблема в Георгии или в Венере? Или в чем-то ещё? В какое время он тебя зовёт?
- В мой отпуск, - стала объяснять Лиона жалобным тоном. - У них там как раз будет трехдневный семинар, так что можно выбраться. И потом пожить в ОМайя, две или три недели, отдохнуть. Так всё удачно складывается, - Лина вздохнула. - Как раз когда у меня отпуск в отделении. А Гео положен сопровождающий по статусу.
