- Так, и где он?

- Ш-ш-аг-тши шим-ми.

- На озере? Что он там, рыбу ловит?

- Ша-шука- раташшаи.

- Щуку? Какую щуку тащит? А, рыбак тащит. Ну, и пусть себе тащит. А причем здесь Кораблев? А-а, стоит рядом с ним? А о чем он говорит с тем рыбаком?

- Не ...шу.

- А ты ближе подберись. Бумагой размахивает? Папкой? А тот, что?

- Ши-шишется.

- Смеется?

- Ничего не понимаю. Ну, слышишь?

- Шу.

- Ну?

- Шашьша.

- Кораблев, что ли к нему драться лезет?

- Ша.

- Задержи их. Стоп, стоп, не нужно. Сейчас придем.

Старший лейтенант вылез из машины Синцова и что-то стал громко говорить по рации. Пока Синцов опускал стекло, чтобы расслышать, о чем говорил полицейский, из дома вышел Дятлов и направился к ним.

- Мы нашли Кораблева, - громко говорит ему старший лейтенант. - Он здесь на озере драку затеял с рыбаком.

- Этого еще не хватало! Слава, отправь туда наряд, пусть обоих задержат, - распорядился Дятлов и, позвав Синцова, сказал ему. - Николай Иванович, ну, что, пойдем, проветримся. Думаю, что все уже закончилось.

- 2 -

Вот только теперь у Николая появилась возможность понаблюдать за этим человеком. Вертилов был суховат, на лице сосредоточенность. Еще, что заметил Синцов, это - угловатость правой брови Сергея Петровича, прямо по ее середине . Видно, когда-то у него была травма. Из-за нее взгляд Вертилова, если он смотрит на кого-то снизу вверх, напоминал птичий, орла или коршуна. В нем даже сквозила какая-то свирепость, невольно вызывающая у тебя испуг.

- Сергей Петрович, - рассматривая большую щуку, Дятлов присел около Вертилова, - неужели вы поддались на игру Кораблева?

- И эту охоту за людьми вы называете "игрой"? - обжог взглядом следователя Вертилов. - Он моего брата убил руками его племянника.

- Я не ослышался? - присел на корягу Дятлов.

- Я всего лишь повторил Ваши слова, - махнул рукой тот. - Он дочку подталкивал к тому, чтобы у нее ненависть росла к отцу, пытался втянуть в свою партию убийц-террористов. В старшего брата Ленина заигрался, боевика из себя строил. Ему было очень нужно меня покарать за мои недоработки, видите ли, которые я допустил, работая заместителем главного инженера химкомбината.

- А сколько ты за это время за чужой счет жилья себе понабрал? - тут же прорычал Кораблев. - Теперь все о тебе люди узнают! Все!

- Александр Иванович, вам слова не давали! - остановил Кораблева Дятлов. - Продолжайте, Сергей Петрович.

- А, что продолжать? Сейчас посадите нас вместе с ним, так утром моя голова будет лежать в какой-нибудь тумбочке или под кроватью. Не он сделает, так сокамерники это, точно, сделают. Он про меня столько навыдумывает, наговорит им, товарищ следователь, что они меня воспримут, как педофила.

- А ты еще хуже! - рыкнул Кораблев. - Жди своей последней минуты!

- Товарищ старший лейтенант, отведите задержанных в дом престарелых, - попросил полицейского Дятлов.

- Ну, старики! - прошептал Дятлов, наблюдая за уходящим нарядом полиции с Кораблевым и Вертиловым. - И, самое, что интересное, разыграла все эти комбинации дочка Вертилова.

- ?

- И не смотри на меня так удивленно. Неужели вы, Николай Иванович, сами не догадывались, где собака зарыта?

- Ну, я, в принципе, предполагал эту версию, но так не хотелось, чтобы это была, именно, она.

- А управлял Верой Сергеевной не Кораблев, который думал, что он это делает, а сам Вертилов.

- Не понял, старший Вертилов?

- Он раскусил поступки дочери еще месяца два-три назад, когда она нашла его брата - Петра Петровича и уговаривала того, чтобы он приехал в этот город и убил ее отца. В конечном итоге, это позволит ему приобрести одну из квартир Вертилова. Ее отец нечаянно об этом узнал, причиной этому стал участковый, пришедший к ним в дом. Дочери не было в этот момент, ну, и капитан полиции попросил Сергея Петровича Вертилова, предупредить своего брата Петра Петровича, чтобы тот появился в отделении полиции. У него несколько сидок было.

- Да, да, и что дальше?

- Ну, а тот не дурак. Сергей Петрович сразу же догадался, кто пригласил в этот город его брата и, в принципе, не ошибся. Начал следить за всеми. А Петр Петрович, за неделю до "убийства" своего брата, обратился в полицию. Ну, мы и разыграли продолжение той истории.

- Хм, - усмехнулся Синцов. Убийства, что ли?

- Ну, и этого еще мало. Вера Сергеевна раскопала информацию о группировке "боевиков-террористов", так сказать, Кораблева. Не знаю, кто подтолкнул ее к этой идее. Но, это факт, Николай Иванович, и он очень важен. Тут и вспомнились старые обиды у Столярова к Кирееву, которые, вроде бы, этими людьми позабылись. Потом Кораблев подключился к борьбе, решил вспомнить молодость. И, что самое интересное, Вертилов Сергей Петрович, повелся. Он решил наказать за это дочку и обратился к нотариусу с просьбой переписать свое завещание. И сказал об этом громко, чтобы дочка услышала. И она услышала, что он отдает все свое имущество кому-то другому, а не ей.

- Кому?

- Он врал, зачем продолжать на эту тему разговор, Николай Иванович. Нотариус - его старый друг, оформил ему ненастоящее завещание, допустив в этом документе кучу ошибок, чтобы, на всякий случай, если приведут его к исполнению какие-то обстоятельства, оно было незаконным.

- Хитро!

- А я о чем?! Но старику захотелось проучить свою дочку, внука, которого она настраивала против своего отца.

- А привидения у дома Порошенко были настоящими?

- В виде Кораблева.

- Да, вы что?! - удивлению Синцова не было границ.

- Мы его после этого проводили до дому и удостоверились в этом.

- Так погодите, Федор Викторович, а красная папка хранилась-то у Кораблева?

- Ой, Николай Иванович, этой легенде сто лет в обед. О ней еще в тысяча девяносто третьем году Кораблев с трибуны перед коммунистами города говорил, когда он пытался свою фракцию организовать, то есть партию "За справедливость". Нужно же было ему как-то создать себе имидж! Вот, он и придумывал всякие истории, запугивания, чтобы все, видя его, дрожали. Вот, эта красная тетрадка и появилась, то есть, папка.

- А завещание-то, от которого разгорелся весь сыр-бор, было у него в этой папке?

- Конечно, было, ведь его ему принес сам "запуганный", так сказать, Сергей Петрович Вертилов. Вертилов - хитрая лиса. Он еще в те годы, чтобы остаться, так сказать не тронутым террористами Кораблева, затесался в его друзья. А теперь, когда он узнал о дочкиных делах, он снова чем-то умилостивил Кораблева, который уже не первый раз пользовался такими взятками. Ну, а тот подыграл ему. Кораблев взял это завещание, якобы, настоящее, и стал хранить его у себя.

- А чем же "умилостивил", как вы говорите?

- Деньгами.

- Большими?

- Ну, если Кораблев назовет цифру, то и узнаем, правду сказал нам Вертилов или нет. Других доказательств об их величине нет. Так что, Николай Иванович, в самой основе своего детектива, вы нашли ту самую центральную линию, только воспринимали ее, как этическое, моральное поведение людей. А, на самом деле, это - обычное мошенничество, попытка совершить еще более страшное преступление - убийство для того, чтобы завладеть чужими богатствами.

- И в этом Вера Сергеевна призналась?

- Боюсь, чтобы сегодня у нее крыша не поехала. А что вы так на меня смотрите, Николай Иванович? Брат Вертилова, Петр Петрович, которого она попыталась отравить той же самой сливянкой, какой отравить и вас, запугать или еще что-то сделать с вами, оказался-то жив. Я же вам говорил. Через час мы ей эту встречу и устроим.

- 3 -

- Федор Павлович, - смотря умилительными глазами на директора типографии, Синцов продолжил, - ну, остановить как-то можно выпуск моей книги, а? Федор Павлович? В ней очень нужно поменять концовку текста, всего-то на трех последних страницах.