Я еле сдерживаю себя, чтобы не начать кричать, хотя уже видно, как меня все раздражает.

- Мы поговорим, только чуть позже, я только приехала!

Я не собираюсь сидеть с ними и ждать, когда Волкова снизойдет и поговорит со мной. Когда будет в состоянии – сама найдет меня.

Я сижу в одном из помещений Поднебесной, рядом сидят какие-то люди, о чем-то разговаривают. Кажется, они друзья Вани или знакомые. Или просто левые люди. Я их не знаю, мне все равно. Я сижу в своем углу и читаю какую-то газету, которую нашла утром на журнальном столе в студии. Неужели кто-то из этих людей еще и читает? Или это особые декорации? Время от времени приходит оператор и что-то снимает, остальные, наверное, в другом месте. Где Юля и Ваня. Или просто Юля с Пашей. Я не знаю, мне все равно. Через часа два появляется Волкова, она подходит ко мне и присаживается рядом.

- Где ты была? Я искала тебя по всем местам!

- Тут была, – отзываюсь я и откладываю газету. – Зачем пришла?

- Говорить.

- А-а, – протягиваю я и улыбаюсь, – ну, давай, выкладывай.

- Что выкладывать? – То ли косит под дуру она, то ли действительно дура!

- Как твои дела? Ты сегодня вот с Пашей появилась, ничего сказать не хочешь?

- Мы помирились, – улыбается она, – он признался, что был идиотом, представляешь?

- Представляю. – Безразлично киваю я.

- Ну, что с тобой?

- Что со мной? Ты говорила, что любишь меня! – Я понимаю, что веду себя, как маленький ребенок, но сейчас мне ужасно больно и мое сердце просто разрывается на части.

- Я люблю тебя! И не отказываюсь от своих слов! – Тише говорит она, потому что сидящие рядом товарищи обратили на нас внимание.

- Чего уставились? – Грублю им я, и они тут же отворачиваются, и тут же затягиваются новыми самокрутками. – Зачем ты тогда с ним?

- Я просто привыкла к нему, он ничем не лучше тебя, малыш….

- Я не верю тебе, – тихо-тихо говорю я, и понимаю, что не могу жить без нее.

- Ленок, мне нужна только ты, он просто симпатичен мне, но ты моя жизнь. – Клянется она, и я ей верю.

Как дура верю.

- Ты делаешь мне больно, – совсем по-детски безнадежно говорю я ей и чувствую, как мои глаза наполняются слезами.

Она подсаживается совсем близко. Так, что я чувствую ее теплое дыхание на своих губах. Ее руки нежно обхватывают мои щеки, и она целует меня. Мое тело переполняет ее тепло, и я поддаюсь ей, притягиваю ее ближе к себе и целую в ответ. Она мягко отстраняется и улыбается мне. Но мне так хочется еще…

И я снова тянусь к ней, к ее любимым, родным губам. И снова несмело прислоняюсь к ним…

- Зачем ты с ним? – Спрашиваю я ее однажды рано утром, просыпаясь в ее кровати. И на сотую долю секунды понимаю, что обречена любить ее вечно. Просыпаться в ее кровати, чувствовать наготу своего и ее тела, чувствовать запах страсти и ее любимые губы на своем плече. И мне совсем не хочется с ней разговаривать, потому что я знаю ее. Потому что я знаю, что все это не вечно, даже ее правда. Тем более ее любовь.

- Он мне нравится. – Как зазубренную фразу повторяет она мне изо дня в день.

- Тебя все устраивает?

- Наверное…

- Тебя устраивает то, что ты с ним и со мной?

- Наверное…

- Ты спишь с ним? – Задаю я самый глупый вопрос в мире, заранее зная ответ.

- Иногда. – Как всегда предельно честно отвечает она.

- И тебя это устраивает?

- Не сердись, – просит она меня, зная наизусть мою реакцию. – Я только твоя, ты же знаешь…

- Ты не его, и даже не моя… ты ничья! – То ли безразлично, то ли грустно отвечаю я и вылезаю из кровати.

Мое помятое тело, – все, что осталось от вчерашней страстной ночи. Я иду в душ и стараюсь ни о чем не думать…

Тем временем съемки реалети-шоу «Тату в Поднебесной» продолжаются, и я все очевидней замечаю нежелание Вани записывать альбом. Все чаще появляются его друзья, которые подносят ему самокрутки. И эти обдолбаные лица меня порядком за*бали. «Вань, давай записываться будем?» – «Будем, позже чуть, но будем» – «Когда уже?» – «Скоро,скоро», – чаще всего слышу я и мне становится грустно, что все не так, как было раньше. «Юль, Паша приехал, тебя ждет внизу», – так же часто слышу я, и мне становится еще грустней. «Пока, Ленок», – говорит она каждый вечер, целуя меня, и я готова разрыдаться, глядя ей в спину.

Ожидание – сложная и одновременно простая штука, которая просто убивает человека морально. Кажется, что я почти умерла. Проходят дни, а в место записи у нас какая-то хрень. Запишем набросочный вариант и выкинем. Запишем две строчки, и Ваня говорит, что на сегодня достаточно. А в это время в Поднебесную пачками валят «гении» и «продвинутые музыканты», и Ваня слушает их, делает внимательное, сосредоточенное лицо. И это меня злит. Он ищет новые лица, и кажется – забывает про старые. У него нет времени, у него нет настроения, тогда зачем это шоу? И тысячи уходят в никуда.

- Вань, когда уже записываться будем? – Спрашивает Юлька очередной раз.

- Скоро, – очередной раз отвечает он.

- Когда скоро? – Встреваю я.

- Совсем скоро, – обещает он, но никто ему уже не верит. – Better late than never.

- Это, конечно, better, но съемки уже идут несколько недель и за все это время у нас нет ни одной записанной песни.

- Скоро все будет, – обещает Ваня и уходит, – меня ждут.

Все это порядком надоело. Надоели бесконечные дни, которые начинаются и заканчиваются одинаково. В Поднебесной очень красиво, наверное, это одно из самых красивых мест в Москве, да и вообще из всех, в которых я была. Когда делать нечего, я выхожу на балкон и любуюсь видом. Время от времени ко мне заходят незнакомые люди, и мы перекидываемся незначительными диалогами, знакомимся и иногда, пересекаясь на площадке, общаемся. Юля в последнее время стала зависать с Ваней, она часто остается тут до ночи и я не знаю, выезжает ли она вообще отсюда домой. В один из таких дней я и застукала их.

Я вошла в очередное помещение, в нем было слишком темно, и я не поняла бы, что там сидели люди, если бы не голоса, которые было слышно вокруг. Внутри было накурено, я тут же брезгливо поморщилась. Где чертов выключатель? Нащупав его, я незамедлительно зажгла свет. На диване, в углу комнаты сидел Ваня, а рядом с ним Юлька. Она сидела, прищурив глаза от яркого света, и затягивалась косяком. Я сразу просекла, в чем дело и недовольно засипела.

- Волкова, у тебя что, крыша едет? – Зло спрашиваю ее я и подхожу ближе. – Ты дал ей это дерьмо?

Ваня тупо смотрит на меня и улыбается. Это злит меня еще больше.

- Брось, от этого ничего не будет, эффект на несколько часов и все…

- Все пройдет, – поддакивает ему девчонка, передавая косяк.

Неожиданно сзади входит кто-то еще. Я оборачиваюсь и вижу Титянко. Она подходит ко мне и обнимает за талию.

- О, тоже решила присоединиться?

Видно, что она тоже «под кайфом».

- Да вы с ума сошли? Юля, пошли! – Я беру ее за руку и вытягиваю с объятий Шаповалова.

- Лен, останься. – Просит он, затягиваясь.

- Оставайся, что ты как маленькая. – Вторит Титянко и выбивает из его рук сигару.

- Волкова! – Не слушаю я других и обращаюсь я к девчонке. – Пошли, я сказала!

- Ладно, мы пойдем, – смеется она и припадает к губам Вани на секунду.

Даже к этому я привыкла за все это время.

Она всегда была и осталась нимфоманкой. Не знаю насколько ее вставило, но она явно была неадекватно. Не знаю с чего все это началось, но это почему-то упорно не заканчивалось. И она все еще целовала Ваню, она все еще могла сидеть у него на коленях и перебирать пальчиками его кудри на голове. И все это не вызывало ничего удивительного. Несколько лет назад мы как-то остались после очередного концерта в гостинице. Ночью я проснулась из-за того, что стало холодно, и неожиданно обнаружила, что Юльки нет рядом. Она не пришла через десять, пятнадцать минут. И я вроде снова захотела спать, но неожиданно мне показалось, что за стеной что-то происходит. Я прислушалась. Это была Юлька, это была точно она. Тогда она с кем-то разговаривала, и в другом голосе я узнала Ваню. Они громко смеялись. Слова было трудно разобрать. Затем они неожиданно замолчали, и через несколько секунд послышался какой-то грохот. Чертова нимфоманка. Не помню, как я заснула, но утром, проснувшись, она уже мирно спала со мной рядом. Я уверена, что на ней так и остались следы. Его следы. И я ненавидела ее, и я ненавидела его. Чертова нимфоманка!